тут подумала, что тебе снова не стоит спать одному сегодня. – И прежде чем он успел уточнить, протянула кота. – Вот. Мик составит тебе компанию.

Кот флегматично висел у меня в руках, щурясь. Фрид машинально перехватил пушистую тушку, прижимая к себе, и пробормотал:

– Спасибо.

– От сердца отрываю, – нарочито горестно призналась я. Но быстро посерьезнела. – Тебе с ним и правда будет лучше.

Он вздохнул, отводя взгляд на секунду. Наверное, ему было не слишком приятно получать напоминания о свой слабости. Однако я знала, что мужчина не из тех, кто горло пренебрегает чужой помощью. Поэтому просто шагнула назад, собираясь вернуться в спальню. И замерла, когда Фрид пробормотал:

– Я обещал рассказать тебе, что со мной случилось.

– Я не настаиваю, – покачала головой. – Наверное, это нелегко.

– Нелегко, – согласился Фрид. И отступил на шаг назад. – Но необходимо. Заходи.

Я не стала отказываться и шагнула в спальню. Сейчас там горел только ночник на тумбочке. Фрид посадил Мика на кровать, которую еще не успел расстелить, и кот тут же улегся, словно дома. Вот уж кто никогда не волновался по пустякам, так это он.

На меня саму вдруг накатила неуверенность. Я понимала, что разговор нам предстоит очень непростой, и не слишком хорошо представляла, как к нему правильно подойти. Нам выпал шанс стать еще ближе друг к другу. Фрид готов мне открыться, довериться. И теперь самое главное – это доверие оправдать, что бы ни скрывалось в его недавнем прошлом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила, рассеянно разглядывая комнату.

– Неплохо, – спокойно ответил Фрид. – Думал, будет хуже. Но я еще даже могу ходить, а значит, мое тело отнеслось к нашему путешествию вполне снисходительно. А как ты?

– Так же, – я пожала плечами. – Проклятие угомонилось. Здесь, в доме, оно никогда не напоминает о себе.

– Я рад.

Мой взгляд зацепился за прикроватную тумбочку. Прямо за ней, в углу возле окна, стояла знакомая коробка, накрытая полотенцем.

– Ты решил забрать ее к себе? – удивилась я.

– Да, – кивнул Фрид. – Почему-то кажется, что так будет лучше.

– Мя! – одобрительно мявкнул Мик с кровати.

Я подошла поближе и заглянула внутрь, тихонько сдвинув полотенце. Сойка сидела, нахохлившись, и даже не обратила на меня внимая. Выглядела она по-прежнему не слишком хорошо. Уныло опущенные крылья, блеклые перья, словно готовые вот-вот рассыпаться, оставив свою хозяйку голой. Как же жаль, что бабушки нет в городе. Мы бы могли отдать птицу на выхаживание ей. Но придется справляться своими силами.

– Подожди немного, ладно? – попросил меня Фрид. – Как раз собирался дать ей лекарство.

Он осторожно подхватил птицу и достал из коробки. На фоне длинных и сильных пальцев мужчины она казалась совсем хрупкой. Фрид погладил ее по голове.

– Бедняга, – вздохнул он.

– По крайней мере, ей не стало хуже, – попробовала обнадежить я. – Может, просто нужно время?

– Надеюсь на это, – тихо ответил мужчина.

Он взял лежавший на тумбочке шприц с лекарством и поднес к птичьему клюву. Надавил, как показывала госпожа Нодрак, и сойка, не сопротивляясь, приоткрыла клюв. Фрид нажал на поршень, стараясь, чтобы она не подавилась. Птица сглотнула.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь. То, как этот большой, сильный мужчина заботился о попавшем в беду существе, подкупало. Ведь он делал это не для того, чтобы покрасоваться передо мной. Было видно, что Фрид неподдельно переживает.

– Вот так, – пробормотал он, возвращая птицу в коробку. – Поправляйся.

Я положила полотенце на место. Фрид вздохнул и сел на кровать, глядя куда-то в пространство.

– Знаешь, мы можем… – начала я, когда молчание слишком уж затянулось.

– Как ты, наверное, уже поняла, я был следователем, – проговорил он, перебивая.

– Да, это было несложно, – я чуть улыбнулась.

– Но вряд ли ты догадалась, что я был не просто следователем, а магом.

– Магом? – переспросила изумленно.

– Менталистом, – уточнил Фрид.

Его плечи опустились, словно ему было тяжело вспоминать. Хотя почему «словно»? Это явно не та история, которую можно рассказывать за ужином с друзьями. И видимо, она будет еще страшнее, чем мне казалось. Потому что за все то время, что мы знакомы, я даже не заподозрила в мужчине магию. Да, туманники менталистов не слишком охотно показываются посторонним. Но кьюр обязательно был бы рядом со своим человеком, когда тому становилось плохо. А Фрид переживал свою боль в одиночестве. Это могло значить только одно: никакого дара, как и кьюра, у него больше нет.

– Я был менталистом и работал в Центральном следственном управлении. В отделе особо тяжких.

– Тебя там явно ценили, – заметила я.

– Ценили, – эхом повторил Фрид.

Не удержавшись, я сжала его плечо.

– Я еще ребенком решил, что пойду в полицию, – признался он тихо. – А когда во мне проснулся дар менталиста, посчитал, что сами боги одобрили мой выбор. На отлично отучился в школе, потом в академии, быстро вырос от стажера до полноценного следователя, получил перевод в Центральное. И считал, что этом – вся моя жизнь. Пока не случилось последнее дело.

– Что за дело?

– Наш отдел занимался особо тяжкими преступлениями не только Карендорфа, но и всей Мерании. И этой весной мне пришлось расследовать такое преступление в Глиже.

– В Глиже? – переспросила, прокручивая в голове карту королевства. – Где это?

– Небольшой город на востоке, на трассе Швицк-Вельфильд.

– И что там произошло? – спросила я осторожно.

– Банда, – ответил Фрид. – Там завелась банда. Пятеро отморозков тормозили на трассе грузовики, убивали водителей и выносили весь груз. Может, ты читала об этом.

– Читала, – подтвердила я.

Как же было не читать, если об этом писали даже наши свишенские газеты? Жестокие, удивительно наглые нападения. Убийцы не оставляли ни следов, ни свидетелей, и за несколько недель умудрились погрузить в панику едва ли не всех водителей королевства.

– Следствие Глижа перед бандой оказалось бессильно, – Фрид вздохнул. – Трасса там проходит через горы и густые леса, где очень легко устроить засаду, но почти невозможно организовать нормальные поиски. К тому же местный следователь подозревал, что преступники были не просто отлично организованы, а имели подвязки в полиции или дорожной инспекции. Поэтому мне пришлось