ухает вниз, а на подкорке, как карусель, кружат яркие воспоминания.

— Привет, Наташа — говорит он, продолжая находится в непосредственной близости от меня.

— Здравствуй, Радмир, — отвечаю на удивление ровным тоном.

Не говоря ни слова, Радмир отходит немного в сторону и теперь стоит немного левее и если я поверну голову, то смогу увидеть его профиль. Конечно, посмотреть хочется, но я держусь, стараясь не проявлять интереса, только сердце, как ненормальное, галопом скачет по всей грудной клетке.

Он не изменился. Причёска по-прежнему кажется знакомой, а ещё в воздухе витают нотки того самого одеколона, от запаха которого я просто дурела.

Светлая рубашка с небрежно закатанными до локтей рукавами сидит на нём безупречно. Чёрные брюки модного покроя подчёркивают стройные длинные ноги.

Я шумно выпускаю изо рта белёсое кольцо дыма, продолжая делать вид, что меня нисколько не напрягает такое молчаливое соседство.

— Курить вредно, — бросает он по между прочим, в мою сторону не смотрит.

— Могу сказать то же самое.

— Хорошо выглядишь.

— Ты тоже.

Замолкаем. Просто курим и смотрим на звёздное небо. Выбросив сигарету в мусорный бак, молча направляюсь в ресторан, как прилетает в спину:

— Как дела, Наташа?

— У меня всё супер.

— Рад за тебя.

Натянуто улыбаюсь, хоть он и не видит сейчас. Не слышит учащённого сердцебиение. Не знает, как трясутся поджилки. Для него у меня всё прекрасно, так было, есть и будет.

Только оказавшись внутри ресторана в компании девчонок, я немного прихожу в себя. Чтобы отвлечься от поедающих изнутри мыслей, опустошаю фужер с игристым напитком и сразу тянусь за вторым.

Ощущение, что спину жжёт между лопатками, никуда не пропало. Теперь оно выражено ярче и я наконец-то понимаю, кто владелец этого взгляда, пронизывающего меня насквозь.

Через полчаса понимаю, что больше не в силах терпеть жар. Щёки пылают румянцем, а лоб покрывается испариной. Нужно срочно что-то с этим делать, пока макияж не поплыл окончательно.

— Отлучусь в дамскую комнату, — говорю Маше на ухо перед тем, как покинуть столик.

Подхватываю сумочку и, стараясь держать спину ровно, рассекаю зал ресторана размеренной походкой. Каблучки стучат в унисон бахающему в груди сердцу. По сторонам не смотрю, но так получается, чтобы свернуть в коридор, мне нужно пройтись по всему залу.

Боковым зрением ловлю молодую пару, сидящую за столиком в углу. Вроде ничего такого особенного: ухоженная блондинка обаятельно улыбается своему спутнику, а он трогает её руку, касается каждого пальца и ведёт вверх, к запястью.

Ничего такого, правда.

Она: красивая, молодая, волосы длинные, прямые. Выглядит дорого. Возможно, дочка какого-то чиновника или же бизнесмена, ну на крайний случай элитная эскортница.

Мне-то какое дело до того, с кем ужинает мой бывший?

Когда равняюсь с их столиком, только одному богу известно, чего стоит мне это мнимое равнодушие. Даже не смотрю в их сторону, не скашиваю взгляд. У меня всё супер, да. И дрожь по телу — это лишь усталость из-за того, что я много работаю. Не зря Таня зазывает меня на дачу каждые выходные: шашлыки, свежий воздух и релакс.

Облегчённо вздыхаю только за дверью уборной. Подставив ладони под тугие струи, черпаю воду и плескаю себе в лицо. Приближающиеся шаги заставляют вздрогнуть. Напрягаюсь, прислушиваюсь к звукам. И чего это я так остро реагирую на очередную посетительницу женского туалета? Впрочем, через несколько секунд из головы выветриваются все вопросы, потому что запах мужского одеколона врывается в уборную вместе с распахнутой дверью.

Не желая быть застигнутой врасплох с потёкшим макияжем, да ещё каким-то мужиком, перепутавшим “W” и “C”, резко сворачиваю в проход, где за закрытыми дверями прячутся отдельные кабинки с унитазами. Но в последний момент, перед тем как потянуть на себя дверную ручку, на моём предплечье сжимаются пальцы.

Вынужденная остановиться, замираю, трудно дыша. Сердце гулко грохочет в груди, а внутри закручивается пружина.

Секунды считаю.

Один. Два. Три.

Бам!

Вся моя выдержка летим к чертям, потому что он всё ещё не убрал руку, потому что вломился в женский туалет, где трогает меня, не имея на это никакого права!

— Руку убери, — цежу через зубы и для устрашения добавляю: — иначе я буду кричать.

Контакт непростительно близкий. Интимный даже. Кожа к коже. Потому что он прижимается к моим ягодицам вплотную, впечатывая в свои бёдра. Спиной чувствую, как тяжело вздымается его грудная клетка, а тёплое дыхание колышет волосы на моём затылке. Отчего меня пронзает импульсами, коротит как неисправную электросхему.

— Так кричи, Наташа, — его спокойный голос вибрирует у меня над ухом.

Один крутой манёвр и я оказываюсь повёрнутой к бывшему лицом. Кольцо сильных рук сжимается на моей талии, да так сильно, что не выбраться.

Рад совсем наглеет, и теперь прижимается небритой щекой к моей скуле, трётся о неё не спеша.

— Люблю, когда ты кричишь, — губами тянется к моей шее, но я выставляю перед собой обе руки, упираясь ладонями в грудь.

— Ты совсем охренел?

— Да ладно тебе, Наташа. Это же я. Что изменится в твоей жизни, если сейчас я нагну тебя разок?

Звонкая пощёчина, вроде бы, должна его поставить на место. Отрезвить! Но на самом деле чёрные глаза наполняются какой-то дикостью, отчего мне становится страшно.

Тиски на моей талии ослабевают, а затем и вовсе исчезают. Потирая ударенную щеку ладонью, Радмир испепеляет меня взглядом, от которого подгибаются колени.

— Это уже третья, — вопросительно выгибаю бровь, не понимая, о чём он говорит. — Пощёчина третья за два года, что мы знакомы. Тебе нравится бить меня? Заводит?

Качаю головой.

При чём здесь “мне нравится”?

Так складываются обстоятельства.

Первый раз он тогда сам напросился, когда решил, что может так легко подойти ко мне и поцеловать. Второй раз — было моей реакцией на чушь, которую он сморозил про Игоря, а ещё сказал, что у меня “вата” в башке вместо мозгов. Последний раз — тоже абсолютно заслуженно с его стороны. Я не девка там какая-то с трассы, меня нельзя разок “нагнуть” в женском туалете, потому что так захотел он!

— Тебе голову нужно лечить, Радмир. Ты пришёл в ресторан с девушкой, но врываешься в женский туалет и пытаешься заняться сексом с бывшей женой. По-твоему, это адекватно? — напираю на него, потому что уже не боюсь. Что он может мне сделать в общественном месте?

— Так ты поэтому такая злая, да, Наташа? Бесишься, что увидела меня с другой тёлкой?

— Мне плевать на тебя. И на тёлку твою тоже. Ты свободный человек и можешь встречаться с кем угодно, — дыхание сбилось, и я сама