Мягкой рысью альвисы летели по просторам бескрайней степи, протянувшейся, казалось, до самого горизонта. Гном, у которого ранее были большие проблемы с передвижением в седле на лошадях, не мог нарадоваться плавным движениям Инея – никаких толчков и ударов по его многострадальному заду. Порой он даже восторженно кричал, подгоняя своего кота.

В отличие от Гимзи, для которого события страшной встречи с ликантрами уже остались далеко позади, Тайрон был хмур и немногословен. Воспоминания о силе, переполнявшей его в те мгновения, пока Пламень был на свободе, словно заноза в мозге, тревожили и одновременно манили его. Он уже не раз ловил себя на том, что его рука любовно гладит рукоять страшного артефакта, и это пугало его. Да, в последний раз своего пребывания в ладони мага Пламень оставил в его разуме необратимые последствия. Если раньше он всем сердцем стремился в волшебный город, где ему, быть может, помогут восстановить целостность личности, то теперь Тень уже не был уверен в том, что для него это жизненно необходимо. Стоило вытащить бесценный клинок из ножен – и он практически становился богом! Теперь уже никто не отнимет у него близких ему людей! Он заново воспроизводил в сознании события той ночи и буквально содрогался от восторга при мысли о том, на что он был способен. Да, оборотням довелось испытать на себе лишь малую толику силы, охватившей организм бывшего наемника! А что произошло бы – выпусти он на свободу все свои обретенные способности? От этой неуютной мысли Тайрону стало холодно, и он плотней запахнул плащ из мантикоры. Внезапная мысль прорвала завесу веских доводов и убеждений, которыми он успокаивал сам себя – в те роковые моменты, когда волшебный клинок покидал свои ножны, магу было плевать на все и всех! Эльф, которого он лишил руки… Его спутники… Караннон, которого он не убил лишь потому, что хотел насладиться своим торжеством… Гимзи, которого он спас только из ненависти к ликантрам, посмевшим встать на ЕГО пути…

Тайрон грустно взглянул на гнома, вырвавшегося далеко вперед, и у него защемило сердце. Кем он становится? Какая неведомая, темная и пугающая сторона личности выходит из тени и обретает власть над его телом все чаще и чаще?!

«Демон! Будь ты проклят!» – всплыли в памяти слова мертвецов, горящих в пламени подземного мира.

В этот момент мага как будто самого обожгло этим жарким огнем… Почему они говорили ему это? Почему сравнивали с обитателем недр Таашура?

Эти мрачные мысли прервал пронзительный и далекий крик пернатого хищника.

Тайрон резко остановил Укуса и посмотрел в небеса, затянувшиеся серой завесой облаков. Прямо над ним, так высоко, что его едва было видно, парил очередной соглядатай преследователей. Несколько мгновений Тень раздумывал, а потом пришпорил альвиса, который в пару гигантских прыжков нагнал гнома и его кота.

– За нами вновь установлена слежка – преследователи опять идут за нами по пятам! – хмуро сообщил спутнику маг.

Гимзи прищурился и долго смотрел вверх, прежде чем обнаружил крылатого шпиона.

– Ты не убьешь эту птицу? – спросил он и покачал головой. – Нет, слишком высоко – стрела не долетит.

– В этом нет смысла, дорогой гном, – покачал головой Тень. – Я мог бы поразить ее с помощью магии, но на данном этапе пути это будет лишь пустой тратой сил. Мы с тобой достигли такой точки своего пути, откуда единственное направление, в котором мы можем двигаться, – это Волкан. Морну мы миновали, так что, думаю – и препятствий на нашем пути больше ждать неоткуда.

– Как ты считаешь, Тайрон, они могут настигнуть нас? – встревоженно спросил Гимзи.

Тень с сомнением покачал головой:

– Я так не думаю. Мы хорошо от них оторвались, пока шли тропой Сумерек. К тому же некоторое время они были в абсолютном неведении относительно того, куда мы направились от русла Драйоны. Так что, единственным нашим врагом до стен Волкана будет холод! Вперед, мой верный спутник!

Гном свистнул, и его альвис стрелой понесся над степью.

Вскоре, как и предсказывал Тайрон, довольно ощутимо похолодало. Степи сменились бескрайними снежными полями, редкие дожди – вьюгами и метелями. Впереди, насколько хватало взгляда, лежала ледяная пустыня, покрытая слоем искристого снега. Альвисы легко преодолевали милю за милей и практически не ведали усталости.

Гном в очередной раз ласково погладил своего Инея и покачал головой – что ни говори, удачно Тайрон подобрал «транспорт» – будь вместо альвисов другие животные, к примеру – лошади, они давно бы пали от таких перегрузок. Единственная проблема была в том, что теперь с охоты коты редко возвращались с окровавленными клыками и мехом вокруг пасти – уж слишком мало живности водилось в этой местности с необычайно суровым климатом. Исходя из этого, путникам приходилось делить свой суточный рацион с несущими их на своих спинах альвисами. Это заметно сказалось на количестве пищи, выдаваемом магом гному. Гимзи постоянно ощущал чувство голода.

Когда, по подсчетам Тайрона, до Волкана оставалась лишь пара дней пути, утром Тень извлек из мешка скудные остатки еды и поровну разделил их между всеми присутствующими. Альвисы, для которых выделенные порции казались сущими крохами, мгновенно проглотили мясо и грустными взорами уставились на своего кормильца. Укус даже пошевелил носом пустой мешок и заурчал, прося добавки. Тайрон ласково взглянул на зверя и внезапно протянул ему свою порцию:

– Ешь, бедолага! Тебе еще тащить меня.

Гном, наблюдавший за происходящим, тяжело вздохнул и, несмотря на желудок, выводивший заунывные рулады, отдал Инею свою еду. Кот с благодарностью слизнул с ладони хозяина маленький кусочек мяса и ткнулся носом в плечо гнома.

Тайрон, с грустной улыбкой наблюдавший за ними, бодро произнес:

– Ну, вот и позавтракали! Не переживай так, мой славный Гимзи. Я не позволю тебе умереть с голоду! Обещаю, что к вечеру я что-нибудь придумаю в плане нашей кормежки!

Весь этот долгий день на пути странников бушевала вьюга. Бешеные порывы ледяного ветра буквально прижимали альвисов и их наездников к земле, а мелкий снег, похожий на микроскопические осколки льда, в кровь рассекал открытые участки тела. Бедные коты выбивались из сил, шаг за шагом преодолевая сопротивление взбесившейся природы. Их всадники, измученные голодом и усилиями, прилагаемыми для того, чтобы удержаться в седле, тоже каким-то чудом продолжали казавшийся бесконечным путь.

К вечеру метель стихла. Небо прояснилось, и мириады звезд наблюдали за двумя темными точками, движущимися по бескрайней белой пустыне.

– Все… – скомандовал Тайрон, – привал…

Гном со стоном съехал по спине Инея и растянулся на снегу, раскинув в стороны ноги и руки. Тень тоже с трудом выбрался из седла, порылся в сумке и достал «Излучатель огня», подаренный Каранноном. Он погладил камень, положил его на снег и тихо прошептал:

– Нутшша уш…

Амулет мгновенно откликнулся на призыв и выбросил вверх языки жаркого пламени. В то же мгновение альвисы и Гимзи жадно потянулись к спасительному теплу. Тайрон достал из мешка котелок, набрал в него снега и поставил в огонь. Когда вода вскипела, он заварил в ней горсть душистой травы и вскоре протянул гному обжигающе горячую кружку: