— Не знаю. Скорее всего. — пожал я плечами. — Мы редко видимся с ней сейчас.

— Она связалась с кланом Сугияма. — вздохнула старая лисица.

— Это плохо?

— Пока нет… Сейчас это идеальный вариант для неё, да и глава клана хороший человек. Правильный. Я знаю его лично. — хитро улыбнулась кицунэ. — А вот его наследник — Хиро… С ним наша Императрица может хлебнуть горя. Но не сейчас. Позже. Пока у власти его отец, можно не беспокоиться.

— Спасибо за информацию. Буду иметь ввиду.

— Это меньшее, что я могу сделать для неё. — Коу ненадолго заглянула в мои глаза. — Ты хочешь остаться у нас?

— В доме или стране? — уточнил я.

— В стране. — улыбнулась кицунэ.

— Нет. Меня там ждут.

— Девушки? Можешь не отвечать, я и так поняла это. Скоро?

— Скоро.

— Я присмотрю за Ясмин.

— Думаешь, она останется? — я непроизвольно нахмурился.

— Знаю это. — уверенно кивнула мне Коу. — Её место здесь. Хорошо, что она вернулась.

— Понял. Спасибо. — поблагодарил я в очередной раз и ненадолго погрузился в свои мысли.

Если Ямин решила остаться… Мне придётся бросить её и лететь домой самому. Не повлияет ли это на моё прошлое/будущее? В той временной версии Ясмин должна была вернуться, погибнуть, или вообще не должна была лететь в Японию?

Да уж… Ответов на эти вопросы нет и не будет, и почему-то мне кажется, я уже изменил ход истории. Сильно изменил, хоть и старался избежать этого. Хорошо это или плохо? Не знаю…

— Спасибо, Максим. — вырвал меня из размышлений голос Коу.

— За что?

— За прогулку, за беседу по душам… За то, что мои внучки получили три хвоста. — улыбнулась она. — Давно у нас такого не было. Вернее, никогда. В таком юном возрасте ещё ни у одной кицунэ не было трёх хвостов. Девочек ждёт большое будущее!

— Если они не свернут на кривую дорожку. — хмыкнул я.

— Намекаешь на моего непутёвого дохлого муженька? Он был идиотом! Он испортил мою дочь… — покачала Коу Уро головой. — Своим внучкам я не дам пойти по этому пути.

— Дочь… Их мать? — с опаской спросил я. — Она тоже погибла во дворце вместе с вашим мужем?

— Нет. Мать этих вертихвосток живёт в Париже. Развлекается и строит из себя певичку в дешёвом кордебалете. А во дворце Императора погибла моя младшая дочь. Не будем о грустном, она сама выбрала свой путь.

— Понятно. — с облегчением выдохнул я. Оказаться виновником смерти ещё и их матери как-то не очень хотелось. Деда и тётки хватит.

— Я распоряжусь чтобы тебе выделили нашу лучшую комнату в западном крыле. Тебе она понравится — светлая, просторная, тихая. Чувствуй себя как дома.

Мы сделали большой круг по саду и снова свернули к веранде, на которой нас нетерпеливо поджидали две молоденькие лисицы.

— Спасибо, Коу-сама. — поблагодарил я хозяйку дома за гостеприимство.

— Можешь звать меня по имени, или просто бабуля… Я уже привыкла…

* * *

Три ночи проведённые в поместье Уро выдались очень жаркими. В прямом и переносном смысле. Не знаю, как они поделили эти ночи между собой, но в первую ко мне пришла Амика. Наверное, отвоевала по праву старшей, или девчонки просто кинули жребий. Не знаю. Рыжая пробралась в мою постель, прижалась горячим голеньким тельцем и тихонько замурлыкала, словно довольна кошка. Кажется, мы проспали с ней до самого обеда. Вернее, сначала долго не могли уснуть, мучаясь бессонницей и играя в карты на желания, а потом уже не могли никак проснуться.

К слову, мои желания были просты, как три копейки — постоять на голове (голышом), пробежать вокруг дома (голышом), спеть песню под окном (голышом). Кстати, интересное зрелище открывается, когда голая девушка стоит голенькой на голове посреди комнаты.

А вот желания Амики, когда она, наконец, сумела победить в неравном карточном бою… Желания рыжей были… В общем, очень непростые были желания у этой озабоченной и бесстыжей лисицы. В первом она тоже почему-то стояла голышом на голове, а я должен был… В общем, не важно. Но шпагат и растяжка у рыжей просто потрясающие!

Мы спустились к остальным обитателям дома лишь к обеду. За столом нас ждала сердитая и недовольная Мика, которая отыгралась потом за все свои накопленные на сестру обиды этой же ночью. Хотя, ещё до ночи мы с ней умудрились отомстить пару раз её сестрице — один раз в кладовой, а второй раз на кухне, куда она позвала меня помочь ей с нарезкой мяса…

На кухне всё вышло несколько неловко, особенно когда нас в очень интересном положении застала бабуля Мики. Скептически оглядела задранное платье своей внучки, окинула картину профессиональным взглядом, и, с высоты своего огромного опыта, дала пару, к слову сказать, дельных советов. Забрала дощечку для нарезки хлеба из-под задницы Мики, взяла в руки нож и четвертинку хлеба, и ушла, гордо вздёрнув свой аристократический профиль и напевая какую-то весёлую мелодию себе под нос.

На третью ночь я банально решил отоспаться перед тяжёлой учебной неделей. Пожелал прекрасным обитательницам дома спокойной ночи, поднялся к себе, принял душ… А когда вернулся, застал в своей постели сразу двух девчонок. Не отдохну… Утешало только одно — они, наконец, помирились…

Ох, что же они вытворяли! Голенькие, покорные, дерзкие и податливые. Они соглашались на все мои эксперименты, кричали, царапались и рычали, доказывая и подтверждая репутацию кицунэ как лучших любовниц. Было весело… До самого утра…

Уже под утро, едва я умудрился, наконец, сомкнуть глаза, в комнату бесцеремонно ворвалась Коу Уро, распахнула плотные тяжёлые шторы на окнах, довольно вздохнула, глядя на нас умиротворёнными и счастливыми глазами, и тихонько пробормотала себе под нос:

— Какие же милые… Так. Подъём! — строго выкрикнула хозяйка дома, устав любоваться нами через минуту.

— Ну, ба! Ну ещё пять минут! — донеслось со стороны Амики, прячущейся под одеялом от яркого солнечного света.

— Бабуль. Ну чего так рано то? — ворчала в унисон сестре Мика, стягивая с рыжей одеяло и пытаясь прикрыть свою голую задницу.

— Собирайтесь! — категорично отрезала Коу. — Пора ехать в школу. Господин Ямамото не любит прогульщиков. Машина и водитель уже ожидают