— По-разному. Иногда кончу и ухожу, а иногда баба мне уже так противна, что мне с ней ни минуты оставаться не хочется.

“Слава Богу, что с первого же раза я ему полностью подчинилась, не зажималась и не сопротивлялась, что бы он со мной ни делал. А то он так же встал бы и ушел, как поступал с другими женщинами, которые притворялись. Хотя нет, вряд ли такое случилось бы. Казанова так нежен и опытен. Может быть, он почувствовал мою скованность и постепенно и умело ее преодолевал? Да, именно так и было. Он ничего не сделал такого, чтобы мне стало неловко. Не было ни грубости, ни настырности, ни неукротимого желания самца, желающего немедленно овладеть женщиной. Еще когда он вез меня к себе, Игорь был так ласков и нежен, касался меня только губами и кончиками пальцев... Уже тогда я завелась так, что готова была отдаться ему в машине, в лифте, в подъезде”.

— Игорь, но ведь ты можешь завести и довести до конца любую женщину.

— Могу.

— Так почему же они имитировали оргазм? Завел бы, и они испытали бы настоящий, а не мнимый экстаз.

— Одни от природы заводные, другие очень долго разогреваются. Их можно завести, но нужно потрудиться. Если же я чувствую, что она еще даже не возбудилась, вся сухая, а страстно стонет и катается по постели, вот тогда все — мне уже неинтересно. Сама все испортила, спектакль передо мной разыграла.

— А зачем? Разве ей не хотелось взлететь на вершину? Ведь ты же мог дать ей наслаждение, ты — такой опытный любовник.

— Мог бы. Но бабы же дуры. К тебе, малышка, это, конечно, не относится. Другие считают, что перед мужиком непременно нужно изобразить бешеный темперамент, дескать, она такая страстная женщина. Или чтоб мужику доставить удовольствие, делают вид, будто он довел ее до конца. Но чего ей передо мной-то придуриваться? Нашла кого обманывать. Я баб знаю как облупленных и все их приемчики тоже. Если бы эта дура немного подождала, не дергалась и чувствовала меня, она бы у меня выла и стонала в настоящем экстазе, а не в притворном. А раз баба решила что-то изображать, мне она уже по фигу.

“Знал бы ты, что и я была такой же до встречи с тобой, — подумала Лариса. — Но никогда ты этого не узнаешь”.

Опытная Алла учила ее: “Никогда не показывай мужику свой зад”, подразумевая, что нельзя все рассказывать о себе.

Велик соблазн сказать мужчине: мол, до него были такие плохие партнеры, что ей приходилось притворяться. Это наполнит его душу гордостью: ах, какой он классный любовник! Но этого нельзя делать ни в коем случае. То, что прежние партнеры и в подметки ему не годились, — сказать можно, а иногда и нужно, чтобы он не терзался ревностью, но сама женщина всегда должна быть на высоте.

Женское притворство — одна из тех черт, которую мужчины терпеть не могут. Какую бы цель она ни преследовала своим лицедейством, пусть даже и благородную, например не задеть самолюбие сексуального партнера, мужчина отринет эту цель и окажется, что женщина, которую он любит, притвора. И само по себе это открытие для мужчины малоприятно — он будет в ней разочарован, и в его душу хотя бы периодически будут закрадываться сомнения: а не притворяется ли она и с ним тоже?

Лариса верила, что Казанова не будет в ней сомневаться — он хорошо знает женщин, она для него — та единственная, которую он искал всю жизнь. Он сам воздвиг ее на этот пьедестал и надо соответствовать. Игорь все еще романтик, хотя и играет роль циника, так пусть сохраняет свое романтическое чувство.

— Значит, женщин, которые притворяются в постели, большинство?

— Подавляющее большинство. Поэтому все предыдущие не в счет. Это были просто куклы, понимаешь? В магазине “Интим” такие продаются — резиновая игрушка с дыркой во рту и между ног. Вот примерно такие и топчут землю. Вся разница в размерах и в том, что женщины не резиновые, а живые, но это еще хуже.

— Почему?

— Да потому, что они начинают предъявлять на мужика права, капризничают, устраивают ему истерики, выясняют отношения и лезут в душу.

— Но ведь я сейчас тоже лезу тебе в душу.

Как и большинство женщин, задав рискованный вопрос, Лара хотела услышать не подтверждение, а опровержение своим словам. Расспрашивать мужчину о его прошлой жизни, а тем более интимной, — для нее непривычно, и хотя было ужасно любопытно, но в душе таилось опасение, что Казанова поставит ее в ряд с прежними женщинами, которые так же лезли ему в душу и выспрашивали.

Но умница Игорь тут же развеял ее опасения:

— Ты — совсем другое дело. Во-первых, ты моя любимая женщина и тебе позволено то, что не позволено другим, а во-вторых, я знаю, что ты не переиначишь мои слова, чтобы найти в них что-то обидное для себя, и не устроишь по этому поводу сцену. Ты совсем другая, понимаешь? Те — бабы, бабье, телки, а ты — Женщина. Бабского в тебе нет совершенно. За это я тебя и люблю. У тебя есть свои болезненные точки, которые я порой нечаянно задеваю, ты уж прости меня. Но я ведь не по злому умыслу, а лишь по глупости своей и незнанию. Так я обращался с телками, а тебя еще очень мало знаю. Ты неожиданная, непредсказуемая и меня к себе в душу не пускаешь. Я и не собираюсь к тебе лезть и докучать расспросами.

— Когда-нибудь я тебе все расскажу, если ты захочешь меня выслушать.

“Никогда я не расскажу тебе всей правды, — подумала при этом Лариса. — Только часть правды”.

— Конечно захочу. А бабье обычно само любит рассказать про своих прошлых мужиков, про мужа, детей и свои проблемы, хотя основная проблема этой бабы в том, что она дура. Я терпеть не могу, когда такая начинает шмыгать носом у меня на плече, желая разжалобить или пытаясь чего-то добиться. В такие моменты я злюсь и мечтаю поскорее от нее отделаться. Причем причина-то ее слез и соплей — обычно пустяковая, а все проблемы — куриные. А у тебя были серьезные проблемы, я же видел, что у тебя глаза будто пеплом засыпало — куда девался мой любимый изумрудный цвет! — а ты не только ни словечка об этом, но даже старалась не показывать, как у тебя тяжело на душе.

— Когда я была с тобой, мне сразу становилось легко.

— Я это видел. Старался как мог отвлечь тебя. Но ты во всем не такая, как все. Любую бабу после секса тянет на душещипательные разговоры. Обязательно ей нужно мужика за нервы подергать. Она думает, что одарила его невесть каким блаженством и теперь может себе позволить поиграть на его чувствах. Ты же — ни разу, ни слова.

— Да ты мне и не давал передышек, чтобы я успела вставить хоть слово, — рассмеялась Лара.

— А другая бы на твоем месте воспользовалась даже минутной паузой. Некоторые и во время траханья умудряются что-то говорить, спрашивать, канючить.

— Может быть, тебе просто не везло с партнершами...

— А я что говорю? Конечно не везло. Все это было не то. Зато теперь наконец-то повезло.

— Я тоже так считаю. Ты — мой любимый мужчина. Мой любимый Казанова.

— Я готов тебе все рассказать, вывернуться наизнанку, лишь бы еще раз это услышать. Что ты еще хочешь узнать обо мне?