Каждый второй в нашей цепи бежит босиком. Многие обуты в красные, желтые, черные Vibram FiveFingers – перчатки для ног, которые мои дети называют «обезьяньими ботинками». Другие придумали себе обувь сами. Два парня, судя по возрасту – студенты, прикрепили к плоским резиновым подошвам полоски кожи и обмотали их вокруг ног на гладиаторский манер.

Мы собрались здесь, чтобы принять участие в первом ежегодном «забеге босиком» под предводительством первосвященника бега без обуви Кристофера Макдугла, автора книги «Рожденный бегать».

Нас ждет маршрут через Манхэттен, а пока мы разминаемся, семеня по Маркус Гарви-парку. Организаторы наняли двух парней в спортивных костюмах, чтобы они били в африканские барабаны, поддерживая в нас соответствующий настрой. Но, по-моему, собравшимся это не нужно. Они уже крепки в своей вере.

Речь заходит о том времени, когда им открылась истина. О том самом моменте, когда они бросили вызов обувной промышленности и скинули свои современные, совершенной формы шнурованные оковы.

– Я просто сказала: ну и черт с ним – и разулась! – вспоминает женщина в красных шортах.

Люди рассказывают, что бородавки на подошвах и боли в своде стопы остались в прошлом.

В этом месяце я работаю над стопами, потому что это огромная проблема, на которую часто не обращают внимания. Девять миллионов травм стопы каждый год – такова неутешительная статистика. И с возрастом нарушений становится все больше и больше. Им многое приходится сносить, нашим ногам. Даже ленивый американец в течение своей жизни все еще проходит расстояние, равное окружности земного шара.

Я вижу Макдугла. Это высокий мужчина в зеленых шортах, с привязанными к поясу Vibrams. Его лысую голову покрывает лиловая бандана.

Я представляюсь. Макдугл – дружелюбный, приветливый человек, и он не меньше остальных удивлен тем, что его «нишевая книга», как он ее называет, обрела такую популярность (был продан почти миллион экземпляров) и дала начало движению. Идея книги проста. Наши стопы рассчитаны, чтобы бегать босиком, ведь люди делали это тысячелетиями. Потом они заточили свои стопы в эти темницы, именуемые обувью. В 1970-х гг. компания Nike, одержимая мягкой подошвой, только усугубила ситуацию. Вместо того чтобы предупреждать травмы (как обещала реклама), кроссовки провоцировали их. Нас побуждали опускаться на пятку, увеличивая давление на колени и голени. Идеальные бегуны для Макдугла – племя тараумара, проживающее в мексиканском Медном каньоне. Они привязывают к ногам тонкие куски резины.

Я купил Vibrams несколько месяцев назад. Когда я принес их домой, Джули с мальчиками от души посмеялись над тем, как Vibrams выглядят на моих ногах.

– Бедный Эштон Катчер. Он не сможет их носить, – сказала Джули, указывая на строчку в инструкции, где говорилось: если у вас сросшиеся пальцы на ногах, Vibrams вам не подойдут. Очевидно, у Эштона Катчера сросшиеся пальцы. Знания Джули в области поп-культуры безграничны.

Я пару раз надевал их на пробежку. И пока не решил, предпочесть ли их кроссовкам. У Vibrams есть свои преимущества. Резина настолько тонкая, что вам кажется, будто вы бежите по Нью-Йорку босиком. Ступней вы чувствуете поверхность дороги. Вас переполняет ощущение свободы и радости, чего-то почти недозволенного. Босиком! По Нью-Йорку! Как будто Коламбус-авеню граничит с вашей спальней или волшебным образом превратилась в карибский пляж. И пока никаких ржавых гвоздей или мозолей.

Я надел Vibrams на сегодняшнюю пробежку. Жаль, что я не смог исполнить заветы Макдугла полностью, но у меня микробофобия и я боюсь прикасаться к тротуару голыми подошвами, поэтому Vibrams – то, что надо.

Макдугл собирает нас вокруг себя, чтобы продемонстрировать технику. Мы должны легко приземляться на переднюю часть ступни, пятки при этом лишь слегка «целуют» землю.

Передвигаться маленькими шажками. В удобных кроссовках вы норовите делать длинные шаги, потому что можете безболезненно опускаться на пятки. Но человеческая нога для этого не приспособлена. Кроме того, нужно не ставить ногу на землю, а тянуть ее вверх.

– Представьте, что у вас на бедрах лежат блины и вы поднимаете колени, чтобы подбрасывать их в воздух, – объясняет Макдугл.

И, наверное, самое важное – радость от бега.

С радостью мы и начинаем забег. Мы мчимся на запад по 125-й улице мимо магазинов и торговцев, предлагающих плакаты с Бобом Марли. Мы выглядим немного странно, подбрасывая воображаемые блины, и прохожие не оставляют нас без внимания.

– Обуйтесь, черт возьми!

– Вы бежите как девчонки! (При беге на пальцах вы слегка подпрыгиваете.)

– Белые в Гарлеме!

Мы вбегаем в парк и по склону низкого холма направляемся к пруду. Я нагоняю Макдугла, и мы бежим бок о бок.

– Посмотри, – говорит он и останавливается, чтобы показать свою подошву. Она совершенно черная.

– Не боитесь наступить на что-нибудь? – выдыхаю я.

– Я об этом не беспокоюсь. Я живу в Пенсильвании в сельской местности. Там на что угодно можно наступить. Навоз, например. А не наступать на острое учишься, – отвечает он.

Я прошу его оценить мою технику.

– Ты слишком сильно наступаешь на пятки, парень, – говорит он.

Задняя часть стопы соприкасается с землей слишком жестко. Я сильнее подаюсь вперед.

– Так лучше, – говорит Макдугл.

Я рассказываю ему, что иногда занимаюсь на беговой дорожке в зале, подозревая, что ему это не понравится. И я прав.

– На дорожке ты пытаешься бежать быстрее, шаги слишком большие, – объясняет он. – Если уж приходится это делать, мой тебе совет: подойди к переднему краю дорожки и встань между поручнями. Не пойми меня неправильно, но представь, что у тебя эрекция, и вперед. – Он делает характерные движения.

Может, это звучит скабрезно, говорит Макдугл, но, по крайней мере, шаги будут меньше.

Макдугл спешит на помощь еще кому-то. Когда через несколько минут мы – все шестьдесят человек – бежим по аллее Центрального парка, то встречаем коренастого человека, который трусит нам наперерез.

С перекошенным лицом он пытается лавировать в потоке босых людей.

– Эй, пустите! – кричит он, продираясь сквозь толпу.

– О, кажется, он разозлился, – говорю я.

– Думаю, это потому, что он в кроссовках, – отвечает босоногая женщина.

Мы смеемся.

– Наверное, они слишком тесные и у них плохая энергетика.

– Он как Гринч. Башмаки на два размера меньше, – отзывается еще один бегун.

Мне нравится наблюдать все это изнутри, быть членом босоногой мафии. Смотреть на этих жалких обывателей в кроссовках-кандалах. Но чистая радость бега, о которой говорил Макдугл? Я ее не чувствую.