– Любую проблему можно решить, – сказал Алек, обгладывая тушку перепелки. – Если ее решать. В чем загвоздка?

– Производство расположено на авиабазе Скотт, штат Иллинойс, – ответил Фишер, и, видя недоуменный взгляд Алека, продолжил: – а теперь, друзья, придется мне вам кое-что рассказать… и показать.

19 июня 2026 года, г. Чикаго, Иллинойс

– Можете снять свой защитный костюм, – сказал Борис, однако мужчина, одетый в изолирующий комплект высшего класса радиохимбиозащиты, отрицательно покачал головой:

– Не могу рисковать, до тех пор, пока не закончим наши переговоры. Я должен иметь гарантии…

– Интересно, какие? – фыркнул Ройзельман.

Ройзельмана мужчина, понятное дело, не видел.

– Хорошо, – кивнул Борис, указывая на стул, – присаживайтесь. Итак, Вы…

– Бригадный генерал Дуглас Бриггс, – ответил мужчина.

«Он похож на Дарта Вейдера в этой своей маске», – некстати подумал Борис.

– Фактический командующий первой армии США.

– Целой армии? – удивился Борис. – А что входит в эту армию?

– Три дивизии: вторая пехотная, десятая горнопехотная и основная часть сто первой воздушно-штурмовой, – ответил генерал. – И другие части. Около пятидесяти тысяч солдат с тяжелым вооружением и полтораста тысяч гражданских, расквартированных в убежище Рок-Айлендского арсенала.

– Неплохо, – заметил Ройзельман. – Если бы мы собирались с кем-нибудь воевать.

– И что Вы хотите от меня? – спросил Борис.

– Мои люди находятся под землей, – сказал Бриггс. – У нас полностью автономное убежище, довольно хорошие запасы всего необходимого, но… вы же понимаете, человек не должен жить под землей, как крыса! До нас дошли слухи, что у вас происходят исцеления…

– Происходят, – кивнул Борис, – но об исцелениях лучше поговорить с пророком Ройзельмана, святым Хосе.

Бриггс молчал.

Борис дорого бы отдал за то, чтобы видеть его лицо – что там себе думает этот вояка, было совершенно непонятно.

– Я привык говорить с людьми, которые способны что-то решать, – наконец, сказал генерал.

– Я не делаю ничего, на что не будет воли бога Ройзельмана, – пожал плечами Борис.

Генерал неожиданно хлопнул кулаком по столу:

– Сэр, всем известно, что Ройзельман мертв уже три года! Хотите создавать культ в честь него – пожалуйста. Мы присоединимся к нему всей армией. Какая разница, в какого бога верить, если ни один не спасает?

– Наш спасает, – возразил Борис. – В том-то и разница. Вы сами может убедиться. Мертвые говорят… то есть, ходят… тьфу, в смысле, мертвые оживают. Больные исцеляются. Вы все еще сомневаетесь в могуществе Льва Ройзельмана?

– Если честно, мне наплевать, как вы это делаете, – сказал генерал. – За пределами этого кабинета я и сам готов буду рассказывать каждому встречному и поперечном о могуществе Ройзельмана-спасителя…

Ройзельман, видимый и слышимый только Борису, довольно хмыкнул.

– …но здесь мы можем говорить начистоту, – добавил генерал. – Мои аналитики говорят, что исцеляющая сила исходит от Вас. Если Вы называете эту силу Ройзельманом – мне плевать. Но именно Вы – эпицентр исцелений. Так говорят мои аналитики, и я им доверяю.

Борис посмотрел на Ройзельмана.

– Мне нравится этот парень, – заметил тот. – Узнай, что он предлагает. Кстати, фильтры в его защитном костюме плохонькие. Я уже у него в легких. Зная военных, могу предположить, что он начнет склонять тебя к сотрудничеству угрозами…

– Чего молчите? – спросил генерал. – Видите ли, я хочу защитить моих людей. Мы могли бы захватить Вас и удерживать, пока Вы не начнете сотрудничать.

Ройзельман показал жест «бинго»:

– Люди такие предсказуемые… начинай угрожать ему в ответ.

– Чем? – вслух спросил Борис.

Он порой забывал, что Ройзельман с легкостью читает его мысли.

– Что «чем»? – не понял генерал.

– Всеми карами египетскими, – ухмыльнулся Ройзельман. – Шучу. У нас арсенал специфический, но более широкий. Давай, я его ослеплю?

Борис кивнул.

– Когда скажешь ему: «ослепни», – улыбнулся Ройзельман, – у него глаза на лоб полезут.

Борис встал из-за стола:

– Так-так, – сказал он. – Вы трусите даже снять свою защиту, но сомневаетесь в могуществе моего бога? Вы пришли просить о помощи – и начали с угроз? Вы думаете, если бы Вы могли угрожать мне, я пустил бы Вас сюда?

– Между прочим, – заметил генерал, – у меня в костюм встроено два штурмовых автомата, и я тебя хоть сейчас могу изрешетить! Только…

– Только этого у вас не получится, если Вы, скажем, ослепнете, – улыбнулся Борис, а затем, повинуясь жесту Ройзельмана, отскочил в сторону.

Вероятно, его «бог» полагал, что генерал может начать палить с перепугу в белый свет, как в копеечку.

Однако, стрелять генерал не стал. Вместо этого он тихо застонал и выругался:

– Что происходит, чтоб вас конь-тяжеловоз драл?! Я ничего не вижу!

Борис рассмеялся:

– Конечно, ведь Вы пришли иметь дело с человеком. Которого можно напугать, пленить, пытать, убить. Но я – всего лишь посланец, а тот, кто меня послал – бог. И для него фильтры вашего противогаза – сущая ерунда, поверьте. Вы считали, что сможете сделать со мной что угодно, а теперь что вы думаете по этому поводу?

– Я… теперь я умру? – спросил генерал.

– Все зависит от воли Ройзельмана, – ответил Борис. – Вам нужно помолиться ему – может, он согласится вернуть Вам ваше зрение.

– Я никогда не молился, – признался Бриггс. – Я атеист, ни в каких богов не верю… не верил…

– А теперь верите? – спросил Борис.

Ройзельман с интересом подался вперед.

Бриггс молчал, потом ответил:

– Нет. Не могу врать. Не знаю, как Вы это сотворили, но в то, что какой-то бог мог со мной такое сделать – это просто нереально.

– Какое сильное неверие! – рассмеялся Ройзельман. – Вот таким я хотел видеть все человечество… до недавнего времени. Однако, быть богом оказалось приятно. Возможно, я сделаю его зрячим… хм… то есть, более зрячим, чем он был до того, как ослепнуть. Спроси его, хочет ли он исцелиться?

– Хотите ли Вы прозреть? – спросил Борис.

Генерал кивнул:

– Дурацкий вопрос, простите. А Вы на моем месте не хотели бы?

Борис вопросительно посмотрел на Ройзельмана.

– Вели ему снять маску, – сказал тот. – И возьми несколько салфеток со стола, они тебе понадобятся.