он продолжил читать. Улыбка сменилась хмуростью. А затем его глаза слегка расширились, и он покачал головой.

— Я никогда этого не делал, — сказал он, отбрасывая отчёт в сторону. Он пролистал следующий. — Или это, — он посмотрел на неё через стол. — Все эти грязные заявления, и, однако, ты пошла за мной?

— У меня не было выбора, ведь так?

Он бросил отчёты на стол и потянулся за своим пивом. Откинувшись на спинку дивана, он вытянул ноги, положив их на стол.

— Жаль, что не было отчёта о том, что для того, чтобы вырубить меня, требуется больше нескольких минут кормления, не так ли? Это сэкономило бы тебе ранее массу усилий. И всё же, — сказал он, поднося бутылку к губам, — я не жалуюсь.

Она прищурила глаза от его подстрекательства, и беспокойство сдавило её грудь от осознания, что он понял её манёвр.

— У меня есть имя, так что я тоже не жалуюсь.

Он почти улыбнулся.

— То, что ты пришла за мной, означало гораздо больше, чем просто желание получить это имя и раскрыть несколько скрытых вампирских секретов. Во всём этом есть и третий штамм. Очень удобный третий штамм, — в его глазах мелькнула высокомерная насмешка. — Ты бы преследовала меня, несмотря ни на что.

— С чего такие мысли?

Он потянулся за отчётом, лежавшим рядом с ним, и прочитал:

— Кейн обладает убийственной привлекательностью, несомненно, потому, что он такой опытный любовник. Несмотря на его тревожные и несколько сексуально-садистские наклонности, он обладает роковым обаянием. Женщины, вступавшие с ним в половые акты, заявляют о своей лояльности, несмотря на его последующее характерное пренебрежение к ним. Его приятная внешность наряду с умным и проницательным умом, без сомнения, усиливают очарование.

Она нахмурилась.

— Хочешь, я вставлю это в рамку для тебя?

— Твои слова, дорогая.

— Мои объективные слова, да.

— Так же объективно, как частота пульса, когда я прижал тебя к стене? Эти милые маленькие вдохи? Это трепещущее сердце? Ходят слухи, что ты всегда была неравнодушна ко мне.

Он мог бы, по крайней мере, дать ей время как следует проснуться и прийти в себя.

— Так вот почему ты настолько самонадеян, что думаешь, что можешь заполучить мою душу? Потому что считаешь, что нравишься мне?

— Я не был уверен. Но теперь я знаю.

Кейтлин резко выдохнула.

— Ты невероятен.

— Скажи «да» в следующий раз, когда я уложу тебя на спину, и ты поймёшь, насколько это невероятно.

Даже зная его так, как знала она, его вопиющая дерзость застала её врасплох.

— Да, ты нагл.

— Тебе любопытно.

— Судя по укусу, я могу заверить тебя, что ты не мой тип.

— Судя по тому, как ты вздрогнула, когда я вошёл в тебя, у тебя недостаточно опыта, чтобы узнать свой тип.

Она почувствовала, как закипает раздражение.

— У меня был весь необходимый мне опыт.

— Я покажу тебе обратное.

— Ты, правда, думаешь, что я так просто отдам тебе свою душу?

— Когда ты балансировала на грани того, чтобы дать мне разрешение после всего лишь одной ночи? Дай мне подумать об этом.

— Я играла с тобой.

— Будь осторожна с тем, в чём ты признаёшься, Кейтлин. В следующий раз это может убедить меня не быть таким джентльменом.

— Ты так мило угрожаешь.

— Это не угрозы. Если только ты не думаешь, чтобы рискнуть почувствовать что-то большее.

Она понятия не имела, как ей удалось выдержать его взгляд, когда она говорила такую откровенную ложь:

— Могу заверить тебя, я не рискую что-либо почувствовать.

— Так позволь мне трахнуть тебя.

Шок от его прямоты заставил её желудок перевернуться. Она должна была бы ужаснуться от его грубости, но грубость заявления в сочетании с напряженностью в его глазах вызвали жар меж её ног.

— Я не хочу спать с тобой.

— Я не причиню тебе вреда, Кейтлин, что бы ни говорилось в этих отчётах.

— И в чём ещё они ошиблись, Кейн? Ты просто-напросто совершенно невинный человек, которого подставил Ксавьер Картер, верно? И всё потому, что он так сильно жаждет твоей силы?

— Я не невинен. И я бы не стал претендовать на это. Но я также не тот эгоистичный, своекорыстный, варварский и садистский ублюдок, о котором пишут в отчетах.

— И это, наверное, настоящий труд убедить меня в этом… скрывать свою истинную природу. Уже наступило разочарование? Неужели ты думал, что я уступлю тебе раньше? Я предупреждала тебя: ты поможешь мне, или у тебя не будет ни единого шанса получить то, что тебе нужно. Через три дня оно явится сюда. Ты не хочешь помочь мне покончить с ним, прекрасно. Но если к тому времени ты не получишь мою душу, у тебя не будет никакого выбора, не так ли?

Его глаза сузились.

— Именно на это ты и рассчитываешь?

— Тебе придётся убить его, так или иначе.

Его взгляд не дрогнул.

— Твоё неповиновение так заводит. Хорошо, что я не верю, что твоя душа столь недоступна, как ты утверждаешь, иначе у меня возникло бы искушение использовать тебя прямо сейчас и найти себе другого чтеца теней. Может быть, мне стоит дать Исле попробовать.

Её сердце пропустило удар, и его ухмылка сказала ей, что он почувствовал это.

— Что? Не считаешь себя расходным материалом? И кто теперь самый высокомерный, Кейтлин?

Достаточно самонадеянная, чтобы думать, что она разобралась с ним. Достаточно высокомерная, чтобы думать, что похищение её было связано только с ликанами. Если на то пошло, он никогда этого не подтверждал. Даже она должна была признать, что до сих пор не получили ни единой внятной мысли, зачем ему понадобилось извлекать её душу.

Может быть, он выбрал её только потому, что думал, что она неравнодушна к нему. Возможно, их стычка в клубе была частью подтверждения того, что он уже подозревал. Возможно, те ответы, которые она пыталась скрыть, спасли ей жизнь.

Может быть, это вообще не имело никакого отношения к ликанам или Аране.

Ей нужен был воздух. Ей нужно было уйти от него. Она не могла ясно мыслить, когда он смотрел на неё. Она сбросила подушку со своих колен и направилась в ванную комнату. Плотно закрыла за собой дверь и поспешила к ванне. В окне была лишь небольшая щель, но она всё равно пропускала небольшое количество послеполуденного света и очень важный ветерок. Она ухватилась за подоконник и позволила воздуху наполнить её лёгкие, несмотря на то, что знала о токсичности Блэкторна. Это всё ещё помогало ей прояснить голову.

Он просто повышал ставку — заставлял её сомневаться в себе. Её сопротивление