– Тогда чего наехала?

– Ты к Вике ходишь!

Она снова смотрела на меня как на врага народа.

– Кто тебе такое сказал? – потрясенно спросил я.

– Она сказала...

– Это было так давно...

Три месяца прошло с тех пор, как я последний раз видел Вику. Три месяца...

– Информация устарела, – добавил я.

– Что, уже не ходишь?

– Разве она тебе этого не сказала?

– Нет... Мы с ней уже не общаемся...

– То есть?

– Кеша запретил. Она даже не ходит к нам... Отцу совсем плохо, а ей до лампочки...

– И ты не знаешь, где она сейчас живет?

– На Шаболовке, ты же знаешь...

– У Кеши своя квартира.

– Ну да...

– Наврал тебе Кеша. Эту квартиру он снимал.

– Не удивил, – ничуть не возмутилась Сашка. – Для него соврать, что плюнуть... Козел...

– Ты даже не представляешь, какой... А может, и представляешь...

Я не знал, говорить ли Сашке, чем занимается ее сестра. Вроде бы и не надо. А с другой стороны, Вику спасать надо. Пусть отец заберет ее у Кеши, пусть посадит под замок... Но ведь Аркадий Васильевич совсем плох. А Кеша на все способен... Нет, не надо подвергать риску и без того настрадавшуюся семью...

– Чего я не представляю? – вопросительно посмотрела на меня Сашка. – Ты что-то хотел сказать?

– Нет, я хотел спросить, где Вика? С Шаболовки она съехала. Где она живет сейчас?

– Без понятия...

– А если подумать?

Думали мы вместе. И первым осенило меня. Институт!..

– А Вика учится в своей академии? – спросил я.

– Должна... – кивнула Сашка.

– Мне надо ее найти.

– И мне бы хотелось с ней пообщаться...

Утром следующего дня Сашка отправилась на Тимирязевскую улицу вместе с нами. В здание академии она пошла одна, мы же остались ждать ее на улице. Вернулась Сашка через час. На лице застывшее недоумение. Как будто кто-то ошеломил, а она еще не пришла в себя. И кто ж это шелом с ее головы сдвинул?..

Какое-то время Сашка молчала. Наконец соизволила сообщить:

– Не учится она. Первый курс закончила. А со второго в академический отпуск... В связи с беременностью...

Кешей она затяжелела, мысленно и горько усмехнулся я... Не могла она забеременеть. Слишком дорогой товар она собой представляет, чтобы хотя бы временно выводить его из строя. Кеша, судя по всему, профессиональный сутенер, и уж кому как не ему знать, что такое средства контрацепции. К тому же я помнил, как Вика принимала какие-то таблетки на ночь... Но Сашка не знала, чем занимается ее сестра. И могла принять за чистую монету предлог, под которым Вика взяла академический отпуск...

– И что здесь такого? – спросил я. – Половым путем передаются не только инфекции, но и дети...

– Вопрос не в том, что дети, вопрос в том, от кого, – пробормотала себе под нос Сашка.

Взяла меня под руку и отвела в сторонку. Чтобы Пашка не слышал.

– Хорошо, если от Кеши.

Она задумчиво потерла кончик носа.

– И плохо, если от меня. Ты это хотела сказать? – Я пытался, но не смог сдержать обиду в голосе.

– Если бы от тебя... Мне тут такое рассказали... Только ты не подумай, что я нарочно на сестру наговариваю...

– Что тебе рассказали?

– А может, Юлька сама ее оговорила... Нет, не буду тебе говорить. Не буду...

– И не говори.

– И не скажу...

Я не хотел узнать очередную порцию гадостей про Вику. И Сашка не хотела мне их говорить... Что же еще там Вика натворила?.. Насколько мне известно, в те дни, когда я жил с ней, она не посещала занятия в институте. Она о них вообще не думала. А экзамены за первый курс сдала. Как? Уж не стелила ли она преподам? Уж не об этом ли наплела Сашке какая-то Юлька?..

– Вику найти надо, – сказал я.

– Будем искать... Должна же она хотя бы позвонить...

Но позвонил Кеша. Мне, домой.

– Ищешь меня? Ну-ну... Деньги приготовил?

– Да, – соврал я. – Встретиться надо, я передам...

– Врешь!

Я не услышал в его голосе ни единой нотки сомнения. Как будто Кеша видел меня насквозь. Вернее, телепатически чувствовал.

– Не надо меня искать, – сказал он. – И Вику тоже. У тебя своя жизнь, у нас своя. И не лезь к нам... А я не буду лезть к вам... Но бабки ты мне все равно торчишь. Через годик я сам тебя найду. Отдашь мне шесть штук. А если еще захочешь с Викой, не вопрос. Три штуки зеленью в сутки, и она твоя. Можешь на неделю взять...

– Какое же ты чудовище!

– А как ты хотел? На каждую красавицу должно быть свое чудовище... Это я про тебя говорю, если ты не понял...

– Ублюдок!

– Ну, зачем ты так!.. Я хотел Вике трубочку передать, а ты меня обижаешь... Ну так кто я?

– Извини... – через силу выдавил я.

Да, так сильно я любил Вику, что готов был угодить Кеше, лишь бы услышать ее голос. И я его услышал.

– Корней, Иннокентий прав, – с печальным вздохом сказала она. – У нас своя жизнь.

– Я слышал, ты беременна...

– Полная чушь... Нет ничего, и забудь про нас. И не преследуй...

– Я не преследую, я защищаюсь!

– Не надо защищаться. Я уговорила его, он оставляет тебя в покое...

– А деньги? Я что, должен за тебя деньги?! Вика, это чмо унижает тебя!

– Может быть, потому, что мне нравится унижаться... Мне твои деньги не нужны. Но если ты хочешь увидеть меня, то сначала рассчитайся с Иннокентием...

– Какая же ты дрянь! – вскипел я.

Была когда-то такая песня. «Ненавидеть, любя, не хочу и не буду...» Как же я ненавидел сейчас Вику. И как любил... И буду ненавидеть любя. Не хочу, но буду...

Есть и другая песня. Про путану. «Меня в Афган, тебя – в валютный бар...» В Афгане я не был, но Чечни хлебнул с лихвой. А Вика – ночная бабочка, служит украшением стола... Путана, путана... И кто в этом виноват? Она сама? Кеша? Оба – он и она?..

– Какая есть, такая и есть – снова вздохнула она. – Другой не будет...

– Будет!.. Ты будешь моей! Ты...

Договорить я не успел: Вика повесила трубку.

Мы с Пашкой продолжали ее искать. Обошли всех ее подруг, побывали у Кати. Но Вика бесследно растворилась в огромном мегаполисе. Мне оставалось только уповать на случайную встречу с ней. Но Пашка думал иначе.