Присцилла Элонт проводила графиню умиленным взглядом. И тихо шепнула мужу:

– Повезло графу с женой, да, дорогой?

Сытый граф был благодушен. Он притянул супругу к себе поближе и поцеловал в щеку.

– Мне повезло больше.

Графиню Ройвель перекосило. Присцилла расцвела нежной улыбкой. Она тоже считала, что ей повезло с мужем.

Джерисон направился, было, за женой, но тут ему заступил дорогу один из гвардейцев.

– Ваше сиятельство, всего одну минуту.

– Что?

– Кажется, у моего коня сап.

Джерисон мгновенно встревожился. Сап – это не шутки, это надо проверить, иначе можно вообще без коней остаться. И направился проверять.

А тем временем…

Лиля насвистывала песенку. Настроение было замечательное, она предвкушала и прохладную воду, и мыло, и…

Да, и это она тоже предвкушала. И что?

Она не по любовникам бегает, это ее законный муж. Одобренный Альдонаем и королем.

А это еще что такое?

На берегу речки стоял гвардеец. Высокий, наверное на полголовы выше Лилиан, симпатичный, светловолосый… и смотрел.

Да как!

Словно не просто раздел Лилиан глазами, а уже поимел, одел обратно и примеривался раздевать второй раз. Лилиан прищурилась.

И ответила таким же наглым взглядом.

Прошлась глазами, раздела мужчину, поморщилась – такое барахло нам и с распродажи не надо, и даром не надо, и одела обратно. А вы что думали – краснеть будем? Ага, девушка из гарнизона! Из мединститута!

Да видала она мужчин без одежды! И без кожи. И даже в кож-вен диспансере. Вот уж где насмотришься, в монастырь захочешь. А это… пффф! Шляются тут всякие, сифилис разносят.

Такой реакции Энтони не ожидал.

Графине полагалось смутиться, покраснеть и может даже залепетать что-то вроде: «вы кто?» или «вы что?». После этого решительный натиск, стон восторга – и герой-любовник удаляется под сень леса.

Вместо этого графиня смотрела даже с издевкой. И вопрос в ее взгляде читался явственно, только не тот.

Энтони четко различил в зеленых глазах: «а не пошли бы вы, любезнейший, куда подальше?» – и пошел в атаку.

Шаг вперед, упасть на одно колено. Заодно приблизиться.

– Графиня, ваши прекрасные глаза зажгли в моем сердце бушующий пламень любви… я томлюсь и изнемогаю…

Зря он это, конечно, сделал. Потому что Лилиан Иртон сделала всего один шаг вперед – и сильно толкнула героя в плечо. Сбивая к Мальдонае и равновесие, и самого восторженного поклонника.

В речку.

Энтони и пискнуть не успел, как нырнул с головой в холодную воду. От неожиданности вдохнул, а когда вынырнул, прокашлялся и отплевался, даже следов Лилиан уже не осталось. И нырять пришлось вторично, потому что послышались шаги графа Иртон.

А выбраться тоже сложно, пришлось плыть вниз по течению, даже не чувствуя холодной воды. Зол был Энтони так, что ничего не замечал вокруг. Вот ведь стерва!

Он! К ней! Со всей душой!

А она?!

Если б злость была материальной, в речке бы вода вскипела. Но законы физики никто не отменял. Кипи, не кипи, а чайником не станешь, так что рыба осталась цела.

Энтони выбрался на берег чуть ниже по течению, и поплелся в лагерь, прикидывая, как пройти незамеченным. Ведь смеяться будут…

Дрянь, шлюха, гадина!

Погоди, отомщу я тебе, попомнишь ты меня, тварь такая!

Лилиан и так не забывала.

Бррр…

Из опыта гарнизонной жизни она вынесла то самое правило, которое применила сейчас.

Если противник больше, сильнее, если он угрожает – наплевать на закон! Бей первой, потом отпишемся.

А тут…

Последствия Лилиан просчитала мгновенно. Появляется сейчас супруг, начинаются разборки, не дай Альдонай – дуэль, вопрос – кто виноват?

Ответ – графиня.

Последствия – непредсказуемы. Но пятно на репутации, проблемы с мужем, с дочерью, с посольством, с королем, наконец…

Бежать?

Ага, в длинной юбке, по пересеченной местности. Смеяться после слова «бежать».

Драться?

Ну зачем драться, когда такой удобный глинистый берег и такая очаровательная река? Один толчок, и никакой проблемы. Авось не потонет.

И Лилиан пошла вперед, даже не помахав гвардейцу на прощание.

Когда Джерисон догнал ее, она уже успела расстелить на берегу плащ, усесться на него и спокойно ждала. И даже не подумала рассказывать супругу о такой мелочи, как признание в любви.

А зачем?

Дураков хватает, на всех не пережалуешься.

Джес уселся рядом на плащ, притянул супругу к себе поближе, и Лилиан со вздохом прильнула к его плечу.

– Ты задержался…

Не упрек. Просто констатация факта.

– А, дураков хватает.

Лиля поставила себе галочку.

Дураков хватает. Один ей попался, второй мужу… не многовато ли будет? Но расспрашивать сейчас не стала, вместо этого расстегнула пуговичку на блузке и встала.

– Искупаемся?

Джес прищурился на речку. На супругу.

– Может, чуть позднее?

– А может благородный граф поможет даме искупаться? – поддразнила Лиля. – Если поймает, конечно?

Джес прищурился.

– Вы хорошо плаваете, дорогая супруга?

– Я и ныряю замечательно… Проверим?

Лилиан направилась к воде, на ходу сбрасывая одежду.

Джерисон ухмыльнулся и последовал за супругой. Проверим, говорите? Иди сюда, рыбка моя златовласая…

В лагерь они возвратились уже затемно, усталые и довольные. И в упор не заметили ни Энтони, ни его взгляд. Лиля искренне считала инцидент исчерпанным, а Джерисону она так ничего и не рассказала.

Где-то в море.

Точно, сглазил Эрик.

А что еще можно подумать, когда шторм начинается?

Скоро будем на Вирме… ага, если не потонем.

В шторм кораблям сложно. И терять друг друга из виду нельзя, и рядом держаться тоже не стоит. Волны подхватывают корабли, то вздымают на громадную высоту, то обрушивают в яму. И кажется, что сейчас хрупкая деревянная скорлупка развалится.

Ричард послушно убрался с палубы при первых же признаках шторма. Эрик попросил, и был полностью прав.

– Ваше высочество… Ричард, уж не обессудь, а только ты здесь лишний. Знаю, что ты все умеешь, да не дай Холош тебя за борт смоет. И корабль угробим, и тебя не выручим…