Можно спорить, имелись ли у аланских властителей XII в. гербы в западноевропейском понимании этого термина, но, учитывая вышесказанное, вряд ли стоит сомневаться в том, что в число родовых эмблем аланской аристократии входило изображение древнего индоиранского тотема – барса.

В этой связи замечание. Слово «вепхи» служит в грузинском языке для обозначения как тигра, так и барса. А еще барс по-грузински – «джики». Породнившаяся знать Алании и Грузии, а также их родственники на Руси хорошо понимали переносное значение двуязычного прозвания: Сварн Зих – Сварн Джики – Золотой Барс. Что это – случайное совпадение, игра слов? Или грозный леопард на стяге Шварна Зихского, отца «ясыни» Марии, действительно был золотым? Таким, как на сегодняшних гербах двух окраин России?

Вместе с Марией Шварновной Всеволод Юрьевич обрел право владеть символикой ее родового клана, в состав которой с большой долей вероятности входила фигура барса. А значит, обрели это право и их потомки, в числе которых – сын Святослав, получивший в удел Юрьев-Польский и воссоздавший в нем Георгиевский собор, внук Александр, утвердившийся в Новгороде и освободивший от немцев Псков, и праправнуки московские государи, передавшие присоединенному к их державе Пскову древнюю владимирскую эмблему. Так что герб Александра Невского все же имеет отношение к псковскому гербу.

Движущая сила важных решений складывается из множества разнонаправленных векторов. Наличие барса в династической символике рода Марии Шварновны не могло явиться единственной причиной включения этой фигуры в эмблематику Всеволода Юрьевича, его наследников и вассалов. Свою роль наверняка сыграло геральдическое и эмоциональное сходство двух образов – барса и льва. В западных странах «лютого зверя» на владимирском великокняжеском гербе могли воспринимать как привычного и всеми уважаемого «царя зверей», в южных и восточных землях – как повсеместно чтимого барса.

Включение сакрального символа Юга и Востока в атрибутику великокняжеской власти было выгодно владимирскому правителю. При благоприятном развитии событий это могло бы способствовать укреплению русских позиций на данных направлениях.

Однако в 1212 г. Всеволод Большое Гнездо скончался, а с ним подошла к концу недолгая на Руси пора – «время собирать камни». Как в переносном смысле: собирание земель под единой сильной властью сменилось очередной междоусобицей; так и в самом прямом: белокаменное строительство в Залесской земле почти прекратилось, его «лебединой песней» и стал Георгиевский собор Святослава Всеволодича, князя переяславльского и юрьевского. Освятили храм в 1234 г.[393]

Несколько лет спустя на Русскую землю пришла беда. В начале года желтой собаки в четвертом кругу огня и зайца[394] тумены Бату-хана взяли Москву и Суздаль, Владимир и Переяславль, Юрьев-Польский и Тверь, Кострому, Ростов, Ярославль, Углич, Дмитров и другие залесские города. Многие из них были разорены и сожжены.

Владимирская Русь, которую после междоусобной войны 1174–1177 гг. собирал и обустраивал Всеволод Юрьевич и которую вновь ослабили раздоры его сыновей и безудержное дробление на всё более мелкие уделы, в одночасье пала под ударами завоевателей. Понадобилось немало времени, потребовалось много сил и терпения от мудрых его потомков: Александра Невского, Ивана Калиты, Дмитрия Донского, Ивана III Великого, чтобы заново собрать истерзанные нашествием земли, как части разрубленных на куски доспехов, и сшить, связать, сковать из этих лоскутов могучую державу – Московскую Русь, и освободить ее от удушающей ордынской хватки.

Фигура всадника-змееборца становится основой эмблемы великого княжения Московского[395]. С его перерастанием в единое Русское государство главное место в гербе занимает двуглавый орел. Но лев и барс остаются в символике страны: сначала, в обобщенном образе «лютого зверя», они появляются на монетах московской чеканки и городских печатях; потом, уже в особенных геральдических обличьях и позах, – на гербах российских городов и земель. Они и сегодня с нами: в сердцевине державы – и на порубежных ее щитах. На страже нашей исторической памяти, многосложной целостности и суверенности.

События, к которым причастен Всеволод Юрьевич, излагались в предшествующих главах не всегда в том порядке, в каком происходили или могли происходить. Чтобы прояснить не освещенные в летописях эпизоды «сего многомятежнаго житья»[396], приходилось то отступать назад, в предысторию реконструируемого события, то забегать вперед, наблюдая за его последствиями и по ним представляя ход его и характер.

Факты биографии героя, как документированные, так и воссозданные по косвенным данным, в этой главе выстраиваются в хронологической последовательности, излагаются по возможности сжато, по необходимости развернуто, иногда комментируются. Чтобы не утратить полноты и связности жизнеописания, в ряде случаев кратко повторяется то, о чем подробно говорилось в предыдущих главах. (Право, эти повторы не столь уж большая плата за внятность и неразрывность повествования.) С той же целью упоминаются некоторые важные события, участником которых герой не был, но их влияние ощутил несомненно. Приводимые даты большей частью подтверждены источниками, как правило, летописными, и уточнены с учетом изысканий специалистов (подробнее см. «Введение»).

Не все события, важные для истории, датированы летописцами. В этих случаях некоторые даты могут быть рассчитаны исходя из исторического контекста. Такого рода датировки (разумеется, приблизительные), а также трактовки событий, отличающиеся от «общепринятых», сопровождаются здесь указаниями в скобках на свое происхождение (если источник анонимен) или авторство (если оно известно). Библиографические ссылки при этом, как правило, не приводятся, так как даны в предыдущих главах книги. (Исключение – указания на источники цитат.) Реконструированные эпизоды биографии героя также помечаются в скобках.

Конец 1120 – х – начало 1130 – х гг. Ростово-суздальский князь Юрий Владимирович, позже прозванный Долгоруким, сочетался вторым браком со знатной византийкой. Согласно поздним источникам, она происходила из рода Комнинов. (По летописям. Дата – по расчетам историка и геральдиста Е. В. Пчелова.)