– Не, не потянем. Уйбуя нашего, дурачка, ещё звать придётся! – откликнулся Полстакана. – Слышь, комик, у тебя все актрисы такие? Приезжайте к нам в Бутово с гастролями, а-ха-ха!

– Непременно, – сухо ответил Виолиций. – Первым делом сразу к вам. Вы почему периметр не охраняете? Главное, чтобы через окно не сняли, понятно? У нас есть художественные находки, которые являются творческим секретом!

– Знаем мы твои секреты! – погрозил ему пальцем Дно. – Уже сняли их один раз. Находки там были, только я бы не сказал, чтобы очень художественные! Кстати, завтра с тебя опять причитается! И так каждый день!

Застонав, Виолиций закрыл лицо руками, но тут же раскрыл их, поскольку Шапки хором присвистнули: в ворота прошла исполнительница роли Козы.

– Привет, мальчики! – произнёсла она чуть заплетающимся языком и исхитрилась подмигнуть обоим дикарям сразу. – Кого играете?

– Мендельсона! – выпалил Дно.

Закатив глаза, Коза прошла внутрь, а Виолиций и Полстакана изумлённо переглянулись. Они и предположить не могли, что Дно знает эту фамилию.

«Как тебе здесь?»

«Странно».

«Просто странно?»

«А что ты хотел услышать?»

«Думал, ты меня удивишь».

«Извини».

Стив вошел в «Приглашение» с французским атташе и под французской же личиной – прекрасное владение языком позволяло Стиву выдавать себя за франкоафриканца во втором поколении, успешного бизнесмена, прилетевшего в Москву налаживать подорванный санкциями бизнес. Оказавшись внутри, Стив отправил атташе изучать меню и глазеть на красивых русских женщин, а сам направился в бар, пристроившись там на противоположном конце стойки от «Арчи» – бывшего капитана Лебененко.

Пристроился, заказал пива, достал смартфон и вошёл в закрытый чат. А ещё через несколько секунд в нём же оказался «Арчи».

«Обратил внимание на бармена?»

«Клоун».

А что ещё бравый бывший офицер мог сказать о лопоухом лысом толстячке, наряженном в голубой, с томной искрой, пиджак, розовую рубашку и нежно-фисташковый галстук в крупный оранжевый горох?

«А начальник охраны?»

«Производит впечатление».

«Он явно служил».

«На него нет досье».

«На всех есть досье, – поправил бывшего русского Стив. – Просто его досье находится там, где мы ещё не смотрели».

«Совсем не просто, потому что мы можем посмотреть везде».

В словах Лебененко таилась определённая правда, но отмечать её афроевропеец не стал. Вместо этого осведомился:

«Ты уже набросал план операции?»

«Завтра здесь будет свадьба».

«Тем лучше: больше трупов – больше шума».

«Для свадьбы отгородили почти весь западный сектор. Ты со щенками должен занять вот эту беседку… – На телефон Стива пришел графический файл. – К ней самый удобный подход».

«Сделаю. Что ты ещё скажешь о начальнике охраны?»

«Он тебе понравился?»

«Ты гомофоб?»

«Ты в России, гомофобия здесь национальный вид спорта».

«Неужели? Почему?»

«Потому что у нас… у них полным-полно красивых женщин».

«Так что ты скажешь об охраннике и его ребятах?»

«Профи».

«Знаю».

«От них мне жутко».

«Серьёзно?»

«Серьёзно. Я рад, что мне нужно будет войти, пострелять и уйти. Не хочу с ними связываться».

Стив оценил откровенность Лебененко, припомнил нервную до истерики реакцию Долинского при упоминании охраны и качнул головой:

«Раньше таких видел?»

«Нет».

«Долинский считает, что это сверхсекретное подразделение родом ещё из КГБ».

«Долинский – алкоголик».

«Он в депрессии».

«После переворота наши захватили почти все архивы КГБ».

«Ключевое слово – почти».

«Силовые подразделения интересовали особенно, – уточнил Лебененко. – Мы тогда много народу… отдемократизировали… Из тех, кто мог навредить построению нового государства».

«Военные?»

«Их тоже гнобили».

«И?»

«Никаких секретных подразделений, кроме тех, о которых ты знаешь, в империи не было».

«Ладно… – Стив огляделся, попытался отыскать взглядом охранника, не нашёл и приказал: – Расходимся».

«С удовольствием», – тут же написал бывший русский.

* * *

– На этом беседа прервалась, – закончил доклад Вакула Носферату, отвечавший в «Специальном приглашении» за технические меры безопасности.

– Твои выводы? – угрюмо спросил Григорий.

– Судя по их повадкам, способу связи и сложности шифрования, нас посетили качественно подготовленные диверсанты. «Приглашение» выбрано местом провокации, возможно – крупной политической провокации, в результате которой название нашего клуба прогремит на весь мир. Действуют они агрессивно и грубо, крови будет много.

– Завтра свадьба… – протянул епископ.

– Именно.

Завтра в «Приглашении» будет гулять сам кардинал Носферату, и портить главе клана праздник никто из масанов не хотел. Не то чтобы кардинал был злопамятным и беспощадным, но… Но он любил свою дочь, и это обстоятельство сделает его злопамятным и беспощадным к тем, кто рискнёт испортить ей праздник.

– Твоё предложение?

– Превентивная акция, разумеется, – пожал плечами Вакула. – Наши следят за этими конспираторами, через пару часов мы будем знать их дислокацию, ещё пятнадцать минут на получение санкции Тёмного Двора – навы никогда не отказывают в подобных случаях, – и ночью будет простая, но сытная охота.

После которой количество желающих атаковать мирный клуб «Специальное приглашение» уменьшится ровно на то количество, которое собиралось завтра ворваться сюда с оружием.

– Лордики заинтересуются, – поморщился Григорий.

– Решат, что их собачек покрошили русские спецы, и успокоятся.

– И разработают другой план.

– А вам не всё равно?

– Завтра свадьба… – снова протянул епископ, и в его глазах заплясали весёлые огоньки. Как будто он придумал нечто элегантное и донельзя весёлое.

– Возьмём их на подходе? – уточнил Вакула.

– Зачем их вообще брать? – Григорий Носферату коротко хохотнул, и в этом каркающем звуке послышался отголосок многих ночных охот. – Всегда приятно, когда пища сама является на торжество…