старцу, – которые несут ярмо праведности с гордостью и не смиряются ради того, чтобы исправиться и идти смиренным путем Христовым. Поэтому они и остаются вне Царствия Божия. А рубящий дрова человек обременен многими грехами, но, вместо того чтобы покаяться, он прибавляет к старым своим грехам еще и новые. Черпающий воду человек творит добрые дела, но к ним примешано лукавство, которое и губит все добро, которое он делает“. Итак, всякий человек да будет внимателен к своим делам, чтобы не был напрасен его труд».

5. У неких братий были скорби в том месте, где они жили, и, намереваясь оставить это место, они пошли к авве Аммону. Старец в это время плыл по реке. Увидев идущих по берегу братий, он сказал корабельщикам: «Высадите меня здесь». Подозвав к себе монахов, он сказал: «Я тот Аммон, к которому вы идете». Затем утешил их и убедил вернуться туда, где они жили, ибо те скорби не причиняли вреда душе, но были лишь скорбями житейскими.

6. Авва Даниил Фаранский передавал рассказ блаженного Арсения об одном старце из Скита. Старец был велик в духовном делании, но прост в вере и по простоте согрешал, говоря: «Хлеб, которому мы причащаемся, не есть тело Христово по своей природе, но лишь образ тела Христова».

Когда это услышали два других старца, они, зная, что этот муж велик в житии, рассудили, что он говорит так не по зломыслию, а по простоте. Они пришли к нему и сказали: «Авва, один человек говорит слова, противные вере: будто хлеб, которому мы причащаемся, есть тело Христово не по природе, но лишь по образу». Старец ответил: «Это я так говорю». Тогда они начали убеждать его: «Придерживайся не своего мнения, авва, но только того, что передала Вселенская Церковь. Мы веруем, что этот хлеб есть истинное тело Христово и в этой чаше истинная кровь Христова, а не их образы. В начале мiра Бог взял прах земной [127] и создал человека по образу Своему,[128] и никто не скажет, что человек не образ Божий, хотя это и невидимо. Поскольку Он сказал, что хлеб есть тело Мое [129] то мы веруем, что поистине этот хлеб есть тело Христово». Старец ответил: «Если я не смогу убедиться в этом на деле, то не поверю». Они сказали: «Будем молиться Богу всю неделю об этом таинстве и веруем, что Бог нам откроет».

Старец с радостью принял эти слова и молился Богу, говоря: «Господи, Ты знаешь, что не по злобе я не верую, но прошу о том, чтобы мне не блуждать в неведении. Открой мне, Господи Иисусе Христе, истину». Старцы возвратились в свои келии и тоже стали просить Бога: «Господи Иисусе Христе, открой авве это таинство, чтобы он уверовал и не погубил труд свой». И Бог услышал их.

По прошествии недели все собрались в воскресный день в церкви. И встали они отдельно втроем, старец же находился посередине. Тогда отверзлись очи у всех троих, и когда хлеб был возложен на святой престол, они увидели на престоле Младенца. Когда же священник протянул руки, чтобы преломить хлеб, ангел Господень сошел с неба, держа меч, заколол Младенца и вылил кровь Его в Чашу. Когда священник раздроблял хлеб на малые части, тогда и ангел отсекал от Младенца малые части. И когда все приступили к принятию святых Таин, тогда сомневавшемуся старцу вместо хлеба было подано окровавленное мясо. Он испугался и закричал: «Верую, Господи, что хлеб есть тело Твое и чаша есть кровь Твоя». Тотчас мясо в руке его стало хлебом таинства, и старец причастился, возблагодарив Бога.

И сказали ему старцы: «Бог знает человеческую природу, что она не может есть сырое мясо, и поэтому претворил тело Свое в хлеб и кровь Свою в вино для тех, кто с верой принимает таинство». Старец возблагодарил Бога за то, что Бог не позволил погибнуть трудам его. И разошлись все трое с радостью по келиям своим.

7. Тот же авва Даниил рассказывал о другом великом старце, жившем в Нижнем Египте. Тот говорил по простоте, что Мелхиседек есть сын Божий.[130] Об этом рассказали блаженному Кириллу, архиепископу Александрийскому, и предстоятель позаботился разъяснить старцу его ошибку.

Он знал, что старец был чудотворцем, и все, о чем он просил Бога, Бог ему открывал, и что лишь по простоте душевной старец говорит неверно. Поэтому он премудро сказал: «Авва, я спрошу тебя вот о чем. Один помысел говорит мне, что Мелхиседек есть сын Божий, а другой помысел – что не сын Божий, но человек, архиерей Божий. И так как я колеблюсь, то и обратился к тебе, чтобы ты помолился Богу и Он открыл тебе истину». Старец, имея дерзновение от своей подвижнической жизни, сказал с верой: «Дай мне три дня. Я спрошу Бога об этом и скажу тебе, кто такой Мелхиседек».

Он отправился в пустыню и молился Богу, спрашивая Его о Мелхиседеке. Вернувшись через три дня, старец сказал блаженному архиепископу Кириллу, что Мелхиседек – человек. Архиепископ спросил: «Откуда ты это знаешь, авва?» Тот ответил: «Бог показал мне всех патриархов одного за другим, от Адама до Мелхиседека. И ангел сказал мне: „Вот Мелхиседек, будь уверен, что это он“».

Авва ушел и начал всем говорить, что Мелхиседек – человек. Блаженный Кирилл был весьма рад этому.

8. Святой Епифаний Кипрский рассказывал, что однажды, во времена Афанасия Великого, вороны начали кружить стаей над капищем Сераписа и непрестанно кричать: «Крас, крас». К блаженному Афанасию пришли язычники и спросили: «Злой авва, скажи нам, почему вороны так раскричались?» Он ответил: «Вороны кричат „крас, крас“, а „крас“ на языке авзонийцев означает „завтра“.[131] Завтра вы увидите славу Божию».

На следующий день пришла весть о смерти императора Юлиана.[132] Когда весть об этом распространилась, все сбежались к капищу и закричали Серапису: «Если Юлиан тебе не был нужен, почему же ты принимал дары от него?»

9. Он же рассказывал, что в Александрии жил один наездник, сын некой Марии. Во время скачек он упал, но затем встал, догнал соперника, сбросившего его с коня, и стал победителем. Толпа кричала: «Сын Марии пал, но восстал и победил». Еще раздавался этот крик, как в толпе разнесся слух о том, что великий Феофил [133] вошел в капище Сераписа, низверг идола и сделал из капища храм.

10. Авва Ефрем [134] в отрочестве видел сон,