Нине полагалось сесть за стол номер один. Она снова проверила. Да, стол номер один, но он предназначен для начальства. Не так ли? Что ж, она взошла по ступенькам, ведущим к столу в конце комнаты.

— Нина Рот, — сказала она болтавшемуся неподалеку официанту.

Он заглянул в список.

— Да, мадам, прошу вас.

Нина пошла за ним прямо во главу стола. Она оказалась через два места от президента «Ай-Си-Ай». Пытаясь скрыть удивление, Нина улыбалась, пожимала руки, потом, совершенно смущенная, села. Внезапно над столом нависла чья-то тень, и она поняла — это официант усаживает нового соседа.

Тони Сэвидж.

Он выглядел великолепно. Тони был просто рожден для смокинга. Другие шишки были одеты в серое, в очках, скучные, толстые. А граф такой изящный, подвижный, мускулистый. Глаза его сверкнули, когда он садился. Нина не могла не заметить, что все вокруг заулыбались ее боссу, уставившись на него с завистью и любопытством.

Ей надо было что-то сказать.

— Я… добрый вечер, лорд Кэрхейвен. — Она не осмелилась назвать его Тони после сегодняшнего. — А разве все делегаты должны сидеть отдельно?

— Гм. — Надменно вскинув голову, он взглянул на нее сверху вниз. — Я дал указание посадить тебя рядом со мной.

Нина с трудом проглотила слюну.

— А у тебя какая-то проблема? — спросил Тони. В глазах у него заплясали насмешливые искорки, когда он заметил ее неловкость. — Или ты бы предпочла сидеть внизу, с остальными?

— Нет, сэр. — Нина залилась краской. Хотя все в «Драконе» называли Тони на работе «сэр», сейчас такое обращение было странно неудобным. Оно прозвучало слишком официально, даже подобострастно. Как будто она признавала его силу. Его близость. Нина поспешила спастись шампанским. — Извините за сегодняшнее утро, сэр. Я, конечно, должка была подготовиться.

— Да, ты должна была подготовиться, — сказал он. — Я же определил приоритеты. Ты обязана им точно следовать.

Остальные за столом говорили между собой, не забывая о закусках. Нина понимала, что они ведут себя невежливо, но Тони было плевать. Она выпила бокал шампанского и почувствовала смесь страха и желания.

— Да, сэр. — Она ничего не могла поделать с собой и выпалила:

— Я уволена?

Тони ухмыльнулся. Его взгляд обжигал кожу, действовал опьяняюще, как алкоголь. Нина ощутила томление внизу живота.

— Нет, ты хорошо работаешь, тебя можно использовать. Но ты оказалась не так хороша, как я думал. Не надо действовать по своей собственной инициативе. Ты должна действовать по моей. В «Драконе» нет демократии. Ты работаешь не в пятидесятицентовом магазине в Бруклине.

Упоминание о прошлом заставило Нину снова посмотреть на Тони. Граф взирал на нее с видом превосходства, так же убийственно, как иногда смотрела на нее Элизабет. Этот взгляд словно говорил: не забывай, кто ты. Я вытащил тебя оттуда и могу вернуть обратно.

Усилием воли Нина заставила себя кивнуть. Сволочь, подумала она. Он использует кнут, ему это страшно нравится. Она повернулась к министру финансов и завела бессвязный разговор, гоняя устриц по тарелке. Есть она не могла. Тони Сэвидж как бы руководил столом. Иногда взгляды мужчин скользили по платью Нины, а потом обязательно возвращались к Тони. Он притягивал всех как магнитом. А для этих деятелей секс всегда стоял на втором месте после власти.

Нина пила шампанское, чтобы набраться мужества, наслаждаясь ледяным вкусом; вино пузырилось во рту.

«Ну и пусть я белое отребье, — думала она сердито. — Я необыкновенное белое отребье. Лучшее. Я сама, черт побери, пробилась сюда, а ты родился в этом проклятом замке!»

Она заставила себя съесть немного шотландской куропатки с жареным пастернаком. Граф продолжал наблюдать за ней. Она чувствовала его взгляд то на своих плечах, то на талии. Шампанское горячило кровь. Сама того не желая, Нина ощутила напряжение и влагу между ногами.

Министр повернулся к Тони.

— Лорд Кэрхейвен. Мисс Рот делает вам честь. Она ухватила принципы Европейского союза гораздо скорее и лучше, чем мои сотрудники.

Тони улыбнулся.

— У Нины самые лучшие мозги, министр. Это первая причина, по которой я ее нанял.

Алкоголь прибавил Нине храбрости.

— А какая вторая причина?

— Упаковка, — легкомысленным тоном бросил Тони.

Потом он повернулся к соседу и не разговаривал с ней до конца ужина.

Как только тарелки были убраны, все поднялись.

— Я пойду с кем-нибудь пообщаюсь.

Продолжая пожимать руки мужчинам, другую руку он положил ей на плечо.

— Нет, жди в вестибюле. Я сейчас приду.

Нина прошла сквозь толпу, кому-то помахала, кому-то улыбнулась. Она чувствовала себя беззаботной, у нее слегка кружилась голова — может, от выпивки на пустой желудок. Ну и черт с ним. Она вышла из толпы и остановилась возле пыльной пальмы в большом медном горшке, отворачиваясь от жадных мужских взглядов.

Тони появился через минуту. Широким шагом прошел сквозь толпу, расступавшуюся перед ним. Нина обратила внимание, какой он высокий: она на каблуках, но он все равно возвышается над ней. Он вежливо склонился к Нине и повел ее в бар. Нина оказалась зажатой в угол.

— Мне нравится твое платье, — похвалил Сэвидж.

— Я рада, что вам хоть что-то нравится!

Тони тихо засмеялся.

— Не злись. Давай посмотрим, насколько ты действительно хороша.

У Нины перехватило дыхание. Темные глаза и хищная улыбка влекли ее, его желание было откровенным.

От этой наглости она напряглась еще больше. Джефф никогда не смотрел на нее таким опытным взглядом и с такой неколебимой уверенностью.

— Вы приглашаете меня на свидание?

— Нет, я приглашаю тебя в постель. И не говори мне, что ты удивлена.

— Да, думаю, что нет, — пробормотала Нина тихо, опасаясь чужих ушей. А Кэрхейвену, казалось, было на это совершенно наплевать. Как и на все, что она думает.

Нина пристально посмотрела на него. — А если я скажу «нет»? Я буду уволена?

Он немного придвинулся к ней, загораживая от посторонних глаз. Потом наклонился, и их лица оказались так близко друг к другу, что, когда Тони заговорил, Нина вынуждена была смотреть ему прямо в рот.

— Ты умная девочка. Ты знаешь, как я поступаю со своими друзьями. А ты ведь хочешь меня. Так что кончай играть. — Сэвидж протянул к ней руку. — Пошли.

— Мы пойдем наверх вместе? — прошептала Нина.

Тони улыбнулся. Ему нравилось, как этот ребенок краснеет, стреляя глазами вокруг, словно загнанный заяц.