Схватив Сонни за руку, Сакс потащила его к двери.

— Не пускайте его сюда! — крикнула она Дэну и Коу.

— Извините, — сказал Эдди Дэн. — Он сказал, что поможет вам производить осмотр места преступления.

— Я это делать, — озадаченно промолвил Ли. — В чем проблема?

— Не пускайте его сюда. Если нужно, наденьте на него наручники.

— Эй, Хонксе, у тебя крутой нрав. Ты это знать?

Вне себя, Сакс вернулась на склад и закончила съемку отпечатков.

В наушнике послышался голос Райма:

— Эдди Дэн рядом?

— Он на улице.

— Хотя, насколько нам известно, компания чиста перед законом, пусть Дэн просмотрит документы — полагаю, они на китайском. Быть может, он найдет что-нибудь о Призраке, других «змеиных головах» или контрабанде людей. Все что угодно, что может оказаться полезным.

Выйдя на улицу, Сакс махнула рукой, подзывая Дэна. Тот вытащил из уха наушник радиотелефона и присоединился к ней. Молодая женщина изложила ему просьбу Райма. Пока сменившие Сакс фотографы занимались своим делом, Дэн просмотрел документы в столах и шкафах. Через полчаса прилежного труда он сказал:

— Ничего полезного. Одни заказы продуктов.

Передав его ответ Райму, Сакс добавила:

— Я здесь заканчиваю. Вернусь через двадцать минут.

Они убрала наушники.

Потирая ушибленную спину, Сакс подумала: «И все же где баншу Призрака? Здесь, в городе? Исходит ли от него опасность?»

Будь осторожна…

Она уже была в дверях, когда зазвонил ее сотовый телефон. Ответив, Сакс с удивлением и радостью услышала голос Джона Суна.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она.

— Замечательно. Правда, рана немного чешется. — Помолчав, он добавил: — Я хотел вам сказать… я достал травы от вашего артрита. Внизу дома, где я живу, есть ресторан. Давайте встретимся там.

Сакс посмотрела на часы. Кому от этого будет плохо? Долго она не задержится. Передав собранные улики Дэну и Коу, она сказала, что ей нужно заехать в одно место и у Райма она будет через полчаса. Дэна, Коу и Сонни Ли отвезет назад другой полицейский. Похоже, маленький китаец обрадовался, что ему не придется возвращаться вместе с ней.

Сняв белый комбинезон, Сакс убрала его в микроавтобус.

Сев за руль, она бросила последний взгляд на склад. В раскрытую дверь был отчетливо виден Джерри Тан, уставившийся остекленевшим взглядом в потолок.

Еще одна жертва Призрака. Еще один человек, перенесенный из одного раздела «Книги живых и мертвых» в другой.

«Хватит! — мысленно обратилась Сакс к десяти судиям преисподней. — Пожалуйста, хватит».

Амелия Сакс, осторожно протиснувшись на микроавтобусе по узким улочкам Чайнатауна, свернула в переулок рядом с домом Джона Суна.

Выйдя из машины, она взглянула на нарисованную от руки вывеску на цветочном магазине, расположенном на первом этаже по соседству с рестораном: «Вам нужна удача в жизни? Купите наш бамбук, приносящий счастье!».

И тотчас же она увидела в витрине ресторана Суна. Тот улыбнулся, помахав ей рукой.

Когда Сакс вошла в зал, Сун поднялся с места, встречая ее, и сразу же поморщился.

— Нет-нет, — остановила его молодая женщина, — не вставайте.

Она села напротив.

— Есть хотите?

— Нет, я ненадолго.

— Тогда чаю.

Наполнив маленькую чашку, Сун пододвинул ее к Сакс. В зале было довольно темно, но чисто. В кабинках сидели небольшие группы людей, разговаривающих по-китайски.

— Вы уже нашли его? — спросил Сун. — Призрака?

Не желая распространяться о ходе следствия, Сакс уклончиво ответила, что у них есть кое-какие наметки.

— Мне не по душе эта неопределенность, — пожаловался Сун. — Услышав в коридоре шаги, я застываю от страха. У меня такое ощущение, будто я вернулся обратно в Фучжоу. Человек сворачивает к твоему дому, и ты не знаешь, это случайный прохожий или сотрудник службы безопасности, которого послал местный партийный шишка, чтобы тебя арестовать.

Сакс мысленно увидела изуродованный труп Джерри Тана, и поспешно выглянула в окно, ища успокоение в виде полицейской машины, стоящей на противоположной сторону улицы.

— Пресса подняла такой шум по поводу «Дракона Фучжоу», — заметила Сакс, — что Призрак, наверное, как можно скорее возвратится в Китай. Разве он не понимает, сколько человек идет по его следу?

— «Разбить котлы…» — напомнил Сун.

— «…и затопить лодки», — подхватила Сакс. Кивнув, она добавила: — Не он один живет согласно этому девизу.

Сун окинул ее оценивающим взглядом.

— Вы сильная женщина. Вы давно работаете в службе безопасности?

— У нас это называется полицией. Служба безопасности — это частные охранные фирмы.

— Вот как.

— Вообще-то, в полицейскую академию я поступила, проработав несколько лет в другом месте.

Она рассказала Суну о своей работе моделью в агентстве с Мэдисон-авеню.

— Вы были фотомоделью? — широко раскрыл глаза от изумления тот.

— Я была молодой. Мне было интересно попробовать. Если честно, эту идею предложила моя мать. Помню, однажды мы с отцом возились с машиной. Он тоже служил в полиции, но машины были его страстью. Мы чинили двигатель его старого «Тандерберда». Это такая спортивная модель «Форда», знаете?

— Нет.

— Кажется, тогда мне было лет девятнадцать. Я подрабатывала в агентстве моделью. Так вот, я лежала под машиной, и отец уронил на меня гаечный ключ. Попал прямо по щеке.

— Ого.

Сакс кивнула.

— Но настоящее «ого» случилось тогда, когда ссадину увидела мать. Не могу точно сказать, на кого она злилась больше — на меня, на отца или на компанию «Форд».

— Ну а ваша мать? — спросил Сун. — Это она присматривает за вашими детьми, пока вы на работе?

Отпив чай, Сакс спокойно выдержала его взгляд.

— У меня нет детей.

Сун нахмурился.

— Вы… извините.

В его голосе прозвучало искреннее сочувствие.

— На этом свет клином не сошелся, — стоически заявила Сакс.

Сун покачал головой.

— Ну да, конечно. Моя реакция была слишком поспешной… На Востоке и на Западе разные представления о семье.

«Совсем необязательно», — грустно подумала Сакс, не желая заострять внимание на этой проблеме.

— У нас, в Китае, дети — это очень важно. Конечно, у нас существует проблема перенаселения, и все же одним из самых ненавистных законов правительства является правило «одна семья — один ребенок». Это относится только к национальности хань — большинству населения Китая; поэтому в приграничных районах люди выдают себя за представителей национальных меньшинств, чтобы получить разрешение завести несколько детей. У меня обязательно будет много детей; я привезу сюда своих детей, встречу хорошую женщину, и у нас будет еще два или три ребенка.