– Никак, гости удирают.

Фидар с недоверием посмотрел на девушку и спросил у Исмена:

– Ты ее знаешь?

– Это Томирис, дочь Справедливой Матери.

– Она же нас выдаст.

– Томирис, что ты тут делаешь? – крикнул ей Исмен.

– Не бойтесь, не вас выслеживаю. Вон, видели на перевале каменную бабу? Все – граница. Дальше можете не бояться. Албаны за вами не поедут.

– А ты куда направляешься? – поинтересовался Фидар, все еще держа копье наготове.

– Я – лиса, – мрачно объявила она.

– Час от часу – не легче. Если нас с тобой поймают дарги, то…

– Я к вам в компанию не напрашиваюсь, – фыркнула она. – Кто виноват, что здесь дорога одна. Спустимся с перевала, разойдемся.

– А ты знаешь дорогу? – спросил Колобуд у Фидара.

– Не знаю.

– Чего тогда ее гонишь? Поехали с нами, девчушка. Нам надо в земли аорсов. Покажешь путь?

– Да ты сдурел! – разгневался на него Фидар. – Она же – лиса. Дарги убьют нас, даже не спросят – кто мы.

– Лиса, не лиса, да хоть – волчица, – стоял на своем Колобуд. – Нам верная дорога нужна. А если дарги пристанут, мы тебя отобьем, девчушка. Ты не бойся. Верно, Исмен?

– Верно! – с радостью подхватил юный ксай.

– Ох! – покачал головой Фидар. – Приключения продолжаются. А ты, Исмен, я вижу, также время зря не терял. Вон, с какой красоткой познакомился. Под ее чары Колобуд уже попал. И даже Репейник от счастья чуть не ссытся.

– Она красивая? – спросил Исмен тихо, чтобы Томирис, ехавшая впереди, его не услышала.

– А то! По сравнению с ее соплеменницами… Да и вообще, – аорс пожевал губами. – Прямо – горная козочка.

Томирис резко обернулась. Брови ее сердито сошлись к переносице.

– Не смейте меня называть козочкой, птичкой, ласточкой, лошадкой… Я – лиса, и зубы у меня острые.

– Эх, дуреха, – пожалел ее Фидар. – Отправляется на верную гибель, а еще храбрится.

Исмену вдруг сделалось очень паршиво на душе. Он пробурчал:

– Никто не посмеет ее тронуть. Сначала меня пусть убьют.

Дарги

Остановились передохнуть в голой безлесой долине у ручья. Перекусили сыром и вяленым мясом. Дали коням отдохнуть.

– Что-то едем долго, и ни одного поселения, – забеспокоился Фидар.

– Здесь проходила война, – сказала Томирис. Киммеры, гонимые сколотами смели все на своем пути.

– Помню. Мне дед что-то такое рассказывал, – согласился аорс. – К нам киммеры тоже сунулись, но получили отпор, ушли через Аланские ворота на юг. К вечеру, хоть найдем людей?

– Не знаю. Редко здесь бывала, – пожала плечами Томирис. – Да ты на место посмотри – одни камни. Полгода снег не тает. Кто тут жить будет? Разбойники дарги, и те ниже селятся.

И действительно, пейзаж кругом разворачивался унылый: склоны, скромно поросшие островками чахлой зелени. Выше к вершинам трава исчезала, и наверху – только голые скалы. Кое-где на отрогах еще заметны белые полоски снега.

Запаслись водой и продолжили путь. Исмен ехал рядом с Томирис.

– Покажи меч, – попросила она.

Исмен передал ей акинак. Она вынула клинок из ножен, ударила наотмашь по воздуху, как будто рубанула противника по голове.

– Хорош, – оценила она. – Только тяжеловат для меня. – Отдала меч обратно Исмену. – У меня – вот, – показала свой небольшой изящный акинак.

– Но им только колоть можно, – прикинул Исмен. – Таким клинком даже кожаный шлем не прорубишь: он легкий.

– Рубить – у меня другое оружие. – Она вытащила из вьючной торбы небольшой топор. Тонкая рукоять из крепкого самшита в локоть длинной. Сверху насажено небольшое двустороннее лезвие. Одна сторона широкая, заточена полукругом, другая сужалась на клин. – Видал, какой сагарис! – похвасталась она. – Албаны все такими вооружены. Широким лезвием даже медный шлем пробьешь, а узкое, чтобы в щит противнику воткнуть, зацепить его и сдернуть с руки.

Она стянула с головы лисью шапку, спрятала косы под войлочный мягкий подшлемник, сверху надела шлем с хвостом.

– Ты специально нацепила лисий хвост? Чтобы тебя издалека заметили? – спросил Исмен.

– А чего скрываться? Пусть знают, что я никого не боюсь. У меня и шапка лисья, – усмехнулась она. – А у тебя есть шлем?

Исмен вынул из специального кожаного мешка, который был приторочен к чепраку, шлем, подаренный ему Зарататой.

– Ух, ты! – глаза у девушки вспыхнули. Она взяла его, внимательно осмотрела чеканный узор, потрогала боевую маску, пальцами ощупывая каждый выступ, погладила льва с женской головой. – Это же Аргинпаса.

Проехали еще одну каменную бабу.

– Земли даргов, – сообщила Томирис. – Доедем вон до той вершины. И я вас покину. Дальше сами найдете дорогу.

– Хочешь, я с тобой побуду, пока ты все не разведаешь? – предложил Исмен. – А потом догоню Фидара и Колобуда.

Томирис удивленно взглянула на него, зло усмехнулась:

– Зачем?

– А вдруг тебя поймают дарги…

– Пусть попробуют. За мной не каждый угонится.

– Довольно тебе хвастаться, – разозлился Исмен. Не понимал: чего она храбрится? Разве сможет девчонка двенадцати лет отроду выстоять против вооруженного взрослого воина?

– Ах, я хвастаюсь? – выкрикнула гневно она. – Умеешь так?

Она пронзительно свистнула. Лошадь рванулась вперед. Исмен припустил за ней. Вдруг девушка спрыгнула с лошади, пробежала несколько шагов, держась за чепрак, подпрыгнула и вновь оказалась на холке.

– Так не могу, – признался Исмен.

– Смотри еще.

Лошадь летел во весь опор. Томирис ловко перевернулась, и уже скакала задом наперед. Изобразила, как будто стреляет из лука в преследовавшего ее Исмена. Потом опять перевернулась и села правильно.

– Ну, как? – смеялась она. Изловчилась, вскочила на спину лошади, скакала стоя, балансируя расставленными в стороны руками.

– Ну, девчонка дает! – восхищались Фидар.

– И не боится же! – покачал головой Колобуд.

Томирис вновь уселась на спину лошади. Остановилась, поджидая Исмена. Хотела еще показать что-нибудь из своих трюков… Шуршание. Девушка вскрикнула. Из плеча торчала стрела.

– На склоне! – крикнул Колобуд, размахивая молотом.

Две человеческие фигуры пытались затеряться среди скал. Исмен первым настиг беглецов. Хотел ударить копьем, но, не заметив у них оружия, бить не стал. Кроме луков и коротких ножей у охотников ничего не было. Беглецы поняли, что им не уйти, грохнулись на колени, моля о пощаде. Странные смуглые люди, невысокого роста, коренастые. На обоих ужасная грубая одежда из плохо выделанной стриженой овчины, мохнатые козьи шапки и высокая войлочная обувь, крест на кресс перетянутая бечевой.

– Кому первому голову расколоть? – проревел будин, занося молот для удара.

– Постой, – одернул его Фидар. Спросил у беглецов: – Вы кто такие?

– Дарги мы. Охотники.

– Охотники? А чего же в людей стреляете?

– Так это же – албана, лиса.

– Какая тебе…Ух, вспорол бы тебе живот!

– Прости нас, ксай. Мы же не знали,