Даже несмотря на то, что я была влажной и готовой, емупришлось потрудиться, чтобы проникнуть внутрь. Он вводил в меня член, и меня отэтого ощущения сводило судорогой и выгибало дугой. Мои глаза устремились вверх,встретились с волчьими глазами, в то время как он пробивал себе путь внутрьменя, поддерживая свой вес руками так, что его тело нависало надо мной, позволяявидеть, как это происходит.

- Кормись, Анита, пожалуйста, кормись.

Подобная просьба обычно означает, что мужчина близок к тому,чтобы кончить. Я призвала к жизни ardeur. Призвала, словно уговаривая маленькуюискорку разгореться в огонек, затем в огонь, и, наконец, в бушующее пламя. Силавсколыхнулась во мне, прошла насквозь и влилась в Ричарда. Ardeur окутал насдвоих теплым облаком силы. Я раскрылась навстречу Ричарду, чтобы он могдвигаться во мне. На зеркальных стенах мелькало наше отражение - его тело надмоим, вверх - вниз, туда - обратно. Ричард знал, что под воздействием ardeur’аему не нужно сдерживаться, вот и не сдерживался. Он всаживал в меня свой членна всю длину, так быстро и глубоко, как только мог. Подхватив мои бедра, онприподнял меня над мраморной поверхностью пола и придерживал своими большимируками, вбиваясь в меня таким бешеным темпом, что наши соединенные телаиздавали влажные чавкающие звуки. Он входил в меня до упора и выходил засчитанные секунды, так что его отражение в зеркале казалось мне смазанным.Ричард не был человеком, и его сила и скорость, соответственно, былинечеловеческими. Когда-то он серьезно опасался меня повредить, но вскоре мывыяснили, что и я сама уже не была такой хрупкой, как обычный человек. Теперьдаже самый жесткий секс в исполнении Ричарда не мог причинить мне особоговреда. Поначалу он двигался, как обычно, но вскоре перешел на еще более быстрыйтемп, словно раньше всегда сдерживался, а я просто не знала об этом. Быстрее,сильнее, так, что отражение в зеркалах стало смазанным пятном, Ричард вбивалсяв меня, пока я, наконец, не закричала в оргазме, судорожно извиваясь под ним наполу. Я почувствовала, как его тело содрогнулось во мне, и он замер. Всякоедвижение остановилось; голова Ричарда, с закрытыми глазами, запрокинуласьназад. Его пальцы впились в мою задницу, прижимая нас друг другу в тот момент,когда его тело глубоко внутри неудержимым потоком изверглось в меня. В этозастывшее мгновение, когда наши тела сплелись в экстазе, ardeur поглощал энергию.Я кормилась. Кормилась энергией Ричарда, питалась одновременно и отчеловеческой его половины, и от звериной. Я питалась от него всего, впитывалаего восхитительную силу до самой последней капельки, так же, как приняла в себявсе его восхитительное тело до последнего сантиметра. Когда Ричард вот такдавал себе волю, от него можно было получить потрясающее количество энергии.

Ричард опустил меня на мрамор и выскользнул из меня, чтоснова заставило мое тело судорожно дернуться. Он рухнул на бок, посколькураспластаться на спине ему не позволял размер ванной комнаты - не с егошироченными плечами. Он улегся головой к моей талии и судорожно ловил ртомвоздух. Мне удалось дотянуться и коснуться рукой его волос, но на большее нехватило сил. Пульс все еще колоколом бился в ушах.

Ричард обрел голос раньше меня.

- Я сделал тебе больно?

Я хотела было сказать нет, но концентрация эндорфинов вкрови уже начала спадать, и между ног уже чувствовался нарастающий дискомфорт.Мике я бы честно ответила: «Немножко», но Ричарду сказала:

- Нет.

Ричарду и так сложнее приходится, чем Мике.

Его рука неуклюже скользнула по моему бедру, словно он ещене вполне ею владел. Он провел рукой между моих ног, и я, издав нечто вроденервного смешка, попросила:

- Только не снова, подожди чуток.

Ричард приподнял руку, и я заметила на ней кровь.

- Так я сделал тебе больно, - уже более уверенным тоном,непохожим на голос человека, только что занимавшегося сексом, произнес он.

- И да, и нет, - туманно ответила я.

Ричард ухитрился приподняться на локте.

- Анита, у тебя идет кровь. Я причинил тебе боль.

- Немножко, но это - хорошая боль, - ответила я, бросиввзгляд не его окровавленные пальцы. - Каждый раз, чувствуя эту боль, я будувспоминать о том, как нам было хорошо.

Ричард повесил голову, таращась на мою кровь, как наобвинительный приговор.

- Ричард, это было просто чудесно, восхитительно. Я и незнала, что ты раньше сдерживался.

- Мне и сегодня следовало придерживаться этой тактики.

- Ричард, не надо, - прикоснулась я к его плечу. - Не надовыискивать плохое там, где его нет.

- У тебя идет кровь, Анита. Я тебя так затрахал, что тыистекаешь кровью.

У меня было что на это ответить, только я не была уверена втом, что окончательно все не испорчу.

Ричард поднялся, чтобы присесть на краешек ванны, и смыл подкраном кровь.

- Я переживу, Ричард, честное слово.

- Ты не можешь быть в этом уверена, - ответил он.

Тогда я поднялась, чувствуя боль внутри каждой клеточкойсвоего многострадального тела. Наверное, даже чуть сильнее, чем обычно. Намраморном полу была кровь, но не так уж и много.

- Если это вся кровь, то я быстро оправлюсь.

- Анита, у тебя никогда раньше не шла кровь после секса.

Пришла пора признаться, и, надеюсь, это мудрое решение.

- Вообще-то, шла.

Ричард нахмурился, посмотрев на меня:

- Нет, не шла.

- Шла, только это не с тобой было.

- Кто… - начал было он, но тут же его озарило. - Мика? - этоимя он произнес с заметным недовольством.

- Да.

- Крови было столько же?

Кивнув, я присела. Теперь, когда поток эндорфинов началбыстро иссякать, холод мрамора игнорировать уже не получалось. Я протянула кРичарду руку:

- Помоги забраться обратно в ванну.

Он машинально взял мою руку, словно на то у него было большепричин, чем просто желание помочь. Ричард помог мне забраться в воду, и я тихозастонала от боли. Да, у меня явно имеются повреждения, но ведь не смертельныеже. Такое у меня уже было с Микой. Терпеть такое каждую ночь я бы не стала, новремя от времени - вполне, особенно, если время подходящее. Все-таки этоздорово.

- Он причинил тебе такую же боль?

- Не так, как ты это подразумеваешь, Ричард. Он не причинялмне боли, просто мне было больно. Это не одно и тоже.

- Не вижу разницы.

Я погрузилась в воду, расслабляя ноющее тело. Как нистранно, я чувствовала только боль, мышечной усталости не было - ее смыловолной секса и ardeur’а. И на том спасибо.