Скривившись от той роскоши, что предстала перед его глазами, спешился и передал коня двум слугам.

Несмотря на то что на столицу спустилась ночь, замок гудел как улей. Бегали слуги из кухни в банкетный зал, прелестные дамы в пышных платьях обмахивали себя веерами и громко щебетали. Старший из сыновей короля устроил пирушку среди знати.

Лавируя между снующими слугами, Гилиам направился в правое крыло. Свернул из основного коридора и замер на секунду у бойницы, пропускающей свет. Мужчина прикрыл глаза, как делал всегда, поднимаясь по винтовой лестнице в одну из тонких башен. У каждого свой страх.

Йосфрин Адрак Рэвард сидел в глубоком кресле у камина и, прикрыв глаза, наслаждался теплом.

– Ваше величество, позвольте доложить об окончании возложенной на меня миссии.

Мужчина в кресле вздрогнул и перевел взгляд карих глаз на своего младшего сына:

– Гилиам, ты писал, что вернешься не раньше того, как Йосфринд будет отстроен полностью.

– Азард Ририан и Велд Конви справятся с этой задачей. Я провел армию, что вы собрали, и заложил новый город – этого более чем достаточно. Война с соседом больше не грозит провинции. Сейчас же я хочу получить своё вознаграждение.

– Сколько?

– Доступ в Высшую библиотеку Айвории.

Правитель встрепенулся, скидывая сонливость:

– Ты ведь знаешь, что это запрещено! Даже я не имею доступа туда. Только жрецы храма богини судьбы.

– Это моя просьба, ваше величество. – Гилиам склонил голову, ожидая вердикта.

– Я прикажу выделить тебе покои и подумаю над твоей просьбой, сын. Пусть боги присматривают за тобой во сне.

Мужчина не ответил на пожелание и вышел из кабинета правителя. Его трясло от ненависти и отвращения, которое он испытывал к собственному отцу. И он не собирался оставаться на ночь в замке, от которого его воротило.

– Ваше высочество!

Гилиам вздрогнул, но не сбавил шаг. Мимо мелькали гобелены и портреты, а он слышал только стук собственного сердца.

– Гилиам!

Воин сдался и остановился. Нагнала его запыхавшаяся барышня в пышном кремовом платье. Глубокий вырез подчёркивал пышную грудь. Мужчина задержал свой взгляд на медальоне, который уютно устроился там, куда ему смотреть запрещали правила приличия.

– Эрин Вэнфу, прекрасно выглядите, – поклонился он баронессе.

– А вы как были ужасным человеком, так им и остались.

– Если я вам не мил, к чему был этот скандал, что поглотил две провинции?

– Это верх наглости, милорд! – к бледным щекам девушки прилила кровь. – Вы опорочили моё имя отказом!

– Условия заключали наши отцы. Мне очень жаль, что навёл на вас тень, – продолжил лебезить Гилиам, мечтая поскорее избавиться от этой дамы.

– Я найду способ вам отомстить, милорд. Так и знайте. – Девушка развернулась и медленно пошла к бальному залу, забавно сжав руки в кулачки.

Гилиам проводил взглядом свою несостоявшуюся жену и возобновил свой путь.

Ураган ждал его в конюшне сытый и чистый. Накинув седло на коня, мужчина выехал со двора и помчался по ночному городу. Остановился он у одного из постоялых дворов и за один серебряный арендовал кровать, место для жеребца и ужин.

Сон пришёл, стоило лишь коснуться подушки. И также моментально схлынул, но за окном уже раскидывало свои лучи светило. Всё ещё чувствуя себя усталым, охотник вышел из таверны и направился на восток. Почти у самых ворот возвышался храм из белоснежного камня в окружении четырёх позолоченных статуй птиц.

По пути сюда воин купил у одного из торгашей букет белых киел: цветы на двух стеблях с тремя широкими лепестками и золотой сердцевиной. Сладкий запах окутывал мужчину, когда он нёс их к каменному алтарю в центре храма. Возложив свежие цветы на камень, Гилиам поднял взгляд на статую девушки в воздушных одеждах и заговорил:

– Благослови меня, Сэлис. Мне предстоят долгий тяжёлый путь и сложные поиски. Потребуется много времени и сил. Но я готов пройти это испытание ради охотников.

Поклонившись богине, мужчина направился к выходу, но столкнулся со жрецом. Полный мужчина в белых одеждах окинул посетителя взглядом:

– Тебе позволено пройти. Но взять можешь только одну книгу. На её прочтение у тебя будет менее часа.

– Меня устраивают эти условия.

Гилиам не удивился тому, что отец получил для него разрешение, и медленно направился за жрецом, который вёл воина куда-то в глубь храма, куда не было доступа прихожанам. Толстяк протиснулся в узкий каменный проход и начал спускаться по лестнице вниз. Гилиам шёл следом, придерживаясь за сырую холодную стену.

Мужчина сбился со счета ступеней, когда жрец наконец остановился. Он нажал на один из камней, и стена, преграждающая путь, отъехала в сторону.

– Помни условия.

Охотник кивнул головой и прошёл в огромное помещение, освещённое факелами и канделябрами. Несколько комнат, тысячи стеллажей с книгами вдоль стен и по центру зала. Деревянные полки прогибались под тяжестью манускриптов и записей былых времён. Мужчина неспешно переходил от одного фолианта к другому, водя пальцами по корешкам и обложкам, вчитывался в названия на разных языках: некоторые были мертвы, другие ему неизвестны.

– Быстрее! – поторопил его жрец, переминаясь с ноги на ногу.

– В твоём условии оговаривалось лишь время на чтение, а не выбора, – отозвался посетитель, пытаясь понять, о чём речь в свитке, что он сейчас держал в руках.

– Несносный мальчишка!

– Это ведь не все труды, – вдруг резко повернулся в сторону жреца мужчина. – Где манускрипты и фолианты времен основания империи Алиарна? Я знаю, что свыше десятка трудов хранится тут. Так где они?

Охотник мог поклясться, что видел, как хранитель этого места побледнел, а затем позеленел:

– Всё что есть – тут. Не устраивает – уходи!

– Ну уж нет! – Широкими шагами воин подошёл к толстяку и поднял за грудки. – Где остальные труды? – Сейчас он чувствовал только отвращение.

Нелепо дрыгая толстыми ножками и краснея от натуги, жрец прохрипел:

– Тут все доступно глазу, сопляк!

– Спасибо, – хищно усмехнулся Гилиам, разжимая кулаки и отпуская белую ткань.

Жрец приземлился на холодные камни и жалобно заскулил, но мужчина этого уже не видел. Закрыв глаза и раскинув руки в стороны, он забормотал:

– Я в твоей обители. Я твоё дитя. Ты защищаешь нас по просьбе покровителя. Помоги открыть глаза на истину, укажи мне путь, как указывала путь детям Охотника. Сэлис, я взываю к твоей помощи! Пусть знания бога Охотника не пропадут даром, пусть его дети и дальше ходят под светилом и даруют защиту слабым. Открой мне глаза, как открыла их Томасу!