— Хочешь, приезжай, тебя примут тут как гостя.

Романов расслабленно лежал на кровати и смотрел в потолок. По телефону разговаривал неспешно, с ленцой, показывая, что ему глубоко фиолетово на происходящее. Собеседник же его, судя по всему, был на взводе. Еще бы, жена пропала прямо из дома.

Я усмехнулась и села на кровать рядом с Игнатом. Халат распахнулся, оголяя бедро, и Романов, не упустив момент, воспользовался возможностью, положил руку мне на ногу и принялся ее поглаживать, время от времени подбираясь все ближе к трусикам.

— Твою жену силой никто не увозил. Еще раз повторяю тебе.

Претензии предъявляй Васильеву, девочка выразила мнение, что хочет сменить альфу, так как прежний не в состоянии защитить ее интересы.

Я приложила ладонь ко рту и, выпучив глаза, тихо прошептала:

— Врун.

— Да какой я тебе альфа, ее пустили к Назимову, все утро провела со стариком. Так что можешь быть уверен, он теперь ее в обиду не даст. Хочешь приехать — пожалуйста, только вот увидеться с ней сможешь, если она так пожелает. А вообще, послушай моего совета, она твоя пара и в итоге никуда от тебя не денется, дай девочке время.

Да и сам успокойся и свои инстинкты угомони. Я вас вместе видел один-единственный раз и то понял, что она на саму себя не похожа, когда ты рядом. А ваш альфа даже не заметил этого. Поэтому все свои претензии в виде вызова, пожалуйста, если решитесь. — Из трубки послышалась отменная ругань. — Эй-эй, тише будь, не разрешу тебе посетить нашу территорию, и что делать будешь? Правильно!

Успокойся и подумай! Будешь себя хорошо вести — пригласим тебя к нам в клан одним из бет. — Я резко сжала ноги, и Игнат, прикрыв глаза, добавил: — Где-нибудь через полгодика.

Нажал на отбой и, засунув телефон под подушку, продолжал спокойно лежать еще пару минут, а потом одним стремительным рывком поднялся, схватил меня и опрокинул на кровать.

— Попалась? — довольно пробасил, перебирая мои мокрые пряди.

Я очертила пальцами ворот его рубашки, а он приподнял голову, давая доступ к своей шее, словно ластящийся кот. Еще меня кошкой называет. Если бы не видела его в виде волка, подумала бы, что он самая настоящая пантера.

— Ты вкусно пахнешь, — призналась я ему, — соединяешь в себе запах костра и чего-то еще.

— М-м-м… надо же, ты чуешь запах моего волка, жаль, что у тебя пока нет особенного запаха, — прошептал он и уткнулся носом в мою шею.

А мне стало опять как-то грустно, и запаха у меня своего нет.

Только вот пахнуть для друг друга — это же далеко не все.

— Что с Викой?

— А что с ней? — недовольно пробормотал он, не отрываясь от процесса моего обнюхивания.

— Она хочет стать поваром, профессиональным, а я очень хочу, чтобы она выучилась, здесь или за границей, и обрела себя.

— Значит, пойдет учится, если на повара, то и правда лучше за границу, да и Задорожный знать не будет, где она. Возможно, это выход. И вообще, не переводи тему, — приподнялся на локтях, глядя в глаза своими невозможно черными и прошептал: — Я хочу тебя.

После чего наклонился к моими губам и начал неспешно их целовать, поочередно посасывая то верхнюю, то нижнюю. Я запустила руки в его волосы, сигнализируя о том, что сдалась, что еще чуть-чуть — и буду в его полной власти.

Но в тот момент, когда его руки, путешествовавшие до этого под моим халатом, пробрались под резинку трусиков и очертили внутреннюю сторону бедра, зазвонил его телефон. Который раз нам это мешало? Который раз я надеялась, что он проигнорирует вызов, и который уже раз мои желания разбивались в пух и прах?

Игнат взял трубку, перед этим, конечно, с сожалением посмотрев на меня. Но я не прониклась, я, как истинная женщина, обиделась. А узнав, что звонила та самая Мари, ради которой Васильев готов бросить всех, и вовсе разозлилась. Потому усиленно динамила все его последующие попытки к примирению.

С трудом дожидалась вечера, Игнат все время был перед глазами.

Распахнул настежь двери в соседнюю комнату, являвшейся, по всей видимости, его кабинетом, и долго сидел за письменным столом, изучая и перебирая ворох бумаг. Причем его стол располагался настолько удобно, что Игнат видел любое мое движение, будь я на кровати, кушетке или креслах. Само собой, встань я у стены, он бы меня не увидел, но и стоять так долго было неохота. Вот и приходилось терпеть его внимательный взгляд, бросаемый на меня время от времени. И самой одергивать себя, замечая, что уже чересчур долго на него пялюсь.

Церемония представления клану или как там это все называется в корне отличалось, от того что было в сибирском клане.

Мы самыми первыми пришли на большую территорию. По ухоженности земли было заметно, что это площадь, но она была не заасфальтирована. Единственным сооружением был невысокий, всего сантиметров сорок, но достаточно обширный своей протяженностью постамент в виде полумесяца. Освещалась эта территория маленькими круглыми хлопковыми фонариками, висевшими на деревьях. И когда начали приходить волки, я не испытала дискомфорта, напротив, в такой обстановке чувствовала себя одним целым с этими волками.

В этом месте было что-то сказочное, оно дарило единение местным жителям. Игнат говорил, а я рассматривала чистокровных оборотней и обратившихся полукровок, обычных людей и людей, которые так и не обрели своего зверя. Именно сейчас я увидела между ними всеми отличия. Это было волшебно, только весь флер рассеялся, стоило мне услышать о назначенной дате свадьбы.

Да он надо мной издевается!

Решить сам факт без меня — это одно, но назначить дату торжества без моего ведома — это даже не издевательство, это форменное свинство.

Смотрела на этого наглого волка и поверить самой себе не могла, что через два дня стану его женой. Сюрреализм какой-то, честное слово.

После того как Игнат закончил свою речь, я поприветствовала всех жителей поселения. И когда они начали расходиться, не дождавшись Игната, увязалась вслед за Викой, которую с трудом выхватила из толпы.

Чересчур часто за последний месяц я принимала решения на эмоциях, что-то поменялось во мне, вот и сейчас я действовала из вредности. Решила назло Романову пожить эти два дня у Вики, а он пусть свои дела решает, хоть зарешается.

Поведение моей будущей жены было уже даже не смешным, каким казалось мне поначалу. В данный момент оно меня серьезно заботило и немало печалило.

Яна не разговаривала со мной два дня. Жила в комнате белой волчицы и обходила меня стороной. В такой ситуации разумнее было бы поставить штампы в паспортах и уведомить клан постфактум. Но угораздило же меня, представляя Яну, сказать о том, что она моя невеста, и пригласить всех желающих на скорую свадьбу. С этого момента что-то и пошло не так, Яна вцепилась в руку своей подруги и просто сбежала от меня, а я так надеялся на приятное продолжение того вечера.