женщина была бы счастлива заполучить такого красавчика. Это наш долг – помочь ему снова стать счастливым.

* * *

Бен не хотел встречаться с Клаудией в своем ресторане.

– Только не здесь. Где угодно, но не здесь.

Было даже удивительно, что он сразу согласился на встречу. В наших разговорах постоянно возникали решительные отказы. Но непреклонная вежливость не позволяла ему отказаться от приглашения.

Стоило Филиппу убедить Бена согласиться, как тот уже не мог контролировать, где и когда состоится свидание.

– Гус, – начал Филипп, – Лучше всего тебе встретиться с ней в своем ресторане. В случае чего тебе здесь будет спокойнее, а если она тебе не понравится, ты всегда можешь сказать, что на кухне возникли проблемы. Но поверь мне, ты полюбишь ее.

Я съежилась, когда Филипп сказал слово «полюбишь».

Клаудия прибыла на место встречи первой. В узких джинсах и белом топе в крестьянском стиле с открытыми плечами она выглядела элегантно и безупречно. В шлепанцах она была даже ниже, чем я ее запомнила, но ее дружелюбный характер, казалось, делал ее выше. Филипп заказал ей напиток, и мы прошли на террасу.

Ночь выдалась свежей, влажность одолевала не так сильно, как обычно.

Над головой проплывали облака, и казалось, что сейчас может пойти дождь. В Кис это совершенно невозможно предугадать. Облака уплыли в сторону моря также быстро, как и появились.

Клаудия похвалила наш дом, а когда Филипп зашел внутрь, чтобы ответить на звонок, она завалила меня вопросами о Бене. Я слышала словно со стороны, как я описываю его. Зеленые глаза, смотрящие прямо в душу. Сексуальные каштановые волосы. Возможно, все выглядело так, будто я его рекламировала, но на самом деле я лишь описывала то, что знала. Я решила сообщить ей, что он вдовец, потому что так я могла защитить Бена.

– Как давно? – спросила Клаудия. – Сколько он уже один?

– Несколько лет.

Эта новость удивила Клаудию, и в ее глазах появилась грусть.

– У него есть сын.

Она перекинула одну ногу на другую.

– Ого. Филипп основательно забыл ввести меня в курс дела.

Я искренне сказала ей:

– Бен – хороший парень. Я знаю, что эти новости не так просто принять.

Оценивая ее смешанные эмоции и похвалив себя за свой крошечный подвиг, я почувствовала себя ужасным человеком. Я не испытывала неприязни к Клаудии. На самом деле она мне даже нравилась. Клаудия была проницательной, остроумной, и с ней было приятно разговаривать. Пока я обдумывала все эти положительные качества, в дверях появился Бен.

– Черт возьми, а он горяч, – прошептала Клаудия, наблюдая за тем, как Бен приближался к нам.

– Бен.

Я затаила дыхание, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня в обе щеки.

Ко мне подошел Филипп, он и познакомил Бена с Клаудией. А еще он все время повторял, что «этим двоим было суждено встретиться».

Бен улыбался Клаудии, оценивая ее взглядом, а я ненавидела себя за каждую мысль, вторгающуюся сейчас в мою голову. Я сделала еще глоток вина и зажмурилась, чтобы не видеть, как они восхищаются друг другом через шутливые замечания. Когда я открыла глаза, Бен пристально смотрел на меня.

– Итак, тост, – произнес Филипп, поднимая свой бокал. – Тост за новых друзей и за любовь.

При этих словах он обнял меня одной рукой.

– И пусть я каждое утро просыпаюсь рядом с этим прекрасным подарком.

И мы выпили раньше, чем я успела осознать иронию его слов.

* * *

Нас ожидал столик в Морада-бэй, и Бен был необычайно дружелюбен. Он мог не беспокоиться о том, что сегодня вечером его сотрудники могут не справиться с работой. Бен чувствовал себя непринужденно, и угрюмый одиночка, которого я описала ранее, так и не появился. Клаудия была очарована Беном, и это было заметно. Разговор перешел от их детства в Нью-Джерси к кулинарным секретам Бена (Клаудия любила готовить), а затем к работе Клаудии. Бен был загипнотизирован ею. Мало того, что она была привлекательной – когда она рассказывала о своих делах, кто угодно был бы впечатлен.

Чем больше они сближались, тем теснее я прижималась к Филиппу. Мы сложили руки на столе, и я изучала алмаз на его пальце. Клаудия проследила за моим взглядом и поинтересовалась, назначили ли мы дату. Я подтолкнула Филиппа.

– Надеюсь, что уже скоро, – ответила я. – Закрывай свои сделки быстрее.

– Шарлотта, – сказала Клаудия, – Ты будешь прекрасной невестой. Ты бы слышала, как Филипп бредит тобой. Он абсолютный романтик.

– Не выдавай все мои секреты, Клаудия.

– Вам трудно быть в разлуке, да? – спросила она.

Я почувствовала на своих плечах тяжесть от руки Филиппа.

– Клаудия, дорогая, – пошутил он, – Не заводи ее. Я и так уже впал в немилость из-за поездок в этом году.

Бен смотрел на меня, но я не хотела отвечать ему взглядом.

– Я нахожу, чем себя занять, – ответила я. – К этому привыкаешь.

– Это не то, к чему я хотела бы привыкнуть, – сказала она, не замечая свою ошибку.

За столик принесли еду, которую я не могла заставить себя съесть.

Я была там и в то же время далеко-далеко. Я мыслями вернулась на Литл-Палм-Айленд и отдыхала в гамаке, не заботясь ни о чем на свете. Филипп любил меня, а Бен лишь слушал. Я только сейчас начинала осознавать это различие.

Я не имела права злиться или ревновать, когда Бен делал то, что и должен был делать. Но я злилась и ревновала и за это сама себе не нравилась. Я бестолково гоняла еду вилкой по тарелке, и ей было не так просто донести ее до рта. Бен поочередно обращал внимание то на меня, то на Клаудию, а я сосредоточилась на Филиппе.

Он тоже почти не прикасался к еде.

– Ты совсем не ешь.

– Я сегодня не очень хочу есть, дорогая. Но я проголодаюсь чуть позже.

Я позволила ему притянуть меня ближе, так, чтобы мы стали одним целым. И хотя мы, наконец, оказались физически вместе, эмоционально мы были далеки друг от друга.

Когда возникают неприятные темы, будь то намеренно или случайно, нет ничего лучше, чем обсудить погоду.

– Бен, – спросил Филипп, – Ты что-нибудь слышал о штормах. Может, что предсказывают?

Бен, как и все мы, следил за ураганами и тропическими штормами, но его беспокойство было сосредоточено вокруг ресторана, хрупкого фундамента его бизнеса. Конструкция ресторана «Пьерс» была более прочной, но легкий каркас пляжного кафе, который придавал этому месту открытую, островную атмосферу, практически не был укреплен. Сильный шторм вполне мог уничтожить средства к существованию Бена.

– У меня плохое