Еще через десять минут дипломат оказался вежливо препровожден на улицу и отпущен на свободу. Без наличного гроша в кармане, без телефона, часов, но и без претензий. И его радости не было границ.

«Плевать на расходы! Главное, что поручение консула выполнил. И не влип при этом в более крупные неприятности. А ведь мог бы… Еще как мог бы!..»

Почти в то же время, но на получасом позже, примерно такая же сцена произошла в аэропорту Шереметьево. Но там уже австралийский дипломат оказался задержан вместе с улетающим пассажиром, собравшимся в Мельбурн.

Что интересно, но и туда каким-то образом успел наведаться некий эксперт со своими младшими научными сотрудницами. Его тоже звали Яков Иванович Шереметьев. И там он тоже оказался разочарован: в Мельбурн так и отправилась сувенирная подкова, вылитая из легких, дешевых сплавов.

Ну и на пять минуть позже, чем в Шереметьево, началось основное действо в одном из торговых центров, расположенных на проспекте Мира.

В довольно скромное кафе вошел Ричард Кюден, огляделся и сел за самый крайний столик возле входа. Сделал заказ тут же подскочившему официанту и стал нервно поглядывать на циферблат больших настенных часов.

Не успели принести заказанный кофе, как к нему за столик довольно бесцеремонно уселась молодая, довольно симпатичная девушка. И с ходу представилась:

– Здравствуйте, Ричард! Меня зовут Елена. Я – личный секретарь господина Хоча и соратница Ивана Загралова. Предлагаю поговорить несколько минут о делах наших скорбных, срочных и… разных.

Кюден внимательно оглянулся по сторонам, чмокнул недовольно губами и заявил:

– Нет у меня желания разговаривать. Да и занят я сильно…

– Чем это? – искренне удивилась девушка. – Ваше основное тело сейчас преспокойно путешествует в поезде Москва – Минск – Варшава. А это, запасное, вы всегда можете моментально развеять, если над ним нависнет угроза совращения.

– Хм! – Кюден стал нагло рассматривать впечатляющий бюст Елены. – Меня соблазнять поздно. Ну разве что поинтересуюсь: кем вы еще работаете в штате упомянутых вами людей?

Девушка развязно, если не вульгарно, улыбнулась, смочив язычком и так блестящие губки:

– За все хватаюсь, с чем справляются мои слабые женские пальчики. Но вообще-то я – ведьма. Потомственная.

– Не впечатлен! – признался Ричард, подхватывая принесенный кофе и жестом руки отправляя официанта прочь. – Бывали у меня ведьмы. Ничего у них поперек нет.

– Да и у меня к вам всего лишь несколько вопросов. – Елена смотрела на собеседника уже с явным сарказмом. – Первый: неужели вы еще надеетесь, что Бонза доставит вам обещанное?

– Ага! То есть Загралов что-то знает. Но вряд ли что-то конкретное… – попытался рассуждать вслух Кюден. Но был перебит:

– Почему «что-то»? Он знает очень многое. Например: совсем недавно некий аргентинский дипломат передал некоему пассажиру, отлетающему в Буэнос-Айрес, рюкзак с большой подковой и толстенной цепью…

Несмотря на присутствие в кафе запасным телом, обладатель не пытался скрыть негативные эмоции после такого сообщения. Злость, обида, негодование и жуткое раздражение читались в медленно произносимых словах:

– Странно… Мой старый знакомый… раньше… всегда… сдерживал… слово.

– Но раньше он и не устраивал кровавую резню сотен москвичей, иностранных дипломатов и гостей столицы. Хотя убил многих, действуя тихо и осторожно через своих учеников.

– М-да… О его грехах я не ведаю, и мне это не интересно. Зато я понял, что сижу я здесь понапрасну и предназначенного мне имущества уже не дождусь…

Причем прозвучало это несколько двусмысленно. Не то вопрос, не то утверждение. В ответ девушка перешла на деловой, более строгий тон:

– Ваше счастье, что вы остались – только обмануты. И что совершить вам страшное преступление не удалось.

– А-а, вы про этот дружеский розыгрыш?.. Ха-ха! Так… ни на одном счету к моменту его просмотра не оказалось ни копейки.

– Конечно! – Елена даже подалась вперед, гневно буравя взглядом собеседника. – Мы своевременно выяснили все ваши задумки и успели принять контрмеры. Иначе этого разговора не было бы! Вас бы просто устранили! Как до этого сделали с Тузом Пик и с Волохом! Или посадили в специальное узилище, как случилось с Фамулевичем и с Федором Гонтарем.

Несложно было заметить, что информация про узилище окончательно выбила Кюдена из колеи. Он напрягся, покраснел, глаза его угрожающе прищурились, и он прошипел:

– Сопливая девчонка! Ты ведь простая смертная!.. Не боишься?

– За меня Загралов тебя не то что в поезде достанет, а под Антарктидой отыщет, – не менее злобно улыбнулась в ответ Елена. После чего заговорила скороговоркой, явно при этом нагнетая психологическое давление: – И чего тебе не хватает?! Живи! Наслаждайся своим уникальным положением! Занимайся какими угодно делами и копти небо чуть ли не вечно! Зачем ты влез в этот конфликт? Что тебе это даст? Лишние миллионы? Или еще парочку островов на Гавайях? А ведь Загралов никогда не нападал ни на кого первым. Он всегда только защищался, спасая свою жизнь. Но все его враги – проиграли. Да и ты проиграл, только чудом оставшись в живых и не при делах. И теперь еще осмеливаешься мне угрожать? Хочешь дальнейших разборок?!

На минуту зависло напряженное молчание. Кюден застыл, словно и в самом деле размышляя: «убить или не убить?» Но потом все-таки вернулся в реальность, шумно вздохнул и даже попытался вполне мирно улыбнуться:

– Было интересно взглянуть на твою реакцию… А засим… Спешу откланяться!

Он залпом допил остывший кофе и стал подниматься. При этом вокруг посматривал постоянно.

– Скатертью дорога! И это было последнее предупреждение! – прозвучало из уст девушки, подумавшей, что встреча окончена.

Но и она удивилась, наблюдая, как Ричард, с наползающей на лицо улыбкой, медленно уселся обратно. Не успела оглянуться, как рядом с их столиком остановился пожилой мужчина. Худощавый, невзрачный и с несомненным париком на голове. Уж слишком тот по цвету и структуре волос отличался от бровей и пышных усов.

В руках – тренога для мольберта. На одном плече ящик с красками и кистями. На втором – здоровенный короб, в котором художники обычно носят громадные листы ватмана и картона для рисования или акварелей.

И этот тип, деликатно кашлянув, заговорил:

– Извините, что помешал вашей беседе с дамой, господин Кюден, но я спешу… Мой старый приятель попросил передать вам вот эти полотна и этюды своего талантливого ученика…

После чего поставил большой короб рядом со столиком.

Елена явно растерялась и зависла. Только круглыми глазами уставилась на посылку, словно пыталась ее просветить насквозь.

Зато Ричард казался – сама любезность:

– Спасибо, дорогой друг, за посылку! Передавайте от меня привет нашему общему старому приятелю! – видимо, прозвучал некий пароль, и передача состоялась штатно.