Ей необходимо было выйти на воздух. По пути к выходу она заглянула на кухню.

— Если миссис Чаплин вернется раньше меня, скажите ей, чтобы не беспокоилась. Я схожу в банк, а потом пройдусь по магазинам — прогулка пойдет мне на пользу.

День выдался солнечный, но ветреный, и по морю бежали барашки. Выйдя на тротуар, Нина какое-то мгновение стояла в нерешительности, и в эту минуту ей вспомнилось, как когда-то давно, еще до войны, она глядела вслед Ричарду и Чарльзу из окна. Ричард тогда поднял глаза, улыбнулся и помахал ей, перед тем как свернуть направо. Нина прошла до конца улицы и свернула — направо.

Через час она отыскала Эдвард-стрит. На углу стайка босоногих мальчишек играла в шарики. Нина подошла к ним.

— Недавно где-то здесь произошло убийство, — сказала она через вуаль. — Убили офицера. Не знаете ли вы, в каком доме?

Мальчишки молча глазели на нее, а потом самый маленький встал.

— На следующем углу. — Он показал рукой. — Дом матушки Тейлор. Парадная дверь забита досками — ее выломали полицейские.

— Спасибо. — Нина сунула мальчику монетку.

— Будьте осторожны, леди! — крикнул он ей вдогонку. — Они там не очень-то гостеприимны.

Его друзья засмеялись и заулюлюкали.

Дом оказался узкий, трехэтажный. Парадная дверь заколочена, по боковой дорожке разбросан мусор, разлиты помои. На полпути Нина остановилась: еще не поздно вернуться — ей вовсе не нужно делать это. Но вспомнились слова капитана Стюарта: «В таких местах офицеры армии его величества обычно не ошиваются», — она продолжила путь и, дойдя до конца дорожки, сняла перчатки и громко постучала в боковую дверь.

— Да?

Открыла женщина, на вид тридцати с небольшим лет, с грубым, жестким лицом, одетая в черное, как и Нина. Даже в этот ранний час она была густо нарумянена и напудрена.

— Миссис Тейлор?

Она не ответила и продолжала пялиться на Нину.

— Я жена капитана Трулава.

Нахмурившись, женщина посторонилась.

— Заходите.

После грязной дорожки холл показался просто апартаментами. Несмотря на затхлость, его украшала массивная хрустальная люстра, а линолеум, пусть старый и в пятнах, еще не утратил первоначального глянца.

— Сюда.

В гостиной портьеры были еще задернуты, и в полумраке миссис Тейлор казалась моложе. Она встала перед камином.

— Что вам угодно?

Нина пришла сюда потому, что сюда приходил Ричард, а еще потому, что это она была во всем виновата. Она огляделась.

— Не стесняйтесь, можете глазеть вволю. А вы что ожидали здесь увидеть — зверинец?

— Я бы хотела увидеть, где все произошло. Ту комнату. Если вы не против.

— Против? Нет, отчего же.

На камине стояли две фотографии: на одной миссис Тейлор сидела в кресле с подголовником в окружении троих маленьких черноглазых ребятишек, с другой глядел мужчина в военной форме. Рамка второго снимка была оклеена полоской черного крепа. Миссис Тейлор проследила за взглядом Нины, и ее голос чуть потеплел.

— Каждый день гибнут тысячи. Как именно — без разницы, по-моему. Мертвец — он и есть мертвец. Что толку погибнуть героем, если твои дети будут голодать?..

Тяжелый стук с задней стороны дома прервал ее. Она вздохнула.

— Ну, садитесь, что ли…

Под диванной подушкой Нина почувствовала что-то твердое. Детская погремушка. Нина подержала ее на ладони, ощущая тяжесть и гладкость дерева, потом бережно положила на подлокотник. Блуждая взглядом по гостиной, она не могла не заметить, что, несмотря на бедность обстановки, здесь чисто и видны попытки создать уют.

Послышался громкий, властный мужской голос. С минуту Нина прислушивалась, а потом вышла в холл и скользнула к лестнице. Постояв какое-то мгновение перед ней, она наконец решилась и на цыпочках быстро поднялась наверх.

Свет на лестничной площадке был выключен, и ей приходилось напрягать глаза, чтобы сориентироваться. Перед ней были две двери. Нина наугад открыла первую и очутилась в ванной. В тусклом свете, который просачивался из окошка с матовым стеклом, различалась ржавая ванна, раковина и унитаз.

Когда она вернулась на лестничную площадку, снизу все еще доносились голоса. На второй двери была намалевана черной краской большая цифра восемь. Держась за перила, Нина поспешила к следующей площадке. Первая дверь оказалась номером седьмым, значит следующая, без номера, должна быть шестым. Нина постояла, стараясь успокоить дыхание. Она попробовала повернуть ручку, и та подалась. В комнате стояла кромешная тьма; вытянув руку, Нина пошарила по стене, нашла шнур-выключатель и дернула за него.

Вся обстановка маленькой комнаты состояла из узкой металлической кровати, голой, без матраса, дешевого туалетного столика, верхние ящики которого были выдвинуты и пусты, и стула. На стенах — розовые обои в пятнах, пол — без ковра. Что-то в этой комнате было не так, но Нина не сразу сообразила, в чем дело: здесь не было окна. Большую комнату разделили перегородкой на две маленьких.

Она заставила себя снова посмотреть на кровать. «Вот тут он умер, — сказала она себе, — на этой самой кровати». Но эти слова никак не соединялись с комнатой. Нина была здесь, но она не могла представить себе, что здесь когда-то был Ричард. Не могла представить, как Ричард заходит в эту убогую конуру вместе с мужчиной, которого подцепил на улице. С человеком, который убьет и ограбит его. Внезапно Нину охватила такая злость, какой она не испытывала за всю жизнь. Ричард же сам позволил себя убить! Как только у него хватило ума прийти в это отвратительное место! Правду они говорили: порядочный мужчина сюда не сунется.

— Мерзость! — произнесла Нина вслух, как бы пробуя это слово на вкус, и оно гулко отдалось от голых стен. — Какая мерзость!

И вдруг всхлипнула, представив, как держит Ричарда в объятиях и закрывает ладонями его рану. «Ты не умрешь, — целует она его в лицо. — Я не дам тебе умереть!..»

— Нате. — Миссис Тейлор протянула Нине, сидящей в кресле, рюмку. — Смелей, не отравитесь.

Это был чистый виски, и он огнем обжег Нине горло.

— Я пыталась остановить вас, — произнесла миссис Тейлор безразличным тоном. — Потому что все это бесполезно, разве не так?

— Все случилось из-за меня, я во всем виновата…

— А разве не все мы виноваты? На всех на нас столько вины, что вовек не отмоешься. Ну, теперь, когда вы здесь побывали, вам должно полегчать — настрадались вволю. — Она присела на металлический край кровати и сложила руки на коленях. — Они к нам уже не вернутся. Они ушли навсегда, и с этим ничего не поделаешь.

Нина проглотила еще немного виски.

— Домовладелец меня выгоняет, — продолжала миссис Тейлор. — Дал мне неделю сроку. Больше платить я не могу. Все жильцы поразбежались, и хоть бы кто-нибудь из них не задолжал! Это полицейские их разогнали, налетели как бешеные собаки, вышибли парадную дверь и с нашими ребятами совсем не церемонились — кое-кого даже поколотили. Один парень, я уж думала, останется без глаза. Хозяин, чтоб ему пусто было, сказал, что за дверь отвечаю я и что он запишет ее на мой счет.