Была бы Катина воля, она бы нипочем не пошла в этот дом. Но Нюша была рядом. И она уверяла, что войти в дом можно запросто, входная дверь открыта, потому Лада и забежала внутрь.

Катя возмутилась про себя снова. И что за хозяева такие безалаберные! Разве можно в наше время оставлять двери открытыми. Им еще повезло, что к ним забежала всего лишь небольшая собака. А ведь мог зайти и кто-нибудь пострашней. Когда в округе действует банда похитителей людей, всякое может случиться.

Решительным шагом Катя пересекла двор, поднялась на крыльцо и вошла в дом. Внутри оказалось очень даже ничего, обстановка выдавала в хозяевах людей со средствами. Нет, все-таки очень странно, и как это люди не боятся оставлять такие богатые дома стоять с дверями нараспашку?

– Вернем мы твою Ладу, – пообещала она притихшей Нюше. – И щенков вернем.

Нюша неожиданно расплакалась:

– Это я виновата. А она плохая! Она у меня щенков забрала и не отдает.

– О ком ты говоришь?

Нюша молчала, виновато опустив глаза.

– Это Лада тебе щенков не дает?

– Нет, Лада хорошая. Она хорошая. Та другая плохая.

– Кто? Еще одна собака?

Нюша замотала головой и через силу выдавила:

– Не собака.

– А кто?

Нюша молчала, глядя куда-то за спину Кати. На лице у девочки проступил такой отчаянный ужас, что Катя сразу поняла, дела у них плохи. Оборачиваясь, она уже понимала, что ничего хорошего там не увидит. И точно. Обернувшись, она увидела самую гадкую и отвратительную старуху, какую ей только доводилось встречать в своей жизни. Лохматая, грязно одетая, какая-то вся скрюченная и горбатая.

Но приглядевшись к ней получше, Катя узнала в старухе свою недавнюю знакомую – хулиганку побирушку, которая напала на Катю возле центра реабилитации.

– Это снова ты! – вырвалось у Кати. – Что тебе от меня надо?

Старуха разразилась каркающим смехом. Ее прямо трясло от конвульсий. В руках она сжимала щенков, чьи головки дергались из стороны в сторону, и щенки пищали.

Увидев это, Нюша тоже затряслась:

– Отдай! Ты обещала! Отдай мне щенят!

– Перебьешься.

– Ты – воровка! – в гневе заверещала Нюша. – Украла у меня щенят! Спрятала! Не отдаешь! Тетя Катя, она велела мне вас привести, тогда обещала щенят назад вернуть. Пусть возвращает!

Так вот каким образом противной старухе удалось заставить Нюшу солгать. Вот как она заставила ту заманить Катю в этот дом. Старуха угрожала жизни щенков, которых украла или силой отняла у Нюши.

– Помолчи, девчонка, – проскрипела старуха своим противным голосом. – Не так быстро!

– Я привела к тебе Катю. Отдай щенят. Ты обещала!

– Стой смирно и молчи. А не то…

И руки старухи сделали такой жест, словно собирались оторвать щенятам головы.

– Не-е-ет! – завопила Нюша, даже пригибаясь к полу от ужаса, что может случиться по ее вине с щенками. – Не надо! Пожалуйста, не надо!

У девочки началась настоящая истерика. Она рыдала и не могла остановиться. Старухе весь этот шум совсем не понравился. Она поманила Нюшу к себе. Катя не успела остановить девочку, та стремительно бросилась к старухе, возомнив, что та собирается вернуть ей щенков. Но не тут-то было. Вместо щенков Нюша получила сильную оплеуху, которая буквально отшвырнула ее к стене, где девочка и затихла, то ли просто от страха, то ли потеряв сознание.

– Ах ты, гадина!

Катя кинулась к старухе, но остановилась. Старуха бросила щенков на пол, а в руках у нее появился нож. Она выставила его вперед, и было ясно, если Катя приблизится, побирушка пустит оружие в ход. Но погодите, побирушка ли она? Или за лохмотьями нищенки скрывалось куда более серьезное и опасное существо?

Присматриваясь к старухе, Катя внезапно поняла, что показалось ей странным. Движения! Эта совсем старая и седая женщина двигалась так легко и непринужденно, словно ей было лет двадцать, ну, двадцать пять или тридцать от силы. И руки! Великий боже! У этой женщины были гладкие и белые руки совсем молодой женщины. Ни пигментных пятен, ни морщин, ни сухой или дряблой кожи.

– Кто вы такая? – прошептала Катя, в полнейшем недоумении. – Вы же не та, за кого себя выдаете.

– Верни мне мои волосы! И ногти!

Нет, показалось. Все-таки эта особа безумна. Ногти ей вернуть! И волосы! Как это можно сделать?

– И зубы! – продолжала перечислять сумасшедшая, делая взмах ножом, словно желая разрубить какую-то одной ей видимую нить.

Катя поспешно отскочила назад, так что нож пронесся всего в сантиметре от ее носа.

– Да ты!..

Слов у Кати решительно не находилось.

– Успокойся, ты!.. – крикнула она старухе. – Или я за себя не отвечаю.

Между тем оставшиеся без присмотра щенки, движимые интуицией, поползли в сторону Нюши. Может, они просто чувствовали исходящее от девочки тепло. Но так или иначе, вскоре пришедшая в себя от удара Нюша схватила щенков в охапку и бережно прижала их хрупкие тельца к себе, баюкая, словно детей. Крохотные собачки тут же перестали пищать и затихли.

Но у Кати и ее собеседницы дела обстояли далеко не столь мирно.

– Верни мне волосы, тварь! – шипела на Катю старуха, тряся своими лохмотьями, от которых во все стороны летела пыль и какой-то мусор. – Волосы верни! Ногти!

В своей ярости она напоминала настоящую сумасшедшую, но что-то мешало Кате поверить в то, что это так и есть. Было в кажущемся безумии этой женщины очень правильное и целеустремленное, чего не бывает у по-настоящему психически больных людей.

– Не придуривайся, – сурово сказала Катя. – Тебе это не поможет. Я же вижу, что ты нормальная. Вот и говори нормально, что тебе от меня нужно.

– Волосы! – взвизгнула нищенка. – Ногти! Зубы!

– Чьи? Мои?

– Да на фиг мне сдались твои волосы или зубы! Идиотка! Верни мне мое!

– Я не понимаю, чего ты от меня хочешь!

– Ты взяла его! Сначала Сипягин украл его у меня. А теперь ты!

– Я у тебя ничего не крала. Я тебя вообще не знаю!

Лицо нищенки исказила отвратительная гримаса. Это она так улыбалась.

– Верни мне его, – повторила она своим хриплым голосом. – Если не вернешь, будет плохо.

– Кому? Тебе? Тебе и так плохо. Хуже уже не станет.

– Тебе! Тебе будет плохо! Ей будет плохо!

И, сделав быстрое движение рукой, сумасшедшая схватила Нюшу. Девочка жалобно захныкала:

– Пусти!

Но нищенка и внимания не обратила.