В масштабах, что называется, больших цифр приход к руководству НКВД СССР Лаврентия Берии можно действительно оценить как прекращение кампании Большого террора и чистку «органов» от тех, кто ранее производил чистку армии, партийных и советских структур. В 1939 году за контрреволюционные преступления было приговорено к высшей мере наказания около 2600 человек, в 1940 году – 1600. Вдвое меньше, чем в предыдущие годы. В то же время только за конец 1938 года, после того как Берия сел в кресло наркома, из тюрем и лагерей было выпущено почти 280 тысяч человек (по оценке историка В. Н. Земскова).

Но не следует думать, что Берия стал этаким «восстановителем социалистической законности», каким в связи с этими событиями его нередко рисуют в некоторых публикациях. Террор не был прекращен, а только снизил размах. При Берии продолжались процессы против «врагов народа»: «троцкистов», «кулаков», «агентов вражеских разведок». Достаточно таких фактов.

В первые дни Великой Отечественной войны Берия организовал арест группы видных советских военачальников – из числа тех, кто выдвинулся уже после 1937 года. Самым значительным из них был генерал армии Кирилл Мерецков, занимавший зимой 1940/41 года пост начальника Генерального Штаба. Война началась внезапно на фоне постоянных заверений Сталина о дружбе Советского Союза с гитлеровской Германией, началась неудачно, и надо было на кого-то свалить ответственность. Мерецкова подвергли пыткам в подвалах Лубянки. В сентябре 1941 года Сталин, испытывавший нехватку высших военных кадров, отдал Берии личное распоряжение освободить Мерецкова. Генерал был настолько ослаблен, что не мог стоять, и ему единственному в присутствии Сталина разрешили сидеть.

Еще до начала Великой Отечественной войны Берия предпринял разгром кадров советской военной авиации. 9 апреля 1941 года на совещании у Сталина заместитель наркома обороны СССР генерал-лейтенант, Герой Советского Союза за бои в Китае с японцами Павел Рычагов резко сказал в ответ на упрек Сталина в высокой аварийности самолетов: «Аварии будут, потому что вы заставляете нас летать на гробах!» Через три дня Рычагов был снят с должности, а на третий день Великой Отечественной войны арестован.

15 мая 1941 года в Москву свободно прилетел и сел на Центральном аэродроме им. М. В. Фрунзе на Ходынском поле немецкий транспортный самолет. Это послужило сигналом для целой волны арестов. Были арестованы семь генералов авиации, а в оставшееся до начала Великой Отечественной войны время еще двое. Среди арестованных оказались герои войны в Испании Петр Пумпур и Яков Смушкевич, а также командующий войсками ПВО страны Григорий Штерн. Все они были расстреляны без суда в разгар битвы за Москву.

По личному распоряжению Берии был тайно арестован светило мировой биологической науки, отец советской генетики, великий ученый Николай Иванович Вавилов. О его участи не сообщали даже брату, физику, президенту Академии наук СССР Сергею Вавилову. Как было установлено только в 1980-е годы, Николай Вавилов умер в тюрьме НКВД в начале 1943 года.

В марте 1940 года по приказу Берии было расстреляно свыше 20 тысяч военнопленных польских офицеров, содержавшихся после осенней кампании советских войск 1939 года на Западной Украине и Западной Белоруссии в лагерях в Катыни под Смоленском, а также в Осташкове, Старобельске и Козельске. Есть версия, что эта ликвидация была предпринята по настоянию Гитлера, с которым СССР тогда имел дружественные отношения.

Если предшественники Берии расстреливали только ложных советских троцкистов, то Берия взялся за самого этого оппонента Сталина в изгнании. Дело в том, что с ноября 1938 года по февраль 1941 года Берия руководил также Службой внешней разведки СССР, подчиненной в этот период НКВД. Разведчикам под руководством Берии удалось внедрить в окружение настороженно жившего Троцкого своего агента, который смертельно ранил его в окрестностях его дома в Мексике.

Тем временем Берия возвышался в партийной иерархии. В марте 1939 года он стал кандидатом в члены Политбюро ЦК ВКП(б). 30 января 1941 года Берии было присвоено высшее в органах звание генерального комиссара госбезопасности, которое до него имели только два человека – Ягода и Ежов. Это присвоение было призвано как бы «подсластить пилюлю». Дело в том, что вскоре Сталин вывел из подчинения Берии часть дел, образовав отдельный Народный комиссариат государственной безопасности. Но Берия все равно сохранял значительное воздействие на новый наркомат, так как главой последнего стал его выдвиженец Всеволод Меркулов.

Сразу же Берия получил очередное повышение. Оставаясь наркомом внутренних дел, он стал заместителем председателя Совнаркома – правительства СССР. В этом качестве он курировал работу НКВД, НКГБ и ряда экономических отраслевых наркоматов.

«Смерть шпионам!»

Летом 1941 года, когда, казалось, германские танковые клинья неудержимо вонзаются в тело Советского Союза, Сталин поручил Берии деликатное дело: через посредничество болгарского посла в СССР и болгарского МИД выяснить, на каких условиях нацистская Германия могла бы прекратить свою агрессию. Берия выполнил поручение Сталина. По показаниям разведчика Павла Судоплатова, обсуждались некоторые территориальные уступки. Но Гитлер, который был в предвкушении близкой окончательной победы над СССР, отверг всякую мысль о мирных переговорах.

У НКВД в годы Великой Отечественной войны было много работы, связанной с пресечением пораженческих настроений и массовых беспорядков. Достаточно вспомнить волнения, охватившие Москву 15–18 октября 1941 года в связи с эвакуацией государственных учреждений из столицы и слухами о приближении к ней германских войск. Надо сказать, что органы НКВД в целом выполнили свою задачу. В тяжелой военной обстановке они действовали по старинному принципу, восходящему еще ко временам римских императоров: «Лучше пусть будут уничтожены десять невиновных, чем уйдет от наказания хоть один виновный!»

В декабре 1941 года Красная Армия впервые начала освобождать значительные территории, захваченные гитлеровцами. Это возложило на НКВД дополнительные функции: проверку (фильтрацию) освобождаемых советских граждан на предмет их сотрудничества с врагом во время оккупации. Контрразведывательные организации на освобождаемых территориях создали, кроме НКВД, также армия и флот. Все они носили одинаковое название СМЕРШ (сокращение от «смерть шпионам») и конкурировали между собой по количеству «обезвреженных» «врагов».

Сначала управления СМЕРШ были созданы в наркоматах обороны и военно-морского флота. Затем к ним добавился отдел контрразведки СМЕРШ Наркомата внутренних дел. Его возглавил комиссар госбезопасности Семен Юхимович. СМЕРШ НКВД подчинялся непосредственно Берии. Еще одним постановлением Совнаркома СССР членам СМЕРШ, носившим звания госбезопасности, присваивались соответствующие армейские звания.

Берия не только руководил СМЕРШем НКВД, но и влиял на работу СМЕРШ сухопутной армии, так как начальником последнего был его выдвиженец, комиссар госбезопасности 2-го ранга (генерал-полковник) Виктор Абакумов.

По мере освобождения территорий в процесс контрразведывательной проработки включались также бывшие советские военнопленные и перемещенные лица из немецких концлагерей. Несколько миллионов человек, настрадавшихся в оккупации, прошли через проверку «компетентных органов». Из них было арестовано и предано затем суду около 700 тысяч человек, причем примерно каждый десятый был приговорен к высшей мере наказания.