– По всему видно, первый блин не вышел комом, – сказал заведующий кафедрой рентгенологии.

– Все очень достойно и на самом современном уровне, – произнес заведующий кафедрой организации здравоохранения.

Когда ректор покидал кафедру практических навыков, то обернулся к следующему как тень за ни, проректору и назидательно сказал:

– При очередной аттестации университета мы удивим комиссию в очередной раз и создадим впечатление, утрем нос москвичам. Насколько я знаю, еще нигде в России госэкзамен по практическим навыкам не проходит в два этапа.

– Всем пустим пыль в глаза, – подхватил мысль ректора проректор. «Скоро ректору будет за семьдесят, а это – возрастной ценз, освободится кресло!» – думал он.

Кстати сказать, принимали госэкзамены в цивильных условиях мы всего лишь несколько лет. Еще краска не потеряла блеск, а уж на кафедре практических навыков вновь начали ремонт. В ряду прочего размонтировали современные батареи отопления и куда-то их увезли. Вместо них привезли допотопные чугунные радиаторы, известные еще со сталинских времен.

Последние два года госэкзамен по практическим навыкам проводится на кафедре топографической анатомии. Кафедра эта располагается в здании, которому уже более ста лет. Примечательно еще это здание тем, что даже старожилы кафедры не припомнят, когда здесь проводился ремонт. Вдобавок ко всему, в коридоре стоит каталка, на которой мумифицированный труп. По нему студенты четвертого курса изучают предмет. Полы давно здесь вытерлись до такой степени, что не поймешь, из какого они были сделаны материала первоначально, по стенам трещины, уже не раз с потолка падала штукатурка, вся мебель – давно списанный хлам, но более всего впечатляет допотопная некрашеная деревянная лестница с первого на второй этаж. В свое время это, судя по всему, был черный ход. Когда по лестнице поднимаешься, она скрипит, шатается и накреняется. «Страх божий! – сказала экзаменатор по акушерству, когда я с ней поделился впечатлениями. – Как по этой лестнице поднимешься, хоть и не веришь в Бога, то обязательно перекрестишься. Здесь только снимать фильмы ужасов, а мы принимаем госэкзамен, и никто не знает, когда на этой кафедре будет ремонт».

К часу дня экзамен по практическим навыкам у всех студентов был принят. Я пробежал глазами по экзаменационной ведомости. Из восемнадцати студентов четверо по терапии получили неудовлетворительные оценки. Это при том, что в первый день из трех групп сдавало экзамен две сильные группы. В каждой из них по пять студентов шли на красный диплом, но из отличников только трое сдали на пятерки. Аналогичные результаты были и у Салавата Зарифовича. По хирургии, акушерству и реанимации требовательность экзаменаторов была более низкой, к тому же они по инерции ставили вместо двоек положительные оценки, и, соответственно, студенты по этим дисциплинам получали более высокий балл, но и у них у некоторых «незащищенных» студентов были двойки.

Как только экзамен сдал последний студент, секретарь собрала у экзаменаторов ведомости и внесла результаты в компьютер. Всего каждый студент получил двенадцать оценок. От их сложения и деления полученной суммы на двенадцать получалась итоговая оценка.

Просматривалась тенденция: студенты, сдавшие терапию на двойки, как правило, по остальным дисциплинам получали более высокий балл и в итоге получали тройки. Так студент Закаев, не набравший по терапии ни одного балла, в итоге сдал экзамен на тройку. Надо полагать, его покровители ко мне постеснялись подойти и не замолвили за него слово, а вот по другим дисциплинам он сдал экзамен на положительные оценки.

Средний балл всех студентов, сдававших экзамен по практическим навыкам в первый день, на полбалла не дотягивал до четверки, тогда как обычно средний балл из года в год после сдачи экзамена студентами по больным и билетам был не менее четырех и пяти, то есть на балл с лишним больше.

Более того, студентка Лебедева не набрала должного количества баллов и получила двойки.

По положению студент, не получивший по практическим навыкам положительную оценку, не допускается к сдаче экзамена по билетам. Считается, что он не сдал государственный экзамен.

Заведующий кафедрой практических навыков был явно озадачен.

Как быть? При этом никто из членов госкомиссии и преподавателей не мог припомнить, чтобы у нас кто-либо из студентов в прошлые годы не сдал госэкзамен. Завязалась дискуссия. При этом профессора, как только были озвучены оценки студентов, стали делиться впечатлениями.

– Лебедева – фамилия распространенная, на слуху, – заметил представитель Минздрава.

– Уж не главного ли врача Республиканского кожно-венерологического диспансера? – сделал предположение заведующий кафедрой организации здравоохранения.

– Нет, не его. У него единственный сын, а не дочь, – ответили ему.

– Так что же будет делать? – обратился заведующий кафедрой практических навыков к профессорам – членам госкомиссии.

Ответ заведующего кафедрой истории России был лаконичен:

– Как скажет начальство.

Заведующий кафедрой практических навыков вприпрыжку побежал к проректору по учебной работе, благо его кабинет находился в этом же здании двумя этажами выше.

– Лебедева? – переспросил проректор и подумал: «А уж не дочь ли она директора полиграфического комбината? Она у него должна окончить в этом году наш университет. К нему нам часто приходиться обращаться, чтобы он напечатал то пригласительные билеты, то брошюрки, то различные программы». – Какие у студентки инициалы? – спросил он, найдя фамилию директора комбината у себя в записной книжке, но заведующий кафедрой такой информацией не владел.

– Уточните по телефону у секретаря, – попросил проректор.

– Лебедева Валентина Васильевна, – созвонившись с секретарем, сказал завкафедрой.

«Нет, не его дочь, инициалы не сходятся, но чудес на свете не бывает, наверняка она дочь какого-то начальника, надо только выяснить, а то опростоволосишься, обидишь нужного человека!» – подумал проректор. Он явно был недоволен тем, что студентка завалила экзамен. Недоволен он был и тем, что с этим вопросом вышли на него. «Все возникающие во время госэкзаменов недоразумения, – полагал проректор, – должны разрешать дипломатично члены ГЭК, на то она и комиссия!» Но в то же время он был доволен, что профессорами можно было управлять, что они ручные. «Было бы гораздо хуже, – полагал он, – ежели бы у комиссии было свое, принципиальное мнение. Тогда бы она наломала дров».

Чтобы разрешить возникшее недоразумение, проректор по учебной работе в сопровождении завкафедрой практических навыков направился к членам госкомиссии.

– Давайте с решением допускать или не допускать в дальнейшем студентку Лебедеву к госэкзамену не будем торопиться, – сказал проректор, обращаясь к профессорам. – Выслушаем поначалу экзаменаторов. Кому она сдавала терапию?

– Мне, – сказал Салават Зарифович. – У нее был вопрос по оказанию неотложной помощи при инфаркте.