– Пой, пой, Иван-королевич! Твоя охота три двери прогрызла!

Спел другую – ворон кричит:

– Пой, пой, уже твоя охота девятую дверь прогрызает!

– Довольно, кончай! – зашипел Змей. – Протягивай шею, накидывай петлю!

– Слушай третью, Змей Змеевич! Я пел её перед свадьбой, спою и перед могилой.

Затянул третью песню, а ворон кричит:

– Пой, пой, Иван-королевич! Уже твоя охота последний замок ломает!» (PC. С. 77).

Как только королевич закончил третью песню, вся его охота вырвалась на волю. Звери мигом разорвали на клочки Змея, а птицы заклевала его неверную жену.

Вот такие чудеса в сказке может творить песня!

С детских лет нам известна сказка «Колобок». Её главный герой поёт в ней свою песенку зайцу, волку, медведю и лисе. Вот как она выглядит в адрес медведя:

Я Колобок, Колобок,

Я по коробу скребён,

По сусеку метён,

На сметане мешон

Да в масле пряжон,

На окошке стужон.

Я от дедушки ушёл,

Я от бабушки ушёл,

Я от зайца ушёл,

Я от волка ушёл,

От тебя, медведь, подавно уйду!

Колобок ушёл от зайца, волка и медведя благодаря свой незамысловатой песенке. Иначе, как чудом, это не назовёшь. Такое чудо возможно только в сказке. Но лиса не поддалась чудодейственной силе песенки колобка и съела его.

Не только музыкальное искусство становится предметом изображения в некоторых русских сказках, но и словесное. Особенно любопытным представляется обращение наших сказочников к былине, где в качестве главных героев выступают настоящие богатыри – Святогор, Микула Селянинович, Вольга Святославович (или Волх Всеславич), Дунай Иванович, Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алёша Попович и др.

В некоторых сказках богатыри изображаются в традиционном духе – как подлинные богатыри («Сказка о славном, могучем богатыре Еруслане Лазаревиче», «Никита Кожемяка» и др.). В подобных сказках образ богатыря явно гиперболизируется. Вот каким был, например, Еруслан Лазаревич уже в детстве: «Рос Еруслан не по дням, а по часам, будто тесто на опаре подымался. В три года был как десятилетний. И стал он на царский двор побегивать, с боярскими детьми стал в игры играть. А сила у него была непомерная, и он по молодости да несмышлености шутил с боярскими детьми шутки нехорошие: схватит кого за руку – рука прочь, кого за ногу схватит – ногу оторвёт» (http://vseskazki.su/narodnye-skazki/russkie-narodnie-skazki/ skazka-o-eruslane-lazareviche.html).

Но появились у нас сказочники, которые стали говорить о богатырях с иронией и юмором. Тем самым они дегероизиро-вали образ былинного богатыря. Возьмём сказку «Фома Беренников». Её главный герой – захудалый мужичонка, который, между тем, объявил себя богатырём:

«В некотором царстве-государстве жил-был мужик Фомка Беренников – такой сильный да дородный, что если пролетит мимо воробей да зацепит его крылом, так он и с ног свалится!.. Стал он на пашню сбираться, а лошадёнка у него была дрянная, на работе замученная; натерло ей хомутом шею до крови, и облепили её слепни да мухи видимо-невидимо! Фомка подошёл, как ударит ладонью – одним махом сто побивахом! – и говорит: – Ох, да я сам богатырь! Не хочу пахать, хочу воевать!» (РНС. С. 329).

Произошло чудо: этот захудалый Фомка Беренников сумел выбиться в сильномогучего богатыря. Вместе с двумя настоящими богатырями он разбил царское войско:

«Войско дрогнуло и рассыпалось в разные стороны; а Фомка взобрался на богатырского коня, давай нагонять да конём топтать. Нечего делать, покорился царь: послал звать к себе сильномогучего богатыря Фому Беренникова и двух меньших его братьев. Угостил их, учествовал на славу, выдал за Фомку дочь свою царевну и дал полцарства в приданое» (там же. С. 331).

Дегероизацию образа богатыря мы видим и в сказке «Фролка-сидень». В этой сказке, на первый взгляд, всё так же, как и в других сказках о змееборцах: чтобы освободить царских дочерей, которых похитили змии, Фролка отрубает головы сначала у пятиглавого змия, потом – у семиглавого, а затем добирается и до двенадцатиглавого.

Между тем образ богатыря в этой сказке явно принижен. Об этом говорит уже его прозвище: сидень значит лентяй. Но сиднем сидел и знаменитый русский богатырь Илья Муромец, пока его не исцелили калики перехожие. Вот как начинается былина «Исцеление Ильи Муромца»:

В славном городе во Муромле,

Во селе было Карачарове,

Сиднем сидел Илья Муромец, крестьянский сын,

Сиднем сидел цело тридцать лет.

Фролка-сидень – пародия на Илью Муромца. Если последний – бескорыстный защитник Земли Русской, то первый выглядит в сказке, о которой идёт речь, вовсе не как былинный богатырь, а как человек, который стал змееборцем из корысти. Пределом его мечтаний были деньги. Он был на седьмом небе, когда царь до краёв наполнил серебряными монетами его большую шапку-треуху. Сбылась мечта Фролки-сидня!

До полной неузнаваемости дегероизирован Алёша Попович в сказке «Василий-царевич и Елена Прекрасная». Он ведёт себя в ней не как подлинный богатырь, а как мелкий клеветник. Он оклеветал жену Василия-царевича Елену Прекрасную, заявив, что провёл с нею ночь. Вместе с его помощницей бабкой голубой шапкой ему пришлось за эту клевету поплатиться жизнью:

«Тут повелели Алешу Поповича и бабку голубую шапку расстрелять, а Василью-царевичу Елена Прекрасная поручила царство, и стали они жить-поживать да добра наживать» (https://russkie-skazki.larec-skazok.ru/vasilij-carevich-i-elena-prekrasnaya).

Сказки – один из видов народного искусства. Их авторы иногда бросали мимоходом слова в адрес и самой сказки, которую они рассказывали. Чаще всего это были хвалебные слова. Вот как начинается сказка «Шабарша»:

«Ай потешить Вас сказочкой? А сказочка чудесная; есть в ней дива дивные, чуда чудные…» (PC. С. 194). Сказочник в этих словах выразил самое суть сказочного жанра – наличие в нём чуда.

Есть у А. Н. Афанасьева сказка «Как муж отучил жену от сказок». Как следует из её названия, в юмористическом духе в ней рассказывается о неприятном событии. Конечно, нелепо воспринимать это событие всерьёз, но всё-таки чувство мимолётного раздражения эта сказка вызывает. Она начинается с таких слов:

«Жил себе дворник. Была у него жена, которая страсть как любила, сказки, и запретила она пускать к себе в постойщики тех, кто не умел сказки сказывать. Мужу это не нравилось, он и думает: “Как бы мне жену отучить от сказок?”» (РНС. С. 679).

Почему этот дворник решил отучить жену от сказок? Чем они ему мешали? Такой вот попался дворник! Он отучил свою жену от сказок. Ему подвернулся мужик, который стал напрашиваться в дворницкий дом на постой. Сказок он не