Спустя два дня после инцидента

Громада линейного крейсера зависла в десяти километрах от станции. Вместе со своим флагманом также поступили и корабли сопровождения. Дивизион лёгких крейсеров и дивизион эсминцев, которые представляли собой корабли эскорта для контр-адмиральского флагмана. Скромная свита для такой персоны, но гораздо более незаметная, нежели полная эскадра, которой командовал прибывший на корабле офицер. Передав нужные опознавательные коды, крейсер и корабли сопровождения вышли на стационарную орбиту рядом со станцией. Она висела над никчёмным куском безжизненного камня, который был спутником газового гиганта. У системы, в которой находилась база «Турин», не было даже названия. Только буквенно-цифровое обозначение. От крейсера отделилась крошечная, на фоне туши крейсера, точка. Небольшой десантный бот медленно выплыл из шлюпочного отсека на левом борту боевого корабля. Сориентировавшись с помощью маневровых двигателей, пилот челнока направил его к станции. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы преодолеть разделявшее крейсер и станцию расстояние и затормозить для стыковки.

Вильям стоял в шлюпочном отсеке станции, нервно дёргая себя за воротник нового кителя. Старый был безнадёжно испорчен пятнами крови, и комплект формы пришлось поменять, когда он оказался на небольшом курьерском корабле, который «официально» находился во владении Рейнской торговой компании. На самом же деле он был приписан к местной резидентуре и подчинялся лично Луи Верлю. Доставив Форсетти на «Турин», капитан курьера оставался рядом со станцией ровно столько, сколько было нужно, чтобы заполнить резервуары реакторной массой, и сразу же покинул систему, для того чтобы вернуться обратно на Абрегадо-III. Жёсткий воротник натирал шею именно в том месте, где виднелось несколько довольно неприятных ссадин. Очередь винтовочных зарядов ударила в стену совсем рядом, и каменная крошка шрапнелью ударила по капитану, оставив с десяток неопрятных отметок и царапин, которые мерзко саднили, раздражаемые жёсткой тканью.

– Успокойся.

Вместе со словами до него долетел аромат трубочного табака.

– Я спокоен, – ответил Вильям и в очередной раз оттянул жёсткий воротник.

Из-за спешки, с которой пришлось возвращаться, чтобы не пропустить прибытие контр-адмирала Рабиновича, он решил не проходить процедуру регенеративного заживления кожи, предложенную ему, и сразу же вернулся к исполнению своих обязанностей. И теперь он немного жалел об этом.

– Сергей, один чёрт знает, какие приказы привёз с собой Рабинович, – сказал он, глядя, как бот с адмиралом на борту заходит для стыковки.

– Ну в чём я уверен, так это в том, что они вряд ли доставили нужные нам детали для ремонта «Крестоносца»… Как думаешь, господин контр-адмирал не будет против, если мы снимем их с его «красавца»? – шёпотом спросил тот, наклонившись к Вильяму.

Услышав неожиданное предложение начальника станции «Турин», Форсетти не смог сдержать смешок, который заставил нескольких офицеров более старшего ранга, что так же, как и он, ожидали прибытия адмирала, бросить недовольные взгляды на своего младшего коллегу.

– Я думаю, что он вряд ли обрадуется такому предложению, Сергей. С другой стороны, передавать запрос предстоит тебе…

– А кто говорил о запросах? – Ремонтник усмехнулся себе в усы. – Просто как-нибудь тёмной ночью я пошлю туда Симона с его бригадой. Обещаю, никто ничего не заметит.

Вильям едва удержался от нового смешка, представив себе картину, как гипотетической ночью люди Сергея полетят скручивать сенсорную аппаратуру с только что прибывшего линейного крейсера.

Небольшой шутливый диалог позволил ему несколько развеять мрачное настроение.

Когда он и Верль смогли наконец добраться до торгового представительства Протектората, которое являлось «крышей» для местной разведывательной резиденции, Луи развернул бурную деятельность, для того чтобы узнать о произошедшем как можно больше. К сожалению, на сбор информации с помощью разветвлённой сети информаторов и агентов, раскинутой Луи, ушло слишком много времени. Форсетти улетел раньше, чем его люди успели прийти к каким-либо однозначным выводам. Перед отлётом Вильяма Луи пообещал со следующим же курьером прислать на «Турин» всю информацию, что ему удастся собрать. Сейчас же Форсетти не знал о произошедшем ровным счётом ничего.

Точнее, это было не совсем так. Он доставил довольно точные сведения о кораблях наёмников, которые были наняты губернатором Вилмом для защиты гражданского судоходства в подконтрольном ему секторе. Подобный вариант развития событий не был учтён в первоначальных планах и сейчас грозил доставить определённые неудобства тем скромным силам, которые были брошены на эту операцию.

Прозвучал громкий звуковой сигнал, оповещающий о том, что стыковка произошла успешно. Этот звук отвлёк капитана от его мыслей. В дальней части стыковочного коридора, который протянулся через шлюпочный отсек к причалившему боту, загорелись зелёные огни, оповещающие персонал о том, что герметизация прошла успешно и соединение стабильно. Мощные противовзрывные створки шлюза разъехались в стороны. Из них показался невысокий коренастый человек в серой форме Военно-космического флота Рейнского Протектората. На его форменных эполетах красовались две серебристые четырёхконечные звезды, подчёркнутые кроваво-алой полосой, означавшие звание контр-адмирала.

Несмотря на довольно грузную фигуру, Максим Рабинович ловко оттолкнулся от края шлюзового кольца, перенося своё тело в короткую зону нулевой гравитации, которая разделяла бот и станцию. Форсетти отметил, с какой лёгкостью и умением было проделано это простое движение. Контр-адмирал преодолел переходной коридор по идеально прямой траектории, что было возможно лишь при хорошем знании того, как тело ведёт себя при нулевой гравитации, и умении придавать ему нужное направление. А это было удивительно для человека, который прослыл «кабинетным» адмиралом, не состоявшим на действительной службе.

Офицеры, подобные Форсетти, всегда относились к своим кабинетным коллегам с определённым «скепсисом», в каком бы звании те ни находились. Для Максима Рабиновича это была первая операция, над которой он получил единоличное командование. Определённую роль в его назначении сыграло то, что план операции был разработан самим контр-адмиралом и ему пришлось задействовать все свои связи, чтобы продавить его через штаб флота.

Подлетев к самому концу стыковочного рукава, Рабинович ловко ухватился за хромированные поручни, которые опоясывали переходной шлюз, и, изменив траекторию, отработанным движением переместился в зону действия генераторов поля искусственной гравитации станции. Боцманские дудки поприветствовали прибывшего.

Как командующий станцией, Сергей вышел вперёд.

– Прибыл контр-адмирал Рабинович! – громко объявил он на весь шлюпочный отсек и отсалютовал.

Контр-адмирал кивнул:

– Разрешите подняться на борт?

– Разрешаю, сэр. С прибытием вас!

Рабинович развернулся к ожидавшим его офицерам: