отчасти в церковных идеалах, которые царили в нём» (Размышления о России и русских. Штрихи к истории русского национального характера. Вып. II. Сост. С. К. Иванов. М., 1996. С. 108).

Отсюда следовал вывод: «Таким образом, если мы будем сравнивать нашу умственную и нравственную жизнь за это время, то мы не можем не заметить, что она отстала от современной жизни Западной Европы» (там же).

России понадобилось ещё несколько веков, чтобы попытаться стать в науке на один уровень с Западной Европой. В первой четверти XVIII в. окно в Европу прорубил Пётр I. Он взял под личный контроль, в частности, приобщение русских к европейскому образованию. Это приобщение велось двумя путями – отправкой русской молодёжи на учёбу в европейские страны и наймом учёных иностранцев для работы в России.

По поводу этих путей в подготовительных материалах к «Истории Петра» А. С. Пушкин писал: «Пётр послал в чужие края на казённый счёт не только дворян, но и купеческих детей, предписав каждому являться к нему для принятия нужного наставления. Мещанам указал он учиться в Голландии каменному мастерству, жжению кирпичей etc. Дворянам приказал в Амстердаме, Лондоне, Бресте, Тулоне etc. Обучаться астрономии, военной архитектуре etc. Своим послам и резидентам подтвердил он о найме и высылке в Россию учёных иностранцев, обещая им различные выгоды и своё покровительство. Русским начальникам предписал принимать их и содержать. Возвращающихся из чужих краев молодых людей сам он экзаменовал. Оказавшим успехи раздавал места, определял их в разные должности. Тех же, которые по тупости понятия или от лености ничему не выучились, отдавал он в распоряжение своему шуту Педриеллу (Pedrillo?), который определял их в конюхи, в истопники, несмотря на их породу» (Пушкин А. С. Собрание сочинений в десяти томах. Т. 8. М., 1981. С. 61).

Пётр I был великим реформатором. Его усилия, направленные на просвещение русского народа, дали реальные плоды. Не следует, вместе с тем, их преувеличивать. Н. И. Костомаров писал в связи с этим: «Русский, одевшись по-европейски, перенявши кое-какие приёмы европейской жизни, считал себя уже образованным человеком, смотрел с пренебрежением на свою народность: между усвоившими европейскую наружность и остальным народом образовалась пропасть, а между тем в русском человеке, покрытом европейским лоском, долго удерживались все внутренние признаки невежества, грубости и лени; русские стремились более казаться европейски образованными, чем на самом деле быть ими. Это печальное свойство укоренилось в русском обществе и продолжает господствовать до сих пор» (Размышления о России и русских. Штрихи к истории русского национального характера. Вып. П. Сост. С. К. Иванов. М., 1996. С. 148).

Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Не следует, вместе с тем, думать, что политика Петра I в области просвещения вообще не коснулась простого народа. Достаточно вспомнить в связи с этим о М. В. Ломоносове. Но он – исключительная личность. Подавляющее большинство русского народа вплоть до советских времён оставалось неграмотным. Представление о науке у него было смутным. Оно сводилось по существу к освоению грамоты. Это представление нашло отражение в сказке «Два Ивана – солдатских сына».

В этой сказке мы можем прочитать такие слова:

«Пошли мальчики в рост; как пшеничное тесто на опаре, так кверху и тянутся. Стукнуло ребяткам десять лет, отдала их мать в науку; скоро они научились грамоте и боярских, и купеческих детей за пояс заткнули – никто лучше их не сумеет ни прочитать, ни написать, ни ответу дать» (РНС. С. 307).

Жило, вместе с тем, в простом народе и другое представление о науке. Это представление было связано с колдовством. Многим русским людям казалось, что колдуны обладают высшими знаниями, которые недоступны обычным людям. Это представление нашло отражение в сказке «Хитрая наука».

По этой сказке мы можем судить об уважительном отношении бедных людей к науке. Об этом свидетельствует первый абзац этой сказки:

«Жили себе дед да баба, был у них сын. Старик-то был бедный; хотелось ему отдать сына в науку, чтоб смолоду был родителям своим на утеху, под старость на перемену, да что станешь делать, коли достатку нет! Водил он его, водил по городам – авось возьмёт кто в ученье; нет, никто не взялся учить без денег» (РНС. С. 336).

Но старик не сдался: опять пошёл в город. Ему повстречался человек. Он попросил старика отдать сына ему в учение:

«Только пришли они в город, попадается им навстречу человек и спрашивает деда:

– Что, старичок, пригорюнился?

– Как мне не пригорюниться! – сказал дед. – Вот водил, водил сына, никто не берёт без денег в науку, а денег нетути!

– Ну так отдай его мне, – говорит встречный, – я его в три года выучу всем хитростям. А через три года, в этот самый день, в этот самый час, приходи за сыном; да смотри: коли не просрочишь, придёшь вовремя да узнаешь своего сына – возьмёшь его назад, а коли нет, так оставаться ему у меня» (там же. С. 337).

Старик так обрадовался, что даже не спросил встречного, каким хитростям он будет учить его сына. Отдал ему сына в учение, а встречный-то был колдун. Он научил нового ученика не чему-нибудь, а оборотничеству. Его ученик освоил не только эту хитрую науку, но и сумел освободиться от колдуна-учителя.

Освобождение главного героя от колдуна в анализируемой сказке составляет её главное содержание. Ему пришлось пройти через множество испытаний, чтобы достичь своей цели – соединиться со своей семьёй. В достижении этой цели ему помогла «хитрая наука» – способность к оборотничеству. Он оборачивается то птичкой, то собачкой, то лошадью, то ершом. В конце концов он победил колдуна, которого в конце сказки задрал ястреб, когда этот колдун превратил себя в петуха.

В сказке «Иван-крестьянский сын и мужичок сам с перст, усы на семь верст» мы встречаемся с добрым колдуном. Вместе со Студенцом и Обжорой он помогает Ивану-крестьянскому сыну разыскать богатырского коня, которого у него украл мужичок сам с перст, усы на семь верст. Но первую скрипку в этом играет Колдун. Он творит сказочное чудо:

«Старички были не простые люди: это был Студенец, Обжора и Колдун. Колдун вышел на берег, нарисовал на песке лодку и говорит: “Ну, братцы, видите вы эту лодку?” – “Видим!” – “Садитесь в неё”. Сели все четверо в эту лодку. Говорит колдун: “Ну, лёгкая лодочка, сослужи мне службу, как прежде служила”.

Вдруг лодка поднялась по воздуху и мигом, словно стрела, из лука пущенная, привезла их к большой каменистой горе» (PC. С. 34).

В сказке «Вещий сон» мы встречаемся