– Пишите, – распорядилась старуха.

Радуясь, что так ловко добилась своего, я быстренькопотыкала пальцем в кнопки и услышал бодрое:

– Фирма «Стройвест», здравствуйте.

– Позовите, пожалуйста, Юрия Константиновича.

– Не вешайте трубку, – вежливо ответил почтидетский голос, – сейчас переключу.

Раздалась заунывная мелодия, потом приятный баритон:

– Слушаю.

– Юрий Константинович?

– Да.

– Вы никуда не уйдете?

– До семи на месте, а что?

– Хочу подъехать.

– Приезжайте и спасибо за обращение в «Стройвест».

Записав адрес, я рванулась в метро.

У компании «Стройвест», судя по всему, отлично шли дела. Впомещении был только что сделан качественный ремонт, а в кабинете, гденаходилось место Савельева, стояло два роскошных офисных стола с компьютерами.За одним элегантно одетая девушка, возившаяся с клавиатурой, подняла голову:

– Кого-то ищете?

– Юрия Константиновича.

– Он вышел за сигаретами, – поясниласлужащая. – Я не могу ничем помочь?

– Нет, нет, спасибо.

– Тогда садитесь и подождите.

Я устроилась на высоком крутящемся стуле и увидела подстеклом на столе Савельева довольно большую фотографию. Юноша с приятным, дажекрасивым лицом обнимает девушку, похожую на ангела.

– Надо же, – вздохнула я, – какая пара,любо-дорого посмотреть.

Девушка оторвалась от монитора.

– Где?

Я ткнула пальцем в стол:

– Это Савельев такой красавец? Что же он в вашейконторе делает? С подобной внешностью следует идти в кино или модельный бизнес.

– Увидели бы вы его три месяца тому назад, таквздрогнули бы, – ухмыльнулась девица.

– Почему?

– У Юры было огромное родимое пятно на лице, –пояснила девчонка, – страх божий. Его начальство даже к клиентам недопускало. А в апреле взял отпуск, возвращается… Все прямо на пол попадали.Ален Делон, да и только. И даму сердца себе нашел, манекенщицу, словом…

В этот миг дверь распахнулась, и влетел парень. Живьем онвыглядел еще симпатичнее, чем на фото.

– Вы ко мне?

– Юрий Константинович?

– Можно просто Юра, – отмахнулся юноша. – Нуи что у вас? Дом строим? Дачу?

Я окинула его внимательным взглядом. Крохотный, едвазаметный, ниточный шрамик тянулся от левого уха вниз.

– У меня вопрос не по строительству.

– Да? – удивился Юра. – Весь внимание.

– Мы можем поговорить с глазу на глаз?

Девушка, сосредоточенно щелкавшая «мышкой», встала и совздохом произнесла:

– Пойду кофе попью.

Я подождала, пока она закроет дверь, и сказала:

– Меня прислал профессор Чепцов.

– Кто?

– Хирург-косметолог.

– Ах, Феликс Ефимович, – обрадовалсяпарень, – как он поживает?

«Спасибо, хорошо, вчера умер», – чуть было не ляпнулая, но вовремя прикусила язык и ответила:

– Пока нормально. Понимаете, у меня проблема.

– Какая?

– У сына на лице огромное родимое пятно, советуютделать операцию, а я боюсь, вдруг хуже станет. Вот Феликс Ефимович ипосоветовал с вами потолковать.

Секунду Юра смотрел на меня в упор, потом зачем-то началрыться в ящике. Я приуныла. Сейчас он возмутится, вспомнит про соблюдениеврачебной тайны и, между прочим, будет прав. Доктора не имеют никакого праварассказывать одним больным о проблемах других…

Но Юра достал какое-то фото и протянул мне:

– Смотрите.

Я бросила взгляд на снимок и невольно вздрогнула. На менясмотрело изуродованное отвратительным бордово-синим пятном лицо.

– Знаете, – вздохнул Юра, – с детства нефотографировался, а мама дома зеркал не держала. У нее только в пудренице однокрохотное было. Хотела меня от травм душевных уберечь. Только куда там! Людитакие злые. На улице чуть ли пальцем в меня не тыкали, в школе дразнили.Девушек у меня не было. Ну какая пойдет с таким уродом? И на работу брать нехотели. У меня диплом МИСИ с отличием, английский, немецкий свободно,компьютер…

Но кадровики, едва взглянув на Юру, сразу находилиубедительную причину для отказа. Кое-как парень пристроился в «Стройвест», но кклиентам его не допускали. Однако в начале марта сразу пятеро служащих слегли сгриппом, и Юре пришлось заниматься с клиенткой, решившей строить дом.

Почти неделю он делал всякие расчеты, подсказывая ЮлииВалентиновне, между прочим, известной эстрадной певице, как лучше оборудоватьванную и кухню, какой паркет долговечнее, растолковал разницу междуоцинкованной и черепичной крышей. Словом, расстарался, как для себя.

Юлия Валентиновна, дама неопределенного возраста, из тех,что при правильном освещении сходят за восемнадцатилетнюю, никакого неудовольствияот того, что ее обслуживает урод, не выказала. Была мила, часто шутила, а когдаЮра передал все нужные бумаги в отдел, который начал непосредственно заниматьсястроительством, поблагодарила Савельева и вручила ему конверт. Внутри лежалитриста долларов и визитная карточка Чепцова.

– Извините за бестактность, – вздохнула ЮлияВалентиновна, – но обязательно сходите к Феликсу Ефимовичу наконсультацию. Он бог, способный сделать с лицом абсолютно все.

Юра поколебался неделю и отправился в клинику. Профессоробнадежил: можно попробовать. Но названная цена поразила Юру. Таких денег унего не было. Феликс Ефимович понял настроение парня и развел руками:

– Увы, мы коммерческое предприятие.

Юра вышел на улицу, сел в скверике на скамейку и неожиданнозарыдал. Даже в детстве, когда злые сверстники дразнили мальчишку, он неплакал. А тут просто зашелся в истерике, сморкался в платок, пытался остановитьслезы, но не мог. И тут ему на плечо опустилась большая, какая-то уютно-теплаярука.

– Поднимайся в мой кабинет, – велел Чепцов.