— Я думаю, что это немного параноидально. — Краем глаза я вижу, как Грэм возвращается, и откидываюсь на спинку стула, прерывая разговор, прежде чем он успеет что-то заподозрить. Но даже когда Грэм возвращается на свое место и снова начинает говорить, я не могу отвести глаз от Найла и Сирши.

Они прекратили свой разговор, о чем бы он ни был, и Сирша спокойно читает книгу, перед ней на подносе стакан воды и пачка крекеров. Найл возится с чем-то на своем телефоне, но со своего наблюдательного пункта я вижу, как его взгляд постоянно скользит к ней. Насколько я могу судить, в нем нет ничего расчетливого, и я горжусь тем, что хорошо разбираюсь в людях.

Как будто он просто хочет смотреть на нее. Сейчас, может быть, больше, чем когда-либо, поскольку она принадлежит мне. Если я женюсь на ней, она будет совершенно недосягаема для него.

Или нет? Что, если у него действительно есть виды на нее, но не ради Лиама?

Моя реакция, очень похожая на вчерашнюю ночь, когда я вспомнил остроту Сирши о том, что нужно заводить любовников, мгновенная и жгучая ревность. Это первый раз, когда я сталкиваюсь с мыслью о том, кого бы она могла затащить в свою постель, кроме меня, и нет причин думать, что это действительно был бы Найл, но, тем не менее, моя реакция такая же.

Я не хочу, чтобы его грязные руки прикасались к ней.

Возможно, к нашей договоренности должно быть дополнение, думаю я, откидываясь на спинку стула и пытаясь сосредоточиться на монотонном голосе Грэма и предстоящей встрече в Дублине. Та осмотрительность, о которой говорила Сирша, относится и к ней тоже. С кем бы она ни трахалась, я не хочу об этом знать. Конечно, это означает, что я уже думаю о ней больше, чем следовало бы.

Когда мы приземляемся в Дублине и высаживаемся, мои мысли все еще заняты этим. Мужчины стоят позади нас, и я замечаю, что Сирша направляется прямо к своему отцу, Найл держится сзади. Если между ними что-то и есть, или если раньше было, она, похоже, не заинтересована в том, чтобы разжигать это или осознавать, что Найл это делает. Если он это делает. Я вынужден признать тот факт, что это может быть просто моя новообретенная ревность, выдумывающая все это.

— В отель? — Грэм смотрит на меня, пока Джейкоб пробирается вперед, чтобы поймать для нас такси. — А как насчет встречи с королями?

— Встреча назначена на завтра. — Я криво смотрю на него, умудряясь продвинуться достаточно далеко, чтобы оказаться позади Сирши, когда такси останавливаются. — Я думаю, у нас может быть ночь, чтобы обустроиться, прежде чем перейти сразу к делу.

Затем, пока он свирепо смотрит на меня, я плавно проскальзываю в кабину рядом с Сиршей и плотно закрываю дверцу.

— Меррион, — говорю я водителю, пока Сирша таращится на меня, ее рот дергается, когда она наконец закрывает его.

— Мой отец собирается убить тебя, — говорит она, когда такси въезжает в пробку. Оно чище и приятнее пахнет, чем то, которое я взял, когда пытался отвезти Эми в свою квартиру в Лондоне, но я уже скучаю по своему мотоциклу. Более того, я скучаю по Сирше, прижимающейся ко мне, когда она едет на нем позади меня, но я бы никогда не признался в этом вслух. Особенно ей.

— Нет, не собирается, — говорю я ей с ухмылкой. — Он хочет, чтобы я вернулся в Бостон, больше, чем мог бы желать моей смерти. — Я смотрю на нее, размышляя. — Если только, может быть, он не узнал о прошлой ночи.

Сирша отстраняется от меня.

— Мы не собираемся говорить об этом, — резко говорит она, но я могу поклясться, что вижу, как она морщится.

— О? — Я приподнимаю бровь. — Я знаю, ты думаешь об этом. Держу пари, тебе до сих пор больно, и что каждый раз, когда самолет слегка трясло, или это такси, ты чувствовала это своей…

— Коннор Макгрегор! — Сирша сердито смотрит на меня. — Если ты скажешь мне еще хоть слово о моей… или о чем-нибудь еще, я…

— Что? — В моих глазах появляется опасный блеск. — Может быть, ты скажешь Найлу? Натравишь его на меня из-за твоей чести?

— Это смешно, — натянуто говорит Сирша. — Найлу насрать на меня или мою честь.

— Тогда, о чем вы двое говорили? В самолете?

Сирша приподнимает бровь, глядя на меня. Находясь так близко, я чувствую запах ее духов, исходящий от ее мягкой, теплой кожи. Она пахнет цветами апельсина. Вчера вечером на ней было что-то более мускусное, соблазнительное, но сегодня она пахнет свежестью и сладко-манящим. Я не могу отделаться от мысли, что это сделано так же намеренно, как и строгий наряд, чтобы напомнить мне о том, какой чистой она должна быть. Как невинна и девственна.

В том, как она вела себя прошлой ночью, не было ничего девственного.

— А что, Коннор? Ты ревнуешь? — Медленно спрашивает она.

Что-то во мне обрывается, как натянутая гитарная струна. Я протягиваю руку, хватаю ее за подбородок и поворачиваю ее лицо так, чтобы она не могла отвести взгляд.

— Я не ревную, Сирша, — холодно говорю я, хотя тлеющий уголек у меня под ложечкой говорит об обратном. — Я обеспокоен. Найл в этом деле на стороне Лиама. Нет никаких причин, по которым он должен хотеть сблизиться с тобой, если только это не для того, чтобы каким-то образом причинить мне боль.

Сирша отстраняется от меня, достаточно сильно, чтобы оставить покрасневший след на своей коже, о чем я мгновенно сожалею и возбуждаюсь от всего сразу.

— Не все зациклены на тебе, Коннор, — огрызается она. — Мы с Найлом знаем друг друга с детства. Он всегда был другом Лиама и старше меня. Лиам уделял мне очень мало внимания, когда мы были детьми, но я знаю его достаточно хорошо, особенно когда была помолвлена с твоим братом. Мы говорили о доме. Вот и все.

— Тебе не следует оставаться с ним наедине. Он мог бы трахнуть тебя, и тогда ты не представляла бы никакой ценности ни для своего отца, ни для меня. — В ту же секунду, как эти слова слетают с моих губ, я сожалею о них. Грэма, может, и волнуют устаревшие традиции и непорочные невесты, но меня это не волнует. Друзей у Сирши достаточно, ей не обязательно приходить ко мне девственницей. Или, по крайней мере, я бы так думал до того, как обнаружил, какое это может быть удовольствие, впервые осквернять ее всеми способами.

Однако, по сути дела, меня это принципиально не волнует. Сирша сама опьянила меня, свела с ума и заставила чувствовать себя неуправляемым в эти последние дни. В моих