Лобачев все больше съеживался, вдавливался в сиденье по мере того, как продолжалось сольное выступление Зибы.

— Уж конечно вы не стали искать виноватого. Он уже известен, потому что он мертв. Зиба не успокоилась на этом, сомневается? Надо разрешить ее сомнения. Кто-то должен «вспомнить». Только не грубо и топорно: видел, мол как подонок Рощин делал то-то и то-то. Воспоминания не должны выглядеть слепленными на заказ. Задача вроде бы ясна. Но кто возьмется навестить Зибу, чтобы окончательно убедить в виновности Рощина. Все отнекиваются, никому не хочется рисковать. Мало ли что выкинет эта взбесившаяся… — Зиба не нашла для себя подходящего слова.

— Очень правдоподобно, но… — попробовал влезть в паузу Лобачев.

На лбу у него выступили бисеринки пота, стекла очков запотели, и он в очередной раз взялся их протирать.

— Думаю, препирательства были долгими. Сыпались обвинения в трусости и прочих смертных грехах. Решили так: пусть каждый принимает свои меры предосторожности. А если Зиба все-таки до кого-то доберется, ему и карты в руки.

— Я ничего не придумал, — глядя в сторону, заявил коммерческий директор.

Несколько капель не удержались на виске и разом потекли вниз, оставляя на коже извилистый влажный след. Трясущиеся руки выдавили толстое стекло из оправы.

— Я знаю, как лучше всего разрешить сомнения, — Зиба достала пистолет с навинченным глушителем.

Алексей бросился к ней, чтобы помешать, но это только ускорило развязку. Прозвучал хлопок, и Лобачев с аккуратной дыркой возле уха сполз на сиденье.

— Договаривайся теперь сама, — скрипнул зубами Алексей. — Сама объясняй, куда подевался один заложник.

Прежде чем подавать вертолет, командир потребовал допустить к рации заложников.

— Я должен убедиться, что с ними все в порядке. Если что…

— Только не пугайте нас, командир, — ответила Зиба. — На нас и так висят два трупа — под крышей. Или вы еще не в курсе?

— Вертолет барражирует рядом. Сейчас я попрошу летчика сместиться еще ближе, чтобы вы смогли разглядеть машину. Как только я услышу всех по очереди, сразу даю команду заходить на посадку.

— Хорошо. Услышите всех троих.

Зиба затаила дыхание, ожидая реакции.

— Только не тяните, — ответил командир.

Она отключила рацию и торжествующе взглянула на мужа:

— Они ничего не знают про четвертого.

Осталось подготовить заложников.

— Называете только имя и фамилию, — предупредила Зиба. — Ни слова лишнего, на вопросы не отвечать.

У спецназа мог быть на руках список. Поэтому главным образом нужно было натаскать итальянца. Алексей по буквам выговаривал ему:

— Б-о-р-и-с Л-о-б-а-ч-е-в.

Итальянец повторил раз десять. Чувство страха выявило у него большие способности к звукоподражанию. Когда «Икарус» снова вышел на связь, он лучше других справился с поставленной задачей — музыкант и блондинка назвали себя очень невыразительно и вяло, едва ворочали языком.

Левченко при этом сеансе связи не присутствовал. Вместе с тремя бойцами спецназа он поднялся в воздух с ближайшего военного аэродрома. Они должны были ждать вертолет с террористами, зависнув на расстоянии десяти километров от аэропорта…

Все живые пассажиры автобуса прислушивались с одинаковым нетерпением. Наконец, раздался долгожданный стрекот. Солнце часто замигало, перебиваемое лопастями. Стекла «Икаруса» задрожали от воздушной круговерти, обрывок газетной бумаги подхватило и унесло в небеса.

Вертолет приземлился точно в оговоренном месте. Лопасти продолжали месить вовсю, целую вечность винт замедлял вращение.

Но вот все затихло, подвешенное на тонком волоске. Первым из автобуса выбрался Алексей. Снайперы на крыше ангара приникли к прицелам, ожидая малейшей неточности. Только бы напарница мелькнула в окне.

Пока муж пересекал десять метров открытого, простреливаемого пространства, Зиба загнала заложников в конец автобуса, подальше от раскрытой двери. Присела на корточки, чтобы не попасть ненароком в перекрестье.

Сосчитав до десяти, взглянула краешком глаза в сторону вертолета. Не было видно ни темных очков Алексея, ни раздутого от резиновых вкладышей лица, ни белой рубашки. Только раскрытая ладонь показывала, что он надежно контролирует летчика.

Винт снова начал набирать обороты. Зиба выскочила, продираясь сквозь ревущий ветер, который норовил отбросить ее в сторону. Боковым зрением различила спецназовцев, движущихся по площадке в полный рост…

Вертолет оторвался от земли, ее плоская поверхность слегка накренилась и стала уходить в сторону. Мелькнули фигурки в камуфляже бегущие к желтому коробку автобуса, летное поле, где настороженно застыли лайнеры. Вертолет сопровождения на горизонте тронулся параллельным курсом.

— Почетный эскорт, — усмехнулся Алексей.

Он чувствовал себя опытным, прокаленным в огне, прокопченным в дыму бойцом. Чувствовал сквозь рубашку разгоряченное дыхание Зибы. Но внутренний голос подсказывал — расслабляться нельзя.

Эскорта следовало ожидать. Их будут вести и с земли, и с воздуха. Теперь важно сориентироваться среди зеленых, желтых и коричневых прямоугольников, извилистых искрящихся лент и прочерченных по линейке полосок с медленно ползущими микроскопическими жучками.

— Куда лететь? — меланхолично поинтересовался летчик с красным, обожженным в какой-то передряге лицом.

— В сторону Битцевского лесопарка, — решил Алексей…

Майор Левченко не любил многолюдных облав. Чем меньше людей участвуют в охоте, тем больше шансов на успех. Пилот постоянно сообщал на землю свои координаты и вектор полета. Предполагалось, что террористы заставят своего вертолетчика кружить, петлять, чтобы сбить с толка мобильные группы наземного преследования. Но особых маневров преследуемая машина не совершала, похоже, бандиты слабо представляли ее возможности.

Левченко получил сообщение об одном убитом заложнике, оказалось их было четверо. Явный прокол, за который придется отвечать. Вдруг вертолет с террористами круто завернул вбок и стал снижаться по направлению к белым пятнадцатиэтажкам новостроек и опушке леса, разрезанного надвое линией электропередач.

Неужели на посадку? Удивительно, что они решились приземляться так близко, почти сразу за Кольцевой. Вертолет ФСБ пристроился в хвост и сократил дистанцию до минимальной. Тут выяснилось, что у них есть еще попутчики: над коробками еще незаселенных домов с пустыми оконными проемами проплыли две новехонькие армейские «акулы». Опять, в который раз, начинается неразбериха.

Левченко решил, что возьмет одного из спецназовцев с собой, а двое останутся на вертолете, чтобы с «борта» обрезать террористам пути отхода…