это откажемся?! – разинул рот мой пончик.

– Я боюсь, мне страшно!

– Какая же ты трусишка, Кейт, – засмеялась подруга. – Да не бойся ты! Мы со Штрауссом будем тебя охранять как принцессу. Я уже с ним договорилась, он счастлив быть нам полезным.

– Спасибо, ты лапочка, – я обняла подругу и поцеловала в тугую розовую щёку.

Марси пахла абрикосовым гелем для душа и сливочной помадкой. Её диета закончилась так и не начавшись. Всего полдня она не могла есть из-за неприятных новостей из дома. А потом от нервов принялась мести еду с удвоенной силой.

Утром к чаю у нас был кекс с помадкой и ореховой пудрой, присланный моим новым поклонником – князем Соколовским. Импозантный второкурсник настойчиво оказывал мне знаки внимания, но не забывал и о Марселле. Её он тоже осыпал комплиментами, чтобы взять в союзники. Грэм действовал так же.

Мне уже сообщили, что до того, как переключиться на меня, князь активно ухаживал за Лаймой. Высокий красавчик с тонкой ироничной улыбкой и миллионным состоянием считался очень выгодной партией. Можно представить, как злилась сейчас блондинка. Её нежные чувства в отношении меня, безусловно, набирали обороты.

Но как же далеко мои мысли были от Лаймы и от многочисленных поклонников! Мне бы их проблемы!

Я отдала Эдварду волшебную книгу и поставила на карту свою жизнь…

Тем не менее, ореховый кекс со сливочной помадкой оказался очень вкусным. Я съела один кусок, Марсик – пять.

– Так что мы со Штрауссом будем тебя охранять, – повторила подруга.

– Ты об этом ворковала с ним в столовой?

– Я не ворковала, – вздохнула Марселла. – Он сам. А я была строгой. Сказала: Штраусс, ты такой лось, энергию девать некуда. Поэтому в лесу от Кейт ни на шаг, ясно? Береги, как зеницу ока!

– Ой. Как-то это… действительно строго.

– Я поняла, что с парнями надо построже. Не знала, что когда-нибудь скажу такое, но, если честно, я уже устала от мужского внимания, – улыбнулась Марси. – Поклонники задолбали.

– Вот ты как заговорила! – засмеялась я. – Надо же!

– Сама себе удивляюсь. Проблема в том, что тот, кто мне нужен, совсем мною не интересуется. Ему нужна только ты.

Подруга огласила комнату тяжёлым вздохом.

– Не отчаивайся, Марсик! Постепенно Грэм настолько к тебе привыкнет, что уже не сможет без тебя жить.

Я была рада, что подруга оставила кошмарную идею о браке по расчёту. Её чувства к Грэму уже прошли испытания и алмазными копями Макса Риоттарди, и изысканной красотой маркиза Чиньсу, и щедростью барона Кафри, и гранитной настойчивостью Штраусса.

Марселла отвергла все предложения, лавируя как корабль меж островов.

Нет, ничего не изменилось: вокруг моей подруги кружился звёздный хоровод, а она упорно продолжала сходить с ума по Грэму и даже плакала по ночам в подушку от разочарования и обиды – виконт не испытывал к ней ничего, кроме дружеского расположения.

А я думала о словах Эдварда. Он сказал, что хочет в чём-то признаться… В чём же? Что он имел в виду?

Сердце замирает… Я боюсь ошибиться… Но как же хочется верить, что Эдвард скажет мне именно то, о чём я уже прочитала в его глазах…

В окно залетела стрекоза с блестящим бирюзовым хвостом и серебристыми крыльями. Она совершенно бесшумно прочертила в воздухе мерцающий голубой след, подтверждающий магическое происхождение насекомого, и опустилась мне на запястье. А в следующую секунду превратилась в клочок бумаги.

Наверное, записка от очередного надоедливого поклонника!

Но нет, послание было от друга – Грэм срочно вызывал меня в сад.

Я с опаской повертела бумажку и так, и эдак. Однажды меня уже заманили в ловушку таким посланием. Неужели мой противник банально повторяется? Или записку действительно отправил Грэм?

Ладно, спущусь вниз и проверю. В саду всегда кто-нибудь есть, там со мной ничего не произойдёт.

***

Но нет, на этот раз в капкан я не угодила, записку действительно прислал Грэм. Виконт дожидался у ярко-синего куста армарильи.

Он тут же осмотрел мою фигуру, обтянутую комбинезоном и военным жилетом, и присвистнул.

– Привет, Кейт. Выглядишь потрясающе.

– Привет, Грэм. Спасибо. Ты откуда?

– У нас был практикум по драконьей аэродинамике. В четвёртом корпусе есть механический муляж дракона в боевой ипостаси. Вы с Марси его уже видели?

– Да, конечно. Он гигантский, это впечатляет. А зачем ты меня вызвал, Грэм?

Юноша убрал со лба густую каштановую чёлку, смущённо отвёл взгляд в сторону, вздохнул… Его щёки зарумянились – ну, совсем как у Марси.

– Мне нужно серьёзно с тобой поговорить, Кейт, – глухо ответил виконт.

А у меня оборвалось сердце… Нет, пожалуйста, не надо! Не хочу я никаких разговоров! Неужели Грэм всё-таки решил признаться мне в любви? Я вижу, как он на меня смотрит с самого первого дня нашего знакомства. Его чувства – не тайна, они как на ладони. Но… Что я ему отвечу? Признаюсь, что и сама без ума влюблена?

Не в него! В господина ректора.

Не думаю, что Грэм будет счастлив это узнать. Не хочу причинять ему боль. Парни его возраста из-за неразделённой любви способны на ужасные поступки…

– Грэм, послушай… Ты не обижайся, но сейчас мне некогда разговаривать. В двенадцать надо быть на полигоне… Я так волнуюсь перед экскурсией.

– Но я не знаю, что мне делать! – с отчаяньем воскликнул виконт. – Помоги, Кейт! Я дошёл до ручки!

По лихорадочному блеску его глаз я поняла, что дело совсем плохо.

– Хорошо, говори, – пробормотала подавленно. – Слушаю тебя.

Со вздохом опустила голову, сорвала ярко-синий лист армарильи и принялась его нервно теребить.

Грэм держал паузу. Видимо, собирался с духом. А я тем временем планомерно превращала лист растения в синие лохмотья.

– Знаешь, как это ужасно, Кейт… Когда дева… сама прекрасная дева на свете… самая необыкновенная… бесподобная… дева, которая снится тебе каждую ночь… когда эта дева считает тебя всего лишь… всего лишь другом! – запинаясь, произнёс виконт.

Он говорил через силу, с трудом подбирал слова. Признание давалось ему тяжело, от его обычной весёлой самоуверенности не осталось и следа, а лицо всё больше заливал румянец.

Мне было искренне жаль Грэма. Но и себя тоже! Ведь сейчас я буду вынуждена выступить в роли безжалостного палача, который зачитает юноше приговор.

Ну зачем мне это?! Своих проблем хватает.

– Грэм…

– Кейт! Я совсем извёлся… Что мне делать, как жить? Я словно в лихорадке. А ещё умираю от ревности, хочется крушить всё вокруг, когда вижу, что к моей девочке тянут лапы все кому не лень!

Карие глаза виконта пылали огнём, а я отводила взгляд в сторону, смотрела