– Я от ужаса разума лишилась! Даже не догадалась сестьна пол! Стояла и шпильки из волос вытаскивала, спросите зачем, не отвечу, рукисами орудовали. Потом увидела, как крохотная девочка одна через зал бежит кбабке, которая успела в укромном уголке притаиться. Еще подумала: «Малышкуможет пуля задеть». Но она благополучно зал пересекла. А в остальном полныйпровал. Даже не скажу, сколько мерзавцев в зал ворвалось. Трое? Двое?

– У вас забрали ценности? – не успокаивалась я.

– Обручальное кольцо, серьги, а сумку оставили, –печально вздохнула Нинель и вдруг оживилась: – Ой! Вот только сейчас на умпришло! Представляете, подошел ко мне подонок и велел: «Гони бронзулетки».

Я не поняла, о чем он ведет речь, но потом догадалась: хочетмои украшения – и попросила: «Оставьте мне кольцо, это память о муже, с которымя тридцать лет вместе прожила! Я вдова». А мерзавец в ответ: «Снимешь сама илипалец тебе отстрелить?»

Я мигом кольцо стащила, серьги из ушей вынула, а ему мало,он за сумку ухватился, дорогая вещь, из натуральной кожи, дочка на прошлыйНовый год мне ее преподнесла, она не призналась, сколько за подарок отдала, но,думаю, не меньше десяти тысяч. Я уж ее отругала, мне и со старой нормальнобыло. Только паразит за дочкин презент схватился, второй как заорет: «Не хватайдерьмо! Вон там Милли лежит!» Представляете? Назвать дорогую вещь таким словом.А кто такая Милли, я не поняла. Подонок сразу направился к столу, про меня,слава господу, забыл. Не хотите воды?

– Спасибо, нет, – отказалась я.

Наверное, не надо объяснять скромной Нинель Панкратовне, что«Милли»[6]– это название перчаток, которые преподнес мне на очередной день рождениябывший муж Макс Полянский. Сама бы я никогда не приобрела кожаный аксессуарстоимостью в годичную зарплату менеджера среднего звена, но раз уж мне еговручили – ношу. Правда, я хотела отдать пафосную вещь сначала Ольге, а потомМашке. Но первая ответила:

– Макс обидится, еще решит, что я у тебя перчаткивыпросила, нет уж, носи сама.

Маруся, округлив глаза, тоже отказалась:

– Мусик, я уезжаю учиться во Францию. Теперь представь,как посмотрят на москвичку сокурсницы, если я притащусь с «Милли», неохотаоказаться в статусе дочери новорусского бандита.

Поэтому дорогие перчатки теперь при мне. Вернее, были примне, пока их вместе с сумкой не унесли налетчики. Вот вам еще одноподтверждение того, что в банде была женщина. Навряд ли мужчина способенвычислить стоимость аксессуара. Только острый женский глаз мог заметить, что изсумки небрежно торчат кожаные перчатки цвета молочного шоколада наогненно-красной подкладке с золотой вышивкой. Конечно, существуют парни,которые с полувзгляда назовут цену вашего гардероба, расскажут, в каком салоневы делали прическу и где купили губную помаду, но мальчики, украсившие мочкибриллиантовыми «гвоздиками», не грабят банки.

Так и не добившись от Нинель Панкратовны никаких интересныхподробностей о внешнем виде и поведении преступников, я пешком двинулась в сторонуулицы Карасева. Мобильный Войтюк был выключен, но мне необходимо побеседовать сАнтониной Федоровной, вполне вероятно, что старуха дома и я сумею вызвать ее наразговор.

Идти было недалеко, я рассчитывала потратить на дорогумаксимум пять, ну семь минут, но в действительности добиралась почти полчаса.Причиной задержки стали три оживленных перекрестка. К счастью, на двух работалисветофоры, а вот третий оказался нерегулируемым. Несмотря на солидный штраф,который с некоторых пор гаишник может взять с шофера, если тот не пропустилпрохожего, вступившего на «зебру», поток машин несся без остановки. Люди,скопившиеся на тротуарах, выждав удобную минуту, неслись сайгаками черезпроезжую часть, ловко уворачиваясь от автомобилей. За рулем какой-нибудь машинывполне может сидеть женщина, путающая педали. Захочет такая мадам экстреннозатормозить, а надавит на газ, и можно ставить на моей могиле памятник.Поэтому, решив не рисковать, я терпеливо ждала просвета в потоке машин. Рядомтопталась молодая мама с близнецами. Детям было лет по пять, они явно устали икапризничали.

– Хочу домой, – ныл один.

– Пить, – завел второй.

– Мультики начинаются, хочу домой.

– Мама, кушать!

– Домой! Хочу домой!

– Мама, писать.

– Пожалуйста, потерпите, – взмолиласьродительница, – видите, сколько машин! Мы не успеем перебежать дорогу, выможете упасть!

– На ручки, – захныкал один сынишка.

– Вон тетя мальчика несет, – заявил второй, –ты тоже нас возьми и беги!

– Мультики показывают! – завыл первый капризник.

Несчастная мамаша попыталась образумить чадушек.

– Вы уже большие, сами пойдете.

– Тетя мальчика отнесла, – надулся второй малыш.

– У нее один ребеночек, а вас двое, – воззвала кразуму детей родительница. – У меня руки слабые, еще сумка с продуктами,она тяжелая, как мне справиться? Вы мужчины, должны маме помогать, стойтеспокойно.

Пацанчики притихли, потом второй сынишка, очевидно, болеесообразительный, радостно воскликнул:

– Мамочка, я возьму сумку, а ты поднимешь нас!

Мне моментально вспомнился анекдот, в котором Чебурашка делаетаналогичное предложение крокодилу Гене, и я не смогла сдержать смешок.

– Так не получится, – рассердилась мать, – выбудете спокойно стоять или нет?

В ответ раздался дружный двухголосый рев.

Я пожалела незнакомку и предложила:

– Давайте подхвачу одного мальчика, а вы понесетевторого.

– Огромное спасибо, – обрадовалась мамаша.

Через пять минут мы очутились на другой стороне улицы.

– Не знаю, как вас благодарить, – зачастиланезнакомка, – спина не заболела? Антоша с Севой вроде маленькие, анеподъемные!

– С детьми всегда так, – отдуваясь, ответила я.