– Ну… вроде того, – неуверенно согласился Джун.

Гефеста смерила его долгим взглядом и хмыкнула:

– К тебе, кстати, пришли. В зале с терминалами ждет… Не впервые его уже здесь вижу, такой вежливый мальчик.

«Только не это», – мысленно взвыл Джун. Он подозревал, что это неизбежно. Его нервозность Гефеста истолковала по-своему: приблизившись, сжала его локоть и заговорщицки подмигнула.

– Удачи.

Совершенно не понимая, что хозяйка «Пиццериссимо» подразумевала, Джун кивнул и двинулся к лестнице, ведущей в зал ожидания. Спускаясь, он поймал ощущение дежавю: время вдруг словно сделало сальто назад, возвращая Джуна к тому, что уже случалось. Впрочем, детали оказались другими: сейчас из окон лился свет дневной иллюминации, а Виктор Сэйбек был не такой усталый, как в свой первый визит сюда. Зато он был чертовски зол.

– Наконец-то! – Виктор недобро сузил глаза и двинулся к нему. Джун поднял планшет, словно загораживаясь, и порадовался, что захватил его с собой. А потом он постарался придать лицу самое будничное выражение и бодро сообщил:

– Сейчас действует акция! – Джун запустил приложение сборки пиццы. – Покупаешь пиццу – получаешь такую же в подарок. Акция не распространяется на…

Вик вырвал у него планшет и оглядел корпус. К счастью, Джун успел заменить пострадавшее от удара рабочее устройство, и никаких царапин и повреждений выявить было нельзя.

– Я не за пиццей, – процедил Вик, сжимая планшет и словно ведя внутреннюю борьбу: швырнуть его о стену или нет. Но Джун за исход этой борьбы был спокоен.

Действительно, Виктор сделал глубокий вдох – и, казалось, вместе с углекислым газом выдохнул все прежнее раздражение. Затем он неестественно медленно, задумчиво моргнул несколько раз. «Перевел дополненность в спящий режим, – понял Джун. – Но зачем?»

– Прошу, в следующий раз сначала спрашивай, а потом бей, – сдержанно сказал Виктор, возвращая ему планшет. – У меня было легкое сотрясение, и голова болит до сих пор.

«Хорошая не болит, плохую не жалко», – хотел парировать Джун, но вместо этого прикусил язык и сделал удивленное лицо.

– Не понимаю, о чем ты.

– Серьезно?

Виктор прищурился, испытующе глядя на Джуна. Тот и бровью не повел: продолжал выстукивать стилусом по экрану планшета, словно бы торопя Вика переходить от непонятных претензий к заказу пиццы. Наверное, это раздражало.

– Угу, – сказал Джун. – Я тут вообще-то на работе…

– Где она сейчас? – хмуро спросил Вик.

– Кто?

– Ты знаешь кто… – Он вдруг поморщился и потер пальцами висок, затем вновь посмотрел на Джуна. – Я… Усвой одну вещь. Я ей не враг.

– Ага, – невозмутимо кивнул Джун, не позволяя себя проникнуться тем, как искренне звучал голос Вика и какое беспокойство отражалось в его глазах.

– Я бы сдал вас Гармонии, если бы это было не так.

Джун не сдержал презрительной усмешки. Если этот напыщенный пользователь решил, что все козыри после той встречи остались у него на руках, то он глубоко заблуждался. Потому что Джун, вернувшись в Логово Монстра, не поленился кое-что проверить в базе.

– А чего же не сдал? – Джун придвинулся ближе, заглядывая Виктору в глаза. – А, кажется, догадываюсь. Побоялся, что у Гармонии возникнут вопросы к твоей регистрации?

Вик отшатнулся, на лице мелькнул страх. Впрочем, он, видимо, не исключал вероятность, что его способности замечены, или предполагал, что Джуну обо всем расскажет Кай.

– Это… – у него предсказуемо не нашлось ответа – любой бы сделал все только хуже. – Это сложно объяснить.

– О, ничего, – почти дружелюбно улыбнулся Джун. – Мне не нужны никакие объяснения, поэтому можешь идти отсюда на все…

– Я хочу, чтобы ты передал ей, что для меня ничего не изменилось. Я знаю, что погибшая недавно девушка была ее коллегой. – Виктор поджал губы, явно не до конца уверенный, какой информацией стоит делиться со скептически настроенным Джуном. – И я еще кое-что знаю, но это бесполезно, пока она… пока вы оба мне не доверяете.

– Есть варианты, как это изменить?

– Возможно, – уклончиво ответил Вик и бросил Джуну какой-то небольшой, завернутый в непрозрачную пленку предмет. По инерции Джун поймал тонкий прямоугольник и поспешно спросил в спину Вику, уже готовому уходить:

– Как ты вообще понял, что это был я?

– По запаху пепперони, – скривившись, сказал Виктор через плечо. И с чувством добавил: – Мудила.

Джун содрал обертку в считанные мгновения.

В его ладони лежала мнемокарта, случайно забытая в архиве.

Вместо одной таблетки обезболивающего Кайтен проглотила сразу три и запила апельсиновым соком из пакетика. Она никогда не нарушала инструкций, особенно если дело касалось медикаментов. Но и ножевых ранений у нее раньше тоже не было. Рана в боку отзывалась болью даже на самые незначительные движения.

Произошедшее все еще казалось дурным сном; Кай словно ныряла из одного кошмара наяву в другой. Немного забывалась она лишь в кошмарах настоящих, после которых просыпалась разбитой и несчастной. Она не могла не думать о Кире. Даже сейчас, когда шок и отрицание сменились чем-то вроде принятия, встреча на крыше раз за разом прокручивалась у нее в голове, не желая меркнуть, заставляя думать, анализировать, с болезненной дотошностью выискивать момент, когда все пошло не так. У Киры ведь не было повода атаковать ее. А еще Кира никогда не покончила бы с собой. Это были две непреложные истины. Но реальность растоптала обе.

В Логове было сыровато. Как сказал Джун, над ними находилась дренажная система одной из теплиц уровня Ковалевской. Портативный регулятор воздуха трудился на полную мощность, но лучше не становилось. Кайтен сидела на старом диванчике, просматривая на ускорении видеозаписи с камер безопасности кафе на ярусе Нобеля. Поиск записей, где засветилась Кира, занял бы очень много времени, но, к счастью, Джун сохранил ранее собранную информацию о ней – в том числе цифровой слепок лица из программы распознавания в ее дополненности. Кайтен осталось лишь указать этот слепок в качестве критерия поиска – и видеопарсер всего за полтора часа отсеял все записи, где Киры не было.

Черно-белая Кира пила кофе и бесконечно смотрела в планшет. Она промакивала глаза салфетками, снова пила кофе, заказывала что-то покрепче и уходила, оставляя в качестве чаевых смятые талоны… Даже черно-белая, даже в промотке она была живой. Несмотря на низкое разрешение, на записях прекрасно видны были ее эмоции, жесты, привычки – забывать класть в кофе сахар до первого горького глотка и наматывать прядь на палец. Цифровая, но такая убедительная жизнь никак не вязалась с тем, что изломанное тело Киры уже кремировали, а получившийся из сжатого пепла кристалл отдали ее родителям…

Правый глаз защипало, и незаметно для Джуна Кай вытерла слезу тыльной стороной ладони.