Жар разлился по её телу. Она прокручивала в уме эти фантазии, это было безопасно — она контролировала результат. Но это было реально. Она собиралась сыграть в опасную игру, из которой, как она знала, пути назад не было. И она никогда не чувствовала такого прилива возбуждения, всё её тело изнывало и покалывало. Возбуждение, которое придало ей мужества, в котором она нуждалась, когда его тёмно-синие глаза до боли глубоко проникли в её глаза.

Ей нужно было, чтобы он говорил правильные вещи, делал правильные поступки. Она не сомневалась, что он был более чем способен.

— Нет, Кейн, что ты собираешься теперь делать? Тебе нравится всё контролировать, поэтому ты делаешь следующий шаг. И тогда я дам тебе знать.

Он забрал у неё бутылку воды и опёрся руками по обе стороны стойки, его рот был в опасной близости от её рта.

— Признай, что ты хочешь меня.

Она сглотнула тяжелее, чем ей бы хотелось.

— Я думаю, ты убедил себя достаточно за нас обоих.

Он придвинулся ближе, его бёдра коснулись её. Он скользнул рукой под платье.

Когда он потянул большим пальцем резинку её трусиков на бедре, всё внутри её напряглось. Она вцепилась в стойку, молча умоляя, что больше не будет выставлять себя дурой.

— Почему секс со мной пугает тебя, Кейтлин?

— Я не боюсь. Ты мне просто не нравишься.

— Это правда?

Она была уверена, что увидела проблеск улыбки, когда он откинул её волосы назад через плечо, наклонился и лизнут, а затем поцеловал учащенный пульс на её шее.

— Мы можем играть в эти игры весь день, всю ночь, и с каждым часом они могут становиться всё мрачнее и опаснее. Но я буду обладать тобой, — прошептал он ей на ухо.

Он слегка прикусил её за мочку уха, и у Кейтлин чуть не подкосились ноги.

— Ты можешь делать со мной, что хочешь, Кейн. Я знаю это. Но тебе нужно вбить себе в голову, что делать со мной то, что ты хочешь, и получать от меня то, что ты хочешь, это две совершенно разные вещи.

Он положил свою левую руку поверх её и прижимал её к стойке.

— И что самое худшее, что я могу с тобой сделать, Кейтлин? — спросил он, просовывая другую руку меж её ног.

Она вздрогнула, когда он отодвинул её трусики в сторону и заблуждал пальцами по её увлажненности. Тёплый румянец затопил её, ноги ослабли.

— Насколько плохим вампиром ты меня себе представляешь?

Когда он скользнул пальцем внутрь неё, Кейтлин вздрогнула, её ногти впились в столешницу.

— Я предупреждаю тебя, Кейн, — сказала она, переводя дыхание. — Ты делаешь что-то, что мне не нравится, и ты проигрываешь. Я теряю свою душу в любом случае. Насколько ты уверен в том, что знаешь меня? Или ты настолько самонадеян, что думаешь, что можешь сделать со мной всё, что угодно, и я всё равно буду хотеть тебя? Или настолько хорош, что ты можешь делать всё, что угодно, и я всё равно буду хотеть тебя?

Она почувствовала его улыбку, когда он снова прикусил мочку её уха.

— Это очень опасные разговоры, Кейтлин. Я уже играл в подобные игры раньше, — сказал он, вынимая свой палец из неё лишь для того, чтобы заменить его двумя.

Давление и дискомфорт заставили её снова задержать дыхание. Она хлопнула свободной рукой по его бедру, чтобы обозначить небольшую дистанцию, на которую была способна.

— Ты играешь в это только тогда, когда знаешь кого-то изнутри, — добавил он, снова вынув пальцы и начав ласкать её клитор.

Она вздрогнула и прикусила губу.

— Это игра, которая сделает или сломает тебя.

— Ты ждешь, что я снова скажу «нет», не так ли? — сказала она более хрипло, чем намеревалась.

— Я?

Когда он снова скользнул в неё пальцем, она почувствовала то шевеление глубоко внизу живота, от которого у неё не было ни желания, ни волеизъявления уйти. Если это были её последние несколько дней, а она так или иначе знала об этом, именно так она собиралась провести, хотя бы один раз, с Кейном Мэллоем. Она была обязана этим самой себе. Каковы бы ни были его намерения, это не имело никакого значения. Он никогда не собирался признаваться в вечной любви. Дело было не в этом. Она не была настолько наивна. И она хотела его во всей его необузданности. Она хотела подобраться к нему так близко, как только могла. И прямо там и тогда она никогда ещё не хотела его так сильно.

Она знала так же хорошо, как и он, что ждала этого очень долго. Чёрт, она фантазировала об этом достаточно долго. Ей просто нужно было держать глаза открытыми и напоминать себе, что он просто использовал её. И она тоже могла бы использовать его. Она была взрослой для обоюдного согласия на секс, и он тоже. Ей нужно было выбросить его из головы. Ей нужно было утолить волну, которую его прикосновение послало по её телу. Он мог разочаровать её. Причинить ей боль. Не возбудить её. Все её предубеждения могли превратиться в ничто.

Потому что она знала, так же несомненно, как и он, что довести чтеца теней до оргазма было общеизвестно трудно. Даже Робу, опытному и нежному любовнику, это никогда не удавалось. И что-то глубоко сексуальное внутри неё жаждало узнать, способен ли Кейн. Если бы она могла насытиться. По-настоящему насытиться.

Она выгнулась, когда он полностью протолкнул палец внутрь, холодный пот покрыл её кожу. И когда он положил другую руку на её бедро и прижал к стойке, она задрожала. Его сила и уверенность в сочетании, вызывали пробуждение. Его поцелуй был опьяняющим, опускаясь дорожкой вниз по её шее к плечу — исследующий, ласкающий, прохладный, влажный и провокационный.

Она знала это раньше, и сейчас она осознавала это ещё больше: он был прав насчёт третьего штамма. Третий штамм всегда имелся. И она отказывалась подавляться, отказывалась ещё больше, когда его твёрдое тело прижималось к её телу, тело, которое могло бы стать частью её, если бы она просто ответила взаимностью.

Он вынул палец и подушечкой большого пальца нашел её клитор.

— Роб когда-нибудь заставлял тебя кончать?

Она нахмурилась, злясь, что Кейн разрушил магию, злясь, что практически поверила, что он сделал это нарочно. Напряжение рикошетом прокатилось по её телу.

— Больше раз, чем ты думаешь возможным.

— Лгунья, — сказал он, приспуская её трусики до середины бедра, прежде чем они соскользнули на пол. — Ты хочешь