точно обеспечит их простой, но сытной пищей. Сейчас даже рыба была бы дороже мяса.

Окружающие красоты уже никого не интересовали. Хенельга шла, используя копье как посох, а Мустиф плелся следом. Он отстал от товарищей по несчастью на два десятка шагов. За него не беспокоились, тропа ведь одна.

На спуске пошли быстрее. Деревья отступили от тропы, зато вокруг росли кустарники с ярко красными, прошлогодними ягодами. Сами кустарники были покрыты шипами, так что к плодам могли подобраться только мелкие птахи. Для людей эти плоды не представляли интереса. Никто не мог сказать с уверенностью, ядовитые они или нет.

Начало темнеть, хотя по оценке Виала до захода еще далеко. Живность начала готовиться ко сну, а сумеречные твари еще не проснулись. Все живое в этом регионе приспособилось к необычному суточному ритму.

Недостаток света давил и на людей. К тому же в этот день они пропустили восход. Завтра, похоже, тоже не удастся подняться в первом часу, с восходом. Если только голод не растревожит людей.

– Пожалуй, пора искать место для ночлега, – предложил Виал.

При оставшемся свете это сделать проще, чем бродить в потемках.

– Потерпите, нам осталось пройти не так много, – сказал Эгрегий.

Виал пожал плечами, дождался отставших спутников. Больно было смотреть на товарищей, что едва передвигают ноги. Навклер решил идти замыкающим, чтобы никто не потерялся. В сумерках эта опасность возросла.

Брели еще долго, пока лес вокруг не расступился. Каменистое плато впереди терялось в сумерках, но яркие звезды освещали местность. Желтые камни и зазеленевшие кустарники лишились красок, весь мир превратился в дремотный кошмар.

Сходство с иным миром стало еще более явным, отчего Виал испытал страх. Подобного он давно не ощущал. Лишь в гротах, где приносились кровавые жертвы, он испытывал подобный страх.

Зато Эгрегий спокойно шел вперед. Трое его товарищей отстали, завороженные окружающей пустотой. Лес с его диковинным ритмом остался позади, с той стороны доносился только шум деревьев, потревоженных ветром.

Плато выглядело и было пустынным. В дневные часы тут на камнях греются ящерицы, змеи, а в сумерках выползают иные существа.

– В траву лучше не ходить, – сказал Виал.

– Почему? – Хенельга с трудом разлепила губы.

– Пауки. Ядовитые.

Они могут или сидеть в засаде, ожидая неосторожную живность, или бродить в траве, нападая на все, что теплее камня.

От существ, что происходят из земли, не стоит ожидать ничего хорошего. Они связаны с загробным миром, обитают в царстве богатейшего из богов, хозяина подземного царства.

– Идемте! – крикнул Эгрегий.

Его фигура выделялась на фоне белесой тропы. Словно тень на берегу подземной реки.

– Нам осталось не так много.

– Куда ты нас ведешь?! – не выдержал Виал.

– Тут укрытие, разве вы не видите?

Эгрегий искренне удивился тому, что товарищи не видят очевидного. На тропе, кроме камней и песка, были следы пастуха. След босой стопы, явно принадлежащий хромому мужчине, Эгрегий заметил еще на спуске с холма. Рядом с отпечатком стопы был круглый оттиск – пята посоха.

А так же десятки козьих следов. Катышков на тропе было немного, но это не удивительно, стадо только прогнали. Козы успели ощипать кусты вокруг тропы, лакомились молодыми листочками. Потому-то путникам было легко идти по тропе, расширенной животными.

Пастух мог вести стадо или в поселение, или в летник. Если повезет, то удастся встретить этого человека. Для изголодавшихся путников он не пожалеет еды.

Поселения в этой местности не будет. Эгрегий услышал удары волн о камни. Громкие, отдаленные звуки, принадлежащие суровому морю. А раз моря не видно, то люди еще не спустились с мыса.

Для процветания деревни необходима гавань, потому здесь никто не поселится. Зато луга на мысу идеальны для выпаса скота.

Но уставшие товарищи не видели этих очевидных примет. Ни многоопытный навклер, ни выносливая подруга, а уж про Мустифа понятно.

Спорить они не стали, просто доверились Эгрегию. Мало понимали, о каком укрытии идет речь, потому удивились, когда Эгрегий сошел с тропы и пошел словно через поле к темной груде камней.

Только последовав за товарищем, люди обнаружили, что оказались на небольшой тропинке. В зарослях она почти неразличима. Груда камней оказалась рукотворной хижиной. Не посвященное духам место, а обычный домик, где летом отдыхают пастухи.

Домик был сложен из камня. При его возведении раствор не использовался. Камни просто подгонялись один под другой. Односкатная крыша была покрыта соломой. Окон не было, а дверь сделали из тростника. Она никак не фиксировалась в проеме, просто закрывала проход, а чтобы ее не унесло ветром, подпиралась камнями.

– Никого, – вздохнул Эгрегий.

Камни были уложены снаружи. Да и не видно поблизости коз.

С боку к домику примыкал навес, заметно покосившийся. В жару козы собираются под навесом, а холодными ночами пастух приглашает их к себе в домик. Под навесом обнаружилась поилка, высеченная из камня. На дне поилки еще осталась вода, а земля вокруг нее была изрыта копытами и пахла навозом.

– Все равно ты нас спас, – успокоил друга Виал, – от домика прям пахнет дымом. Там разведем костер, хоть погреемся. Да крыша над головой.

– Не только!

Виал скорее почувствовал, чем увидел, что Эгрегий улыбнулся.

– Ты перенял дурную привычку у него, – Хенельга указала на Виала.

– Какую еще?

– Говорить загадками.

– А… прости. В доме пастуха наверняка будет еда. Мы всегда оставляли в летниках, вдруг кому потребуется.

– Так то в Гирции, – вздохнул Виал.

– Не думаю, что люди тут иные.

– Вы так и будете болтать или пойдете проверите? – Хенельга села на край поилки, обхватила себя руками.

В домике было темно, свет от звезд проникал только через дверной проем и закопченное окошко под крышей. Внутри все пропахло дымом, шерстью и экскрементами. Животным ведь не прикажешь терпеть до утра.

– Вот он дух прошлого, – хихикнул Виал, припомнив популярные в городе мечтания о пасторальном житье.

– Уйди от проема, свет не загораживай, – сказал Эгрегий.

Виал отступил в сторону, но все равно парню пришлось