— Нет, вы не подумайте. — Рудольф Андреевич взглянул на Лёню. — Не подумайте, что я имею что-то против выходцев с Кавказа, я не националист, но я сразу почувствовал в нем какую-то фальшь, какую-то червоточину. Но разве дочь убедишь? Разве они когда-нибудь слушали родителей, которые желают им только добра?

— А чем ваш зять вообще занимается? — спросил Маркиз.

— И это тоже… — Хозяин дома поморщился. — Представляется всем бизнесменом, а какой у него бизнес? Какая-то мелкая фирмочка по продаже и установке сейфов…

— Как-то это не вяжется. Если он — один из тех двоих, кто тогда похитил большие деньги, должен быть богатым человеком, как минимум иметь свой собственный крупный бизнес.

— Чего не было, того не было. — Рудольф Андреевич пожал плечами. — Если Николай Львович не ошибся и мой зять действительно Ахмат Рамзанов, я могу это объяснить только тем, что напарник его обманул и присвоил все деньги.

— Или они где-то спрятали эти деньги, — предположил Лёня. — И договорились не трогать их, пока все не успокоится.

— Но ведь прошло уже пятнадцать лет! Короче, дела у него шли вяло. Дочь попросила меня, чтобы я помог ему подняться, познакомил с нужными людьми. Я поговорил кое с кем, все же он не посторонний теперь человек, муж дочери. Мои знакомые прислушались ко мне, попытались вести с ним дела, но очень скоро отказались: с ним совершенно невозможно работать, он натуральный отморозок. Кстати, моему соседу устанавливала сейф тоже его фирма — я хотел помочь зятю и посоветовал Николаю Львовичу обратиться к нему.

— Вот это действительно кстати… — протянул Маркиз. — А ваш зять сам устанавливал сейф у Николая Львовича?

— Нет, он послал туда своих людей.

— А сам он не бывал в доме у вашего соседа?

— Вот вы сейчас спросили, и я вспомнил… Действительно ведь был такой случай: примерно месяц назад Николай Львович позвонил мне и сказал, что с его сейфом что-то случилось, он не мог его открыть, а когда позвонил в фирму зятя, ему сказали, что смогут прислать мастера только в понедельник. А ему было нужно срочно. И тут вдруг мой зять, который не слишком любит работать, вызвался пойти к Николаю Львовичу. И действительно пошел и все сделал.

— Вот как!.. — повторил Маркиз.

— Вы думаете, он при этом выяснил код его сейфа, а потом в отсутствие хозяина мог его вскрыть? — догадался Рудольф Андреевич.

— Все возможно… Так-так… Ну, кое-что для меня прояснилось, но не все, — пробормотал Маркиз. — Засим позвольте откланяться.

Рудольф Андреевич с сожалением проводил взглядом свои проигранные шахматы, а Лёня направился прямиком к Марку Клеверу, чтобы отдать ему набор Педро Руиса и подарить еще один, в благодарность за науку.

Вениамин дождался, когда уйдет директриса Инна Романовна, и заглянул в приемную.

— Вы что-то хотели, Вениамин Александрович? — спросила Ляля, перебирая бумаги. — Инны Романовны сейчас нет, но, может, я могу чем-то помочь?

— Да-да… — Вениамин топтался на пороге. — Лариса, я хотел бы вас попросить…

Ляля подняла глаза от бумаг и оглядела Вениамина. Ни тени недовольства, ни тени неприязни, только спокойная доброжелательность. Хотя, конечно, не всякая на ее месте удержалась бы от презрительной ухмылки.

Вениамин был жалок — в этой своей заношенной несвежей одежде, в стоптанных старомодных ботинках и с затравленным выражением на лице.

— Не стесняйтесь, Вениамин Александрович, — улыбнулась она приветливо. — Так о чем вы хотели попросить? И зовите меня Лялей, мы же договорились.

— Да-да… — Он вздохнул. — Ну тогда и вы зовите меня просто Вениамином, без отчества.

Ляля поскорее опустила вспыхнувшие глаза. Вот как, это хороший знак! Только не нужно показывать ему свою радость. Это преждевременно и может его отпугнуть.

— Вы не могли бы… — тянул Вениамин, так что Ляле захотелось встать и встряхнуть его хорошенько, чтобы не мямлил, а сказал наконец внятно, чего он от нее хочет.

Но торопиться ей было некуда, вечером мама пригласила в гости Лялиного потенциального жениха и вызвалась даже сама все приготовить для стола. Чего там готовить-то, если этот, с позволения сказать, жених ест только тщательно протертую пищу… Блендер ему подарить на день рождения, что ли…

— Ну, что делать? Говорите уж быстрее! — Ляля подпустила в голос немного строгости.

— Поехать со мной по магазинам, чтобы купить одежду! — послушно отрапортовал Вениамин.

Ляля не стала спрашивать, куда делись все дорогие костюмы и рубашки с чужого плеча. А также кашемировое пальто, которое сидело на Венике как на корове кавалерийское седло. И ботинки, которые были явно велики, вату он в носки запихивал, что ли… И даже часы «Лонжин» куда-то пропали.

Вместо этого Ляля задала несколько вопросов по существу: что Вениамин хотел бы купить и какой суммой он располагает. Сумма не впечатляла — это был аванс, выданный сегодня. Уж Ляля-то знала, сколько получают преподаватели техникума, чуть больше ее самой.

Вениамин, утомленный свалившимися на него проблемами, с облегчением отдался в Лялины руки. Она оделась, подкрасила губы и тщательно заперла приемную, после чего дала подробные указания водителю, куда ехать.

Они приехали в торговый центр, Ляля сказала, что магазины в нем вполне приличные, но не очень дорогие. И правда, продавцы там не суетились вокруг с преувеличенной радостью, но и не делали вид, что покупатели их абсолютно не интересуют.

Ляля придирчиво перебрала на стойках все костюмы и джемпера и осталась недовольна. После чего девушка в зале уверилась в ее серьезных намерениях и принесла из подсобки костюм, который подошел Вениамину сразу же.

Они управились довольно быстро — Ляля сумела организовать работу продавцов. В результате Вениамин оказался обладателем необходимой одежды. Все было удобно, продавщица даже сделала Ляле комплимент — дескать, у вашего мужа фигура неплохая, живота нет совсем. Вениамин, услышав это, поскорее скрылся в примерочной кабине, Ляля и бровью не повела.

Осталось немного денег, и Вениамин догадался пригласить Лялю в кафе. Очень хотелось есть, а дома, он знал, было у него хоть шаром покати. За месяц своей богатой жизни он совершенно отвык от бытовых забот и магазинов.

Кафе нашлось тут же, в торговом центре. Ляля сказала, что там чисто и недорого. Она сама сделала заказ, и все было вкусно и сытно, Вениамин не справился бы лучше.

В кафе стоял полумрак, и Лялиной плоской фигуры не было видно. Локонов она давно уже не носила, а убирала волосы в пучок на затылке. Когда читала меню, Ляля надела очки, которые ей, как ни странно, шли. Из-под очков глаза ее казались не такими круглыми.

Вениамин допил кофе и тяжко вздохнул, поймав себя на мысли, как ему неохота возвращаться в пустой, неуютный, испоганенный Кариной дом. Водитель Валентин смотрит косо — Вениамин задерживает ему жалованье уже на несколько дней. А что делать? Денег-то нет. Надо бы позвонить в банк, но сейчас уже поздно, все закрыто.