Чувствуя себя немного глупо, я перехватила меч поудобнее. Локоть и плечо ныли от его тяжести – но если мне удавалось удерживать внутри себя звёзды, то что мне какой-то меч?! Конечно, он бы гораздо лучше смотрелся в руках высокой и грациозной Морган, той же Сенары, но пока он у меня, и я собираюсь им воспользоваться. В последний раз.

Бобби перешла на галоп, и остановить её было уже никому не по силам. Да, ей не хватало элегантности лошади, но при таких габаритах даже её короткие ноги несли в себе огромную мощь.

Мирабель гнала её вперёд.

Мне было не до глубоких размышлений и стыда за свой внешний вид, когда я одной рукой крепко схватилась за Мирабель, а другую, с мечом, подняла.

Морганы, занятые птицами Темми, слишком поздно догадались, что мы задумали.

Огромный оранжевый овощ был прекрасной мишенью. Бобби, ведомая Мирабель, мчалась прямо на неё, и лишь в самый последний момент свернула, дав мне возможность нанести удар.

Меч попал по твёрдой кожуре тыквы, и на секунду я испугалась, что даже ему её не пробить, но затем его лезвие со свистяще-чавкающим звуком по самую рукоять погрузилось в её мякоть.

Но Бобби не остановилась, и я почувствовала, как её спина скользит подо мной и что мою руку сейчас оторвёт от талии Мирабель. Не дожидаясь, когда это произойдёт, я спрыгнула вбок и повисла на рукояти меча, воткнувшегося в тыкву на высоте двух метров от пола.

– Клем! – закричала Мирабель, но Бобби уже ускакала прочь.

Чувствуя себя пчелой, ужалившей тыкву и не подумавшей о том, что моё жало-меч застрянет в ней, я подогнула колени и попыталась утвердить ноги на оранжевом боку. После нескольких неудачных попыток мне наконец удалось надёжно ухватиться за рукоять у навершия и прижать стопы к тыкве, совсем как гигантский паук на ещё более гигантском овоще.

Мои ладони мерцали от скапливающихся в них звёзд, требующих, чтобы их высвободили. Я не знала, что будет, когда я разрежу тыкву до конца – оставалось надеяться, что она не взорвётся.

Я не знала, станет ли это концом октября или нет.

Я подтянулась и изо всех сил вдавила ноги в тыкву, выпрямляя их. У меча был длинный клинок, но когда я отклонилась назад, потянув за рукоять, он с влажным чмоканьем выскочил из её недр.

Я, конечно, упала, вдобавок ещё и кувыркнувшись через голову назад. При этом мне важно было не выпустить из рук меч, но чтобы он никуда при этом не воткнулся.

От удара у меня из лёгких выбило воздух, но в итоге ни я, ни меч не пострадали.

А затем пещера погрузилась в хаос. На секунду всё залило ослепительным белым светом, сопровождаемым безудержными криками Морганов и Мерлинов.

Постепенно свет сфокусировался, и стало ясно, что пещеру заполнили звёзды. Их сияние затмило собой всё остальное, мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы очистить зрение от вспышек.

Собранная в тыкве магия хлестала из неё неуправляемым потоком.

Глава 30

На секунду звёзды зависли в воздухе. Все ведьмы притихли, или, возможно, мне только так казалось, потому что всё будто остановилось вместе с этими колеблющимися магическими искорками.

Я сощурилась от их яркого мерцания и поняла, что звёзды возвращались к своим владелицам. Моя мама, тёти и Мирабель сияли в клубах звёзд, которые танцевали вокруг них, погружаясь им под кожу.

И Морганы их не атаковали. Кое-кто из них агрессивно жестикулировал, но большинство закрыли глаза руками. Потому что ничего не видели.

Меня охватила эйфория: кажется, звёзды и правда знают, кому они принадлежат.

Под их воздействием тётя Конни вернулась к жизни: её белые волосы снова стали напоминать кочан цветной капусты, фартук очистился и сам собой накрахмалился.

– Времени нет! – закричала она и раскинула руки в стороны. Её щеки в предвкушении потемнели.

У меня захватило дух – так эффектно мои родные выглядели в тот момент, окружённые оранжевым сиянием из тыквы.

Меня внезапно осенило, что я никогда не видела, как мой ковен применяет свою магию в полную силу. Пока я разбиралась с тыквой, мои родные готовились дать отпор и сейчас… отдались неудержимому веселью. До меня донёсся заговорщицкий хохот тёти Пруди. Её пальцы, казалось, удлинились, стали более узловатыми и покрылись мхом.

– Растите! – приказала тёти Пруди. – Растите, и растите, и растите! – Она явно чувствовала себя на коне и наслаждалась происходящим, пока её волосы сменились листвой, а от её тела во все стороны устремились зелёные лозы, опутывая стены и различные механизмы Морганов.

Её контроль над растениями поражал: в пещере и раньше было мало свободного пространства, но теперь её всю заполнили побеги и листья, сделав её красивой и живой.

– Земля! Почва! Подруга! – закричала тётя Пруди, погрузив ладони в траву и землю. Пол пещеры дрожал, придавленная плиткой почва рвалась на волю. Мои тёти очень долго терпели и теперь в своей мести с удовольствием громили всё на своём пути.

Пещера Морганов превратилась в лес, и, даже слегка оглушённая падением, я чувствовала, как всё новые листья толкают меня в спину. Наверху что-то громко заворчало, и я испугалась, что свод и замок над нами сейчас обрушатся. Тётя Пруди постоянно говорила, что природа всегда берёт своё.

– Нежный корень! – проревела тётя Пруди, взмахами руки руководя растениями, чтобы они росли ввысь или разрастались в стороны. Подконтрольный ей плющ подобно свирепому голему рвал провода и крушил клавиатуры.

И если бы я не видела это собственными глазами, то никогда бы не поверила, что моя старая и морщинистая тётя Конни может так раскраснеться. Она буквально искрила магией, и её волосы встали дыбом, как наэлектризованные. Я была так счастлива снова видеть её здоровой и полной сил.

Тётя Флисси… тоже старалась.

– Я давно не практиковалась! – крикнула она моей маме. В её тоне чувствовалась неуверенность, как и в призываемых ею тучах, возникающих в разных концах пещеры без всякого порядка и иногда проливающихся дождём.

Вода скапливалась в лужи, которые, честно говоря, не выглядели особо опасными, но если какая-нибудь ведьма Морган побежала бы по ним, не глядя под ноги, то, вполне вероятно, шлёпнулась бы на пол. И стоило признать: для ведьмы, оставившей нас, чтобы не быть ведьмой, тётя Флисси с искрящими маленькими молниями волосами была на сто процентов в образе.

Одна из её туч разразилась громом над огнём тёти Конни.

– Прости! – воскликнула тётя Флисси, когда из тучи посыпался град.

Это было бы смешно, если бы не было так