— Лёш, ну хоть ты-то в своем уме? Он на меня напал… Он меня чуть не…

Я покачал головой. В вину Андрея я не верил, а вот Лене хватило бы цинизма воспользоваться его слабостью. Но сейчас все выходило из-под контроля. И она, и официант, который слышал крики…

— Тогда придётся сделать так, чтобы забыла не только ты, но и все остальные, — тихо сказал я и, подхватив связку ключей, вышел, запирая кабинет. — Сидите тихо.

— Что ты делаешь⁈ — воскликнула девушка и принялась барабанить в дверь.

Я достал из кармана телефон и набрал номер Толстого.

Не знаю, какую операцию собирались готовить Шереметева и Черкасов, но вот он, реальный случай проверить, способен ли Толстой-Стагнис на серьезную психоэфирную магию.

Я выбрал из списка нужный номер и нажал на кнопку вызова. Три, четыре гудка…

— Ну же, возьми трубку! — тихо прошипел я. — Давай!

— Алексей? — Я выдохнул, когда услышал приветливый голос профессора Толстого. — Приветствую! Если ты хочешь узнать о результатах анализа того вещества, то пока обрадовать нечем — у нас завал с основными исследованиями…

— У меня большие проблемы, — перебил я. — Нужна твоя помощь. Срочно.

Глава 21

В голосе друга звучало напряжение.

— Алексей, что случилось? Ты в беде?

— Я в «Медведе», — коротко ответил я, оглядываясь дверь кабинета номер три, где я запер ребят, и понизил голос почти до шепота. — Ситуация сложная, я могу оказаться замешан в большом скандале. Мне нужен препарат, вызывающий потерю памяти. У тебя есть что-то подобное?

— Потерю памяти? — удивленно переспросил Толстой.

— У свидетелей. Это срочно, Стагнис. Очень срочно.

Толстой замолчал на секунду, осмысливая мои слова, затем заговорил снова:

— Я тебя понял. Есть кое-какая идея. Буду через полчаса.

Он тут же отключился. Я убрал телефон в карман и повернулся к двери, за которой бушевала Салтыкова. Она не просто стучала — она пыталась выломать её. Раздался скрежет, древесина жалобно застонала под ударами. Через мгновение я почувствовал всплеск магии — Лена решила применить силу.

— Чёрт… — пробормотал я, бросаясь к замку. К счастью, я успел раньше, чем дверь пошла трещинами. Открыл её ровно за секунду перед тем, как в несчастное дерево полетел сгусток эфира. И вовремя вскинул руку, чтобы поймать его и поглотить.

— Совсем сдурела? — прошипел я. — Магия в общественном месте? Хочешь пойти по стопам Павла Дмитриевича?

Салтыкова метнула на меня злобный взгляд, но опустила руку, вокруг которой уже начали было виться змейки пламени.

Я тут же воздвиг защитный барьер над кабинетом. Сконфигурировал так, чтобы он защищал не нас от внешних воздействий, а остальной мир от того, что может произойти внутри него. Плюс плотная структура на шумоизоляцию. Теперь никакой посторонний шум не вырвется наружу, а магия Салтыковой не причинит никому вреда.

Лена, понявшая, что я использовал все пять элементов, которые ей с ее рангом быстро не пробить, вновь с яростью уставилась на меня.

— Ты не имеешь права! — её голос дрожал от негодования. — Ты удерживаешь меня силой, препятствуешь правосудию! Я не оставлю этого просто так!

Я резко шагнул к ней, взяв за плечо и усаживая на стул. Она вздрогнула — то ли от страха, то ли от неожиданности.

— Сядь и заткнись, — рявкнул я. — Ты уже натворила достаточно.

Окинув взглядом кабинет, я заметил бокал шампанского, который не допил Андрей. Поднял его, покрутил в руках, всматриваясь в содержимое. Кажется, какой-то осадок на дне.

— Ты что-то подсыпала в его напиток, не так ли? — спросил я, не поднимая взгляда.

— Ты бредишь! — Лена выпрямилась, высокомерно вскидывая голову. — Ты вообще понимаешь, кто мои родственники? Как ты смеешь на меня клеветать⁈ Ты за это ответишь…

Я усмехнулся и, не обращая внимания на её угрозы, осторожно сделал небольшой глоток шампанского из бокала Андрея. Вкус оказался чуть более горьким, чем должен быть у «Вдовы Клико», но я не химик. Однако кое-что проверить я мог.

Создав ледяной скальпель, я сделал крохотный надрез на коже Андрея и взял каплю его крови. Короткий магический анализ — и результат был очевиден: наркотик. Причём не слабый. Вполне мог вызвать сильное опьянение, потерю ориентации и даже галлюцинации.

Андрею повезло, что он обладал Алмазным рангом и ускоренной регенерацией — иначе действие этого вещества могло стать для него совсем губительным.

Я бросил строгий взгляд на Лену.

— Последний шанс. Что ты подмешала?

— Я ничего не делала! — её голос стал тише, но всё ещё был дерзким. — Ты ничего не докажешь.

Я взял чистую салфетку и начал заворачивать бокалы, намереваясь передать их на анализ.

— Ошибаешься. Я лично прослежу, чтобы провели экспертизу. В Четвертом отделении, конечно же. И когда выяснится, что в бокале Андрея были запрещённые вещества, посмотрим, как ты будешь выкручиваться. А там — следствие, расследование дурного умысла, обнародование и светский скандал, который ударит по всей твоей семье…

Лена побледнела. Я видел, как в её глазах вспыхнула паника. Да, дорога, все пошло совсем не так, как ты предполагала…

— Тебе же всё равно никто не поверит, — шёпотом сказала она. — Моя семья… Ты даже представить не можешь, какие связи у моего отца…

— Ах да, твоя семья! — я зло рассмеялся. — Знаешь, кто был единственным человеком, кто после всех твоих выходок продолжал к тебе хорошо относиться? Андрей. И вот как ты его благодаришь? А он, если ты забыла, сын глава Совета регентов. Как думаешь, что сделает великий князь с теми, кто пытался опорочить честь его сына?

Губы девушки дрогнули. Она вцепилась пальцами в край стола, явно борясь с собой.

— Ладно, будь ты проклят… — прошептала она. — Да, я подмешала кое-что в его шампанское.

— Что именно?

Лена сглотнула, закрыла глаза на мгновение.

— Капсулу дал мой брат. Он сказал, что она затуманивает сознание и лишает людей контроля над собой… — её голос сорвался. — Моя семья знает, что я нравлюсь Андрею. И они решили воспользоваться этим…

Я молча смотрел на неё, испытывая отвращение. Она опустила голову, сжав руки в кулаки.

— И ты решила, что это нормально? — мой голос звучал жёстко. — Опоить человека, чтобы воспользоваться его состоянием? И что затем? Ты