Поняв, что начался следующий виток охотничьих историй, явцепилась Раисе в плечи:

– А ну, говори, где живет твоя мать? Куда ехатьсобралась?

– Так в Качалинске, – почти трезво ответила девчонка, –в полночь с Казанского вокзала, только билетов все равно нету!

– Кристя, бери ее сумку, – велела я.

На проспекте я принялась ловить машину. Ехать в метро спьяной бабой не хотелось. Чтобы она не орала, пришлось купить в ларьке банкуджина с тоником и сунуть ее в грязные лапы Раи. Та принялась высасывать горькуюжидкость и временно утихомирилась.

Поезд до Качалинска уже стоял на третьем пути, когда мыподволокли Раису. В одиннадцатом вагоне нам отказали, в десятом тоже, в девятоммолодая бойкая девица в синем форменном костюме задумчиво произнесла:

– Напарница заболела, аппендицит приключился, по скоройотправили. Могу вашу красавицу в служебном купе на верхней полке провезти.

– Лучше под полкой, в отделении для чемоданов, –зло прошипела я.

Проводница радостно засмеялась:

– Достала небось вас. Только за дешево не возьмусь.

– Сколько?

– Сто долларов.

Тяжело вздохнув, я полезла за кошельком. Мне, чтобызаработать такую сумму, надо дать десять уроков, но оставлять Раису в Москвенельзя. Так и будет каждый день приходить. Небось через неделю Ирина, Даня иАнелия Марковна уедут, тогда и подумаем, как поступить с Райкой.

– Еще водки купите, – потребовала девушка.

– Зачем?

– Проснется, буянить начнет, я ей бутылку и суну.

Мы сгоняли в буфет и купили две самые дешевые поллитровки.

Когда поезд, моргнув красными фонарями на последнем вагоне,исчез вдали, мы с Кристиной устало побрели в метро. Сев в почти пустой вагонКольцевой линии, я, брезгливо оглядывая спавшего напротив бомжа, запоздаловозмутилась:

– Ну вы и хороши с Тамарой! Сделали из меня матьалкоголички!

Кристя открыла сонные глаза и пробормотала:

– А чего, такое бывает сплошь и рядом. По-моему,здорово вышло, естественно.

Наверное, чем ближе старость, тем хуже делается нервнаясистема. Раньше лишь только голова касалась подушки, как глаза закрывались, и япроваливалась в темную яму, из которой выныривала в семь утра бодрая и свежая,словно трехлетний ребенок. Теперь же ворочаюсь с боку на бок и снится всякаячушь, а вставать по звонку будильника нет никакой мочи…

Вот и сегодня весь дом погрузился в тишину. Уставшая за деньТомочка рухнула в кровать, положив рядом мирно посапывающую Нику. Даня, Ирина иКостик заперлись в моей спальне, и оттуда не доносилось ни звука. Кристинапогасила ночник и не стала есть в кровати мороженое. Анелия Марковна, нанеся налицо и шею толстый слой дорогого питательного крема, мгновенно задремала.Дюшка, Клеопатра и Сыночек дрыхли на диване. Иногда выросший до неприличныхразмеров котенок вздрагивал и начинал перебирать лапами. Наверное, ему снилось,что миска с едой убегает прочь, потому что ничего, кроме жратвы, Сыночка неволнует.

И только я маялась бессонницей у открытого окна, вдыхаявлажный после дождя воздух. В голове толпились мысли. Значит, иду по верномуследу. Нити ведут в клинику Чепцова. Так, начнем рассуждать спокойно. СначалаЛеонова зачем-то прячет кассету в сливном бачке. Потом очень долго собирается сдухом, чтобы пойти на Петровку к моему мужу. Кстати говоря, кто тоттаинственный Леон, который посоветовал ей обратиться к Олегу, я так и неузнала, ну да это и не обязательно. Несчастная Полина садится в машину, в милыеярко-красные «Жигули» и… взлетает на воздух. Тем временем неизвестные люди, незнающие о смерти девушки, похищают не способную ходить Настеньку и требуютсначала кассету, потом выкуп… Я вздрогнула, вспомнив про отрубленный мизинец, изахлопнула окно.

Затем последовала череда смертей. Совершенно таинственнымобразом из окна вываливается Ольга Леонидовна Зверева. Интересно, за что онаплатила жуткие тысячи долларов в агентстве «М. и К°»? Какое такое заветноежелание было у дамы? Чего она не могла купить за свои, судя по всему,немаленькие деньги? Здоровье? Любовь? И вообще, я разговаривала с ней минут пятнадцать,не больше, но мне стало понятно: Ольга не из наивных простушек и никак уж непохожа на лохушку, которую легко обвести вокруг пальца. Что же заставило ееобратиться в «М. и К°»? Но и это в конце концов тоже неважно, потому что наследующий день в клинике прогремел взрыв и погиб муж Ольги Леонидовны ФеликсЕфимович Чепцов, светило в области косметической хирургии…

И пусть теперь мне отрубят голову, если все эти смерти несвязаны между собой. В то же время ведь могла же быть какая-то неисправность вавтомобиле Полины… Ну возила женщина с собой в салоне канистру бензина…Закурила, бац, и взорвалась! Ольга Леонидовна тоже могла решить разок в жизнипомыть самостоятельно окошко… Поскользнулась бедная неумеха и рухнула вниз. А воперационной оказался неисправный баллон с кислородом… Случается изредка такое…

Я вновь распахнула окно. Прямо смешно, ей-богу! Зачемкому-то понадобилось убрать ряд сотрудников клиники, принимавших участие вхирургических операциях. Полина вела съемку, Феликс Ефимович орудовал скальпелем,а Ольга Леонидовна давала наркоз… Ну о чем это свидетельствует?

Я закрыла окошко и нырнула под теплое одеяло. Да только ободном: кто-то из прооперированных клиентов убирает свидетелей.

Утро началось с жуткого звука. Кто-то выл на высокой ноте вванной, жалобно и протяжно. Вот бедняга! Это Дюшка, очевидно, опять залезла подванну и теперь не может никак выбраться наружу. Один раз, чтобы достатьидиотскую собаку, нам пришлось разбить кафель.

Нацепив халат, я побежала по коридору, распахнула дверь в ваннуюкомнату и увидела Даню в трусах с намыленным лицом.

– Простите, но собака…

Даниил отложил бритву.

– Что-то случилось?

– Дюшка воет, – начала я и осеклась, из коридорапоявилась собака с мордой, до ушей перемазанной в геркулесе.

Хитро глянув на меня, она исчезла в Томочкиной спальне. Унашей Дюшки имеется милая привычка вытирать грязную рожу о пледы и накидки.

– Но кто здесь сейчас так ужасно выл? – невольновырвалось у меня.

– Здесь никого больше не было, – спокойно пояснилДаниил.