Не имея предварительных знаний о дистилляции керосина, Роберт за короткое время не только освоил этот процесс, но и, по его собственным словам, «даже смог усовершенствовать его». Похоже, он первым в Баку использовал каустическую соду для очистки керосина – метод, изобретенный немецким химиком Германом Фрашем. По оценкам Роберта, он смог бы производить 150 – 200 тысяч пудов первосортного керосина в год из плохой бакинской нефти и 400 тысяч пудов из челекенской. Островное сырье давало не менее 50 процентов чистого керосина. Другими словами, перспективы были «светлыми» (любимое прилагательное братьев Нобель, когда речь шла о нефти). Дело было, по мнению Роберта, «крупным», о чем он сообщил торжественно Людвигу: «Помимо чувства большого превосходства перед всеми здешними, я ощущаю всю силу, необходимую для превращения этого дела в нашу монополию. Я убежден, что через несколько лет всё производство керосина в России будет в наших руках. А когда будет построена железная дорога из Баку в Поти, нам откроется весь мировой рынок».

Пророчество оказалось на редкость точным.

Намереваясь в 1876 году основать собственную фирму Роберт Нобель & Компания, Роберт нуждался в технической и финансовой помощи Людвига. В сентябре 1875 года он отправился в Петербург, чтобы обсудить дальнейшее развитие дела со своим братом, которому заранее прислал подробные расчеты стоимости строительства нефтяных резервуаров, трубопроводов и т. д. на общую сумму 50 тысяч рублей. В текущем, 1875 году Роберт не рассчитывал на получение какой‑либо прибыли, однако в следующем квартале компания должна была стать «значительным делом», а еще через несколько лет – «одной из крупнейших в стране». Это была третья поездка в столицу для отчета по делам и обсуждения будущих перспектив с Людвигом. Причина, вынудившая его преодолеть этот обременительный путь, заключалась в медлительности почтового сообщения. В летнее время письма доходили за две недели, а зимой – за шесть. Кроме того, письма могли разминуться в пути, что усложняло обмен мнениями и принятие решений. Поскольку в течение летних месяцев «можно обменяться всего лишь шестью мыслями, а в течение зимнего полугодия всего лишь тремя, – сумма была девять мыслей в год», Роберту иногда приходилось действовать, не посоветовавшись с Людвигом, о чем он сожалел. Разумеется, девять мыслей в год для напряженных нобелевских умов были голодным пайком.

О том, что Роберту во время этого визита удалось убедить Людвига в перспективах своего проекта, свидетельствует письмо, которое последний написал Альфреду и в котором предложил принять участие в нефтяном деле:

На этот призыв отклика не последовало, Альфред остался в Париже. Когда Роберт в ноябре собирался обратно в Баку из Петербурга, Людвиг порывался отправиться с ним, но всё же остался в столице. Был конец года, и Людвиг, страшась «плохой погоды на обратном пути», решил отложить поездку до весны.

Одним из вопросов, которые обсуждались братьями, был акциз на керосин. Сам по себе налог был не особенно обременительным – в эти годы он составлял от 5 до 25 копеек на пуд, – зато сильно ударял по производителям хорошего керосина, поскольку получение высококачественного продукта занимало больше времени, чем плохого. Таким образом, акциз мешал, с одной стороны, улучшению продукта, с другой – развитию нефтяной промышленности в целом. При этом акциз негативно влиял на конкурентоспособность по отношению к американскому керосину, который, в отсутствие развитой транспортной системы в России, доставлять в Петербург, Москву и даже Тифлис было дешевле, чем бакинский.

Пока существовал акциз, усилия Роберта были направлены на получение высококачественного керосина с той же скоростью, что и низкокачественного. И ему это удалось. Как уже упоминалось, его керосин соответствовал качеству американского продукта, – возможно, был даже лучше. «Тем обстоятельством, что я могу производить дистиллят, превосходящий американский, я хотел бы воспользоваться для того, чтобы умерить регламентный пыл акцизных чиновников. Для этого я намерен послать несколько пудов керосина в Русское техническое общество в Петербурге, приложив к образцам объяснение его преимуществ по сравнению с американским с просьбой взять на себя заботу о спасении столь важной для России промышленности от гибели».

Вопрос об акцизе на керосин стоял настолько остро, что была создана правительственная комиссия в Тифлисе. Роберт принимал активное участие в ее работе, его взгляды цитировались в прессе. Вместе с тремя другими нефтепромышленниками он был приглашен в столицу Кавказа, чтобы представить свои мысли высокопоставленным лицам, включая великого князя Михаила Николаевича, брата императора и наместника Кавказа. Они уже встречались раньше, и великий князь проявлял к Роберту «как к эксперту по нефтепромышленности в Баку» такую благожелательность, что это привело его в смущение. Он также снискал похвалу за свою деятельность на Челекене. «Особо приятно было отметить, что всюду в первую очередь и с величайшим доверием обращались именно ко мне. Имеются все основания полагать, что пребывание в Тифлисе приведет к улучшению законодательства, и мне приносит удовлетворение мысль, что я буду первым шведом, на чью долю здесь выпадет эта честь». В работе по отмене акцизного налога также принимало участие Кавказское отделение Технического общества в Тифлисе, но наиболее важный вклад был внесен Петербургским отделением, которое собрало комиссию с задачей всестороннего изучения этого вопроса. Ее возглавлял герцог Лейхтенбергский. Среди членов комиссии были Людвиг, нефтедобытчик Кокорев и химик Менделеев, который еще в 1860‑е годы предсказывал перспективы развития нефтяной промышленности на Кавказе. По мнению Менделеева, кавказская нефть имеет все условия для роста «не только до размеров пенсильванских, но, может быть, даже бóльших и прочнейших».

Отправив образцы своего керосина в Техническое общество, как в Тифлис, так и в столицу, Роберт обратился к Людвигу с просьбой посодействовать «в предложенном мною направлении», используя свои связи в обществе. Тот согласился и в дискуссиях о нефтяной промышленности неоднократно подчеркивал губительное влияние акциза на ее развитие. Он также опубликовал большую статью в «Записках общества» с заголовком «Взгляд на бакинскую нефтяную промышленность и ее будущность». Возможно, именно она способствовала отмене акциза 1 сентября 1877 года. Подобно отмене контрактной системы четырьмя годами ранее, ликвидация акциза имела быстрые и положительные результаты. В течение последующего десятилетия производство керосина в Баку увеличилось с 4,5 миллиона пудов в год до более чем 32 миллионов. Одновременно стоимость керосина стала в 4,5 раза меньше.