Представители обеих сторон ответили, что готовы. Судья Барнсвзглянул на пожилую белокурую женщину, сидевшую в инвалидном кресле рядом сМейсоном. Правая нога у нее была в гипсе. На лице – выражение абсолютного спокойствия.

– Хорошо, джентльмены, тогда начнем, – проговорил судья.

Мейсон встал во весь рост. В нем было нечто такое, чтопритягивало всеобщее внимание словно магнит.

– Ваша честь… – Адвокат говорил достаточно громко, чтобы егоголос наполнил весь зал суда. – Подсудимая желает только одного: чтобы этослушание было честным. И она согласна с тем, что факты будут говорить сами засебя. Мы хотим заявить прокурору, что он может назначить присяжными первыхпопавшихся двенадцать человек.

– Вы хотите сказать, что даже не будете задавать никакихвопросов ни одному из присяжных? – спросил Сэмпсон.

Мейсон кивнул.

– А если они читали об этом деле? – продолжал прокурор. –Что, если у них предвзятое отношение к подсудимой?

– Меня это не интересует, – ответил Мейсон. – Мне простонужны двенадцать честных и умных граждан. Я уверен, что здесь будут сидетьдостойные люди. – Он указал на скамью присяжных заседателей. – Назовите любыедвенадцать имен, и мы согласимся. Нам не важно, есть ли у них какие-нибудьпредубеждения или нет.

Ларри Сэмпсон почувствовал ловушку – если он отойдет отнамеченного курса, то окажется один в открытом море среди опасных рифов. Имеядело с Перри Мейсоном, он не хотел ошибиться.

– Нет, я вынужден не согласиться. – Сказав это, Сэмпсонпонял, что будущие присяжные могли воспринять его слова как сомнение в их уме ичестности, и поспешно продолжил: – Не то чтобы я сомневался в уме и честностиэтих мужчин и женщин, но я хочу выяснить… то есть… я имею в виду, что хочу ихопросить.

– Ну так давайте же приступайте к опросу, – пожал плечамиМейсон. – Это ваша привилегия, а у меня вопросов нет. – Он сел на свое место ив первый раз с момента начала слушания обратился к миссис Брил: – Вы думаете,доказательства смогут помочь вам что-нибудь вспомнить?

– Моя память пуста, – ответила Сара Брил. – Начиная сполудня понедельника и до того момента, когда я пришла в сознание в больнице,ничего не помню.

– Тогда вам придется многое стерпеть, – сказал Мейсон. – Выдолжны знать, что прокурор будет обращаться с вами так, будто вы скрываетепреступление. Вас ждет шквал насмешек, саркастических замечаний, каверзныхвопросов и всего прочего по поводу вашей потери памяти.

– Я это выдержу, – улыбнулась миссис Брил.

Секретарь назвал двенадцать имен присяжных. Сэмпсон указалкаждому на его место. Судья, покончив с формальностями, обратился к сторонам:

– Джентльмены, прошу вас задать присяжным интересующие васвопросы на предмет возможности их участия в процессе.

Мейсон поднялся с кресла и прошелся вдоль скамьи присяжных,внимательно вглядываясь в лица сидевших на ней людей. Затем рассмеялся:

– Ваша честь, у защиты нет вопросов к присяжным. Мы имабсолютно доверяем.

Сэмпсон, глубоко вздохнув, принялся за опрос присяжных, скаждой секундой убеждаясь в том, что сам невольно поставил себя так, будто недоверял этим мужчинам и женщинам. Но раз уж он выбрал такой путь, решил несходить с него до конца. И раз уж защита дала ему право заниматься этим делом,он был вынужден скрупулезно оценивать каждый факт и выяснять, знают липрисяжные подсудимую или ее представителя, читали ли они о случившемсяпреступлении в газетах, есть ли у них какие-то предубеждения. Прокурор дажеузнал, к своему ужасу, у одного из присяжных, что, прочитав об этомпреступлении в газете, тот решил, будто миссис Брил виновна. Но присяжный, привиде обезоруживающей улыбки Мейсона, сразу же поспешил заявить, что он сможетотбросить это предубеждение и попытается разрешить дело честно и беспристрастно,по мере представления доказательств и свидетельств.

Сэмпсон знал, что Перри Мейсон должен был бы отклонитькандидатуру этого присяжного, если бы он опрашивал его. И все остальныеприсяжные это тоже поняли. И сейчас прокурор почему-то почувствовал, чтовыполняет за Мейсона его работу. Наконец он закончил опрос и отошел в сторону вполной уверенности, что сомнительного присяжного сейчас удалят со скамьи.

– Ваша честь, я был удовлетворен кандидатурами присяжных ссамого начала, и мое мнение не изменилось, – заявил адвокат. – Приводите их кприсяге.

Сэмпсон вновь почувствовал себя неловко. Он ожидал, чтобольшую часть дня они будут опрашивать присяжных, но с этим было поконченоменее чем за час, и у него почему-то не пропадало ощущение, что он чем-то помогаетзащите. Но пока Сэмпсон готовился к своей вступительной речи перед присяжными,к нему вернулась уверенность. Фактов, собранных против обвиняемой, должно былохватить, чтобы убедить любой суд.

Подсудимая была знакома с убитым. Ее видели прямо перед егодомом примерно в то время, когда было совершено убийство. Мотивом к убийствубыло ограбление. У обвиняемой нашли револьвер, с помощью которого былосовершено преступление. Кроме того, на случай, если все-таки не удастсядоказать принадлежность сумочки миссис Брил, Сэмпсон заготовил еще кое-что –туфля обвиняемой была испачкана кровью убитого. Человек, застреливший ОстинаКуленса, наклонился над его телом, чтобы вытащить бриллианты из нательногопояса. И этот человек оставил рядом с трупом отпечатки подошв. Присяжнымпокажут фотографии следов. А потом им продемонстрируют левую туфлю, котораябыла на миссис Брил, когда ее доставили в госпиталь. Одной этой туфельки будетдостаточно, чтобы привлечь ее к ответственности за умышленное убийство.

Сэмпсон поблагодарил присяжных и сел на свое место. Мейсонпредпочел отложить обращение к присяжным, и прокурор вызвал своего первогосвидетеля, который быстро и коротко, без лирических отступлений идополнительных вопросов, подтвердил, что знал Остина Куленса при жизни, чтоОстин Куленс сейчас мертв, что он видел труп во время судебно-медицинскойэкспертизы и что это действительно было тело Остина Куленса, который жил в доменомер 9158 на бульваре Святого Руперта.

Затем Сэмпсон вызвал патологоанатома, доктора КарлаФранкеля. Мейсон не стал сначала задавать ему никаких вопросов, решивдождаться, пока прокурор задаст свои. Доктор Франкель рассказал о проведеннойэкспертизе, о траектории роковой пули и о причине смерти.

– Свидетель в вашем распоряжении, – заявил Сэмпсон,обращаясь к адвокату.

– Когда был проведен осмотр трупа, доктор? – спросил Мейсон.

– Примерно в три часа ночи, – ответил Франкель.

– Вы извлекли пулю, которая явилась причиной смерти Куленса?

– Конечно.

– Что вы с ней сделали?

– Я передал ее сержанту Голкомбу из отдела по расследованиюубийств, который в это время стоял рядом со мной.