Марк кивнул.

— Земле нужны любящие руки и добрые слова. Природа любит искренность. Но в Яснограде, насколько я знаю, больше привыкли обсуждать присвоение титулов.

— Это точно! Говорят, Деверо снова воевать надумал, — сказал мужчина. — С непокорными. Называют это «Тихим боем». Даже сына своего пропавшего не ищет, весь в делах.

— Питер Деверо и прежде пропадал на несколько месяцев, — сказал Торми. — Он-то предпочитает во всем убеждаться лично, а отец его верит остроносым помощникам.

— Которые стремятся урвать кусок, — добавил Марк. — И тасуют карты в свою пользу.

— Или того хуже: играют мечеными, — сказал старейшина.

Я в разговоре не участвовала. Мужчины и так постоянно обсуждали всевозможные ходы, пути отступления, строили планы. Каждый раз слышать это за ужином — с ума сойти можно! Видно, не хватало мне ума рассуждать на подобные темы. Да и думала я совсем о другом, глядя на светловолосого супруга…

Вечером старейшина повел мужчин смотреть свою стаю — знаменитых лесных волкодавов среднего королевства. Конечно, мне было любопытно, но я не пошла, предпочтя остаться на берегу. Тело уже давно просило движения, и хотя порой я танцевала, когда Марк спал, а хотелось открытого простора. Как говорила мама, постоять на ушах.

Я нашла отличную поляну, правда, усыпанную сосновыми шишками и сухими иголками. Ничего. Как раз подойдет тренировать внимательность и легкость шага. По гладкому полу кто угодно скакать может, а попробуй-ка здесь покрасуйся! Я тихо рассмеялась своим мыслям. Хорошо, когда внутри живет кто-то, кто постоянно тебя подгоняет. Старейшина сказал, что в поселении и на землях лесного народа не опасно, но я на всякий случай прихватила меч и повесила ножны на сук. А потом разулась и подвернула подол. Полетели!

Было не очень удобно, и иголки впивались в ступни, порой весьма болезненно. Дважды я шмякнулась на шишку и весело взвизгнула. Ничего, пятки и не такое видели! Как-то я танцевала на мелких камнях, это входило в процесс обучения. Тогда мама рассказывала, как ощутить внутри себя воздух и научиться прыгать как можно выше, чтобы потом приземляться сухим листиком — легким и податливым. К тому же я могла двигаться, полагаясь на пространство. Например, цепляясь за деревья. Это и спасло мою свободу…

Всего мгновение — и стрела вонзилась чуть выше плеча. Хорошо, что я оттолкнулась от дерева и кувырком улетела в сторону. На сей раз у меня было с собой оружие, и застать врасплох враги не смогли. Я сама кинулась на двух мужчин в темных плащах, и, когда они совсем того не ждали, взмыла в воздух, уходя от новой стрелы. А потом раз! — и разрубила лук того, что стрелял. Напополам. Удивилась тому, что сделала, на мгновение потеряла бдительность, но второй, выхвативший длинный меч, всё же не успел меня ранить.

— Эй, милочка, ты бы оружие убрала, — сказал он, играя лезвием у меня перед носом.

— А ты подойди и попробуй его забрать! — отозвалась я весело.

Куда же подевался мой страх? Неужели убежал в чащу вместе с ветром танца?

— Идем с нами по-хорошему, — сказал первый, выбрасывая остатки лука и берясь за кинжал. — Или будет по-плохому.

— Отвалите! — горячо отозвалась я, зная, что с мужчинами лучше говорить на грубом языке. — Кто вы вообще такие?

— Неважно, — сказал второй. — За тебя дают хорошую цену, Габриэль Сварт. Или предпочтешь оставаться Магици?

Плохо, что они знали больше меня, но в кои-то веки я повела себя разумно. Возможно, не храбро, а смешно и нелепо, зато правильно. Рванула прочь, к дереву, и, стремительно на самую верхушку забравшись, на всю округу завопила:

— МАРК!!!

Кажется, двое внизу даже не успели ничего понять — Солнечный оказался на поляне через несколько секунд и обоих приложил головами о землю. Вот вам и цена! Хорошо, что пока что супруг не планировал их убивать.

— Габриэль! — встревожено воскликнул он. — Котенок, ты в порядке?!

Я стала спускаться, но поспешила и рухнула прямо на него. От неожиданности Марк сел на мягкое место, ощупал меня и вдруг начал хохотать. Через минуту он уже целовал мое лицо, а я в ответ шептала, как сильно его люблю. В такие мгновения Солнечный становился невероятно нежным, и его свет питал меня особой радостью.

— Слава Кервелу и прочим, что ты цела, — прошептал Марк. — Такой вопль, Габ! Думал, на тебя медведь напал!

— Они хуже зверя.

— Но с людьми можно договориться, — сказал он. — Ты умница, что дала отпор и позвала меня. Хорошая моя, — он запустил пальцы в мои волосы и принялся целовать в губы — поспешно и жадно. Таким я его тоже очень любила.

— Люблю тебя, — бормотала я. — Очень. Люблю, Марк. — Уселась к нему на бедра, обхватила ногами изо всех сил, не думая о том, что двое за нашими спинами могут в любой момент очнуться. — Давай вернемся на корабль, спрячемся в комнате или в кустах… Где угодно! Снова это воздержание. Я больше не могу!

И, наплевав на предосторожности, горячо поцеловала мужчину в губы. К сожалению, момент и тем более место были выбраны неудачно. Незнакомцы зашевелились, и Марку пришлось снова разобраться с ними. На сей раз он обошелся без ударов, просто схватил обоих за кисти рук, особым образом изогнул суставы и уткнул мужиков носами в землю.

— Позови-ка наших, — сказал Солнечный. — Думаю, нам есть, о чем поговорить с этими ребятами.

Старейшина не любил, когда на его земле появлялись подобные типы. Власть властью, а в чащах он и его люди были хозяевами. К моему огромному облегчению, никто не собирался травить мужчин собаками.

— Поговорим, — улыбнулся старший сын главы поселения.

Присутствовать при этом допросе у меня желания не было, я только взяла с Марка слово, что незнакомцев не будут пытать.

— Знаю, они сволочи. Но я не ранена, и пока никто не пострадал.

Вскоре выяснилось, что они следовали за кораблем на лодке, нарочно чтобы выкрасть меня.

— Две тысячи золотых! — воскликнул Смайл. — Ничего себе, Габи!

Я смущенно хмыкнула.

— Да уж…

— За такую цену можно накормить несколько деревень