месту. Чтобы раны не загноились, проводит по ним раскалённым докрасна железом.

-Сурово, - кивала Императрица, бросив свою карту. - Сколько Вам, не видевшим пыток, известно... А вот капитаны ваши... Да, да, - подтвердила она удивлённым собеседникам. - И твой капитан, Ванюш, уже здесь... Так вот, оба повидали своими глазами, как оно там вершится.

От её слов Иван будто на какое-то время в камень превратился. Сглотнув подступившую тревогу, он еле сдержался, чтобы не показать никаких эмоций...

-Одного прогнали из России. Следом за Кристиной Симолиной. Пусть злорадствуют там, подальше, - продолжала рассказывать государыня с нескрываемой строгостью. - А другой заключён под стражу.

-Его будут пытать? - осмелился спросить Иван.

-Хочешь лицезреть? - поинтересовалась Императрица, и он сглотнул вновь, бросив карту за картой молчаливого Василия:

-Да.

-Я устрою тебе встречу, - улыбнулась тогда Императрица. - Может, если ты поучаствуешь в допросе, вызнаешь, как связан он с заговорщиками да выступает на стороне шведов.

-Кого тянут за уши, того не должно тянуть за ноги, - пронзительно взглянул Иван, и она приподняла удивлённо брови, обратившись к Василию:

-Ты отправишься вместе с ним. Сегодня же. А чего ждать? - улыбнулась она им обоим и положила свою последнюю карту. - Я на этот раз выиграла. Вскоре, после доброго обеда, и Вы заслужите добрый отдых.

Императрица поднялась, протянув руку, которую Иван и Василий поочерёдно одарили поцелуем. Они откланялись, столкнувшись у дверей с прибывшей к государыне Татьяной. Императрица тут же пригласила её пройти:

-Ну же, что-то же заставило тебя прийти. Отчего вдруг смутилась?

Государыня сразу заметила несмелый шаг Татьяны и позвала сесть вместе на диван перед окном.

-Спроси, - устало выдохнула государыня, глядя на плывущие за окном облака.

-Правда ли, что пытают капитана корабля «Красный чёрт»? - еле слышно вопросила Татьяна, не скрывая волнение.

-Помнишь его, - кивала государыня, и Татьяна опустила взгляд:

-Помню...

-Красный чёрт, - с усмешкой продолжала говорить государыня. - Долго ему жить... Долго... А мне далеко не всё задуманное удалось совершить в лучшие годы. Опять сяду за мемуары, выложу душу, успокоюсь и пойму, кто в чём виноват, кто предал, а кто нет.

-Ваше Величество, - не удержалась Татьяна и стала рыдать, закрыв ладонями лицо.

-Успокойся, милая, - погладила её по голове государыня. - Если он такой, как ты думала, то сегодня же всё расскажет без применения пыток. При нём были письма от заговорщиков, почерк ответных писем тоже его, как видимо. Шведы получили в Амстердаме заём на шестьсот тысяч рейхсталеров и принялись подготавливаться к войне ещё в феврале. Я знала о том. Россия была начеку. Только не потерплю предательства в моём окружении, понимаешь?

-Да, матушка, - рыдала Татьяна. - Он не такой, верю!

Здесь Татьяна ахнула и застыла, уставившись в сторону:

-Ваше Величество,... умоляю,... покажите те письма...

-Христа ради, - поразилась государыня, но отошла к столу, из ящика которого достала папку.

Взяв одну из вложенных там бумаг, она протянула её подошедшей Татьяне. Та читала, взволнованно следя глазами по строкам, а слёзы лились и лились по щекам...

Глава 59

Уж как пал туман на сине море,

А злодейка-тоска в ретиво сердце;

Не сходить туману с синя моря,

Уж не выдти кручине из сердца вон.

Не звезда блестит далече в чистом поле,

Курится огонечек малешенек:

У огонечка разостлан шелковый ковер,

На коврике лежит удал добрый молодец,

Прижимает белым платом рану смертную,

Унимает молодецкую кровь горячую.

Подле молодца стоит тут его добрый конь,

И он бьет своим копытом в мать сыру землю,

Будто слово хочет вымолвить хозяину:

"Ты вставай, вставай, удалой добрый молодец!

Ты садися на меня, на своего слугу,

Отвезу я добра молодца в свою сторону,

К отцу, к матери родимой, роду-племени,

К милым детушкам, к молодой жене".*

Попивая шампанское в отдельном кабинете дворца, Иван и Василий сидели на креслах друг против друга. Они смотрели в одну точку перед собой, тоскливо пели песню, ни о чём ином пока не желая вести бесед. В памяти была лишь последняя игра с Императрицей и страх в душе...

-Вставайте! Вас проводят в темницы, а не к молодой жене, - уже некоторое время стоял у дверей офицер и наблюдал за ними с сожалением в глазах.

Он видел уставших, выбравших не тот путь, о котором мечтали, молодых людей. Сняв верхние камзолы, друзья оставили и их, и недопитые бокалы шампанского на столе и вышли за офицером. Предчувствие, что допрос будет применяться не только капитану, не покидало...

-Только теперь я ощутил счастие, что свободен от какой-либо любови, - молвил Василий.

-Я подумал о том же, - усмехнулся Иван. - Случись чего, не успел Настеньке и слова сказать, объяснить.

-За вас объяснят, - открыли дверь двое офицеров, стоящих у входа в темницы.

Когда Иван и Василий вошли в одну из камер, куда их привели, то предчувствие худого будто подтвердилось. Дверь за ними закрылась и щёлкнул замок...

-И вы теперь здесь? - спокойно вопросил сидевший в углу человек.

-Кап? - узнал его голос Иван, но сделать и шаг не осмелился.

Капитан сидел, укутавшись в плащ, надвинув на лицо треуголку. Сырость и холод камеры заставили каждого вздрогнуть, а падающий от решётчатого маленького окошка под потолком свет немного помогал разглядеть лица друг друга...

-Вас уже допросили? - сел напротив капитана Иван и оглянулся на оставшегося стоять у дверей Василия.

-Вижу, судьба свела вас вновь, друзья, - улыбнулся капитан.

-Увы, судьба, - подтвердил Иван. - Хотелось бы праздновать победу над