– Все именно так. Поэтому уж живым он его точно не отпустит, можете не сомневаться.

– Надеюсь, но все-таки не вижу смысла тянуть, тем более сейчас, когда девушки на свободе.

– Будьте спокойны, им не удастся далеко уйти, мы их ищем. Сэр Джеймс просил предупредить вас и напомнить, он ваш вечный должник.

Ошарашенный всем услышанным Уэйкфилд еще какую-то минуту соображал, как ему правильнее поступить, привыкший хорошо обдумывать и тщательно взвешивать все свои поступки он и сейчас понимал, задержав гонца, они тем самым только навредят Седрику, ведь посланника ждут с ответом. Он продолжал внимательно прислушиваться в надежде, услышать название замка, в котором содержатся пленные, когда же, наконец, название все же прозвучало, его лицо мертвенно побледнело, развернувшись как по инерции, направился в комнату племянника.

За последние время Уилл окончательно окреп физически, хотя после отъезда брата его уже обычно приподнятое в эти дни настроение опять вдруг резко изменилось, и он полностью погрузился в состояние апатии, совершенно не свойственное ему. Вначале Уэйкфилд был уверен, что, теперь, помирившись с братом, все самое страшное в их жизни останется позади и Уилл вновь, как бы заново возродится, став прежним жизнерадостным и уверенным в себе. В результате жестоко разочаровался, понимая, больше ему уже нечем помочь племяннику, ведь теперь виной угнетенного состояния Уилла, как он справедливо считал, были несложившиеся отношения с женой, а помочь в этом дядя ему уже ни чем не мог. Агнесса и раньше не вызывала у него никаких симпатий, но мысленно оправдывал ее, что возможно относится к ней предвзято, потому что в душе никак не мог простить, что именно она явилась главной причиной окончательного разрыва отношений между братьями. А за все прошедшие годы, прожитые рядом, к тому же имел возможность, убедиться, что как хозяйка замка она абсолютно не оправдала его надежд. Но до сегодняшнего момента считал ее просто взбалмошной эгоисткой, совершенно не способной на проявления каких бы то не было возвышенных чувств, теперь же был искренне поражен, осознав, как сильно заблуждался, недооценив коварную сущность ее подлого характера.

– Уилл, то, что сейчас услышишь просто невероятно, но… – Он замолчал, тщательно подбирая слова.

Племянник встревожено приподнял брови, выжидающе глядя на дядю.

– У Агнессы сейчас гонец от Джеймса Клайв.

По мере того как дядя говорил Уилл медленно начал подниматься, буквально на глазах меняясь в лице, увидев, что он направляется направляется в сторону двери, придержал, схватив за руку чуть повыше кисти.

– Я слышал весь их разговор собственными ушами. Перед отъездом Седрика она известила своего кузена, и тот устроил им западню.

Услышав, что речь идет о брате, Уилл резко отбросил руку дяди и как одержимый кинулся к двери, Уэйкфилд был к ней ближе и успел первым, загородив собой.

– Прошу опомнись и успокойся от одного нашего неверного шага сейчас может зависеть жизнь Седрика.

Лицо Уилла было белее снега, горящие глаза казалось метали молнии, обеими руками грубо схватив дядю за плечи, слегка притянул, тряхнув:

– Кто кузен?

– Неужели ты даже не знал, что Джеймс Клайв ее кузен?

Слегка наклонив голову, из подлобья глядя в упор на дядю, раздельно по слогам четко произнес:

– Все, что я знаю, известно тебе. – И совершенно другим голосом нервно уточнил – Что с Седриком?

– Он в плену, девушкам удалось бежать.

Уилл громко, словно раненный зверь протяжно застонал, вернувшись, подошел к кровати и бессильно опустился, ошеломленно обхватив обеими руками голову, медленно стал раскачиваться из стороны в сторону, затем вновь соскочил и опять Уэйкфилд вовремя успел перегородить ему дорогу:

– Уилл, все надо обдумать.

– Не поверишь, я предчувствовал, что что-то должно случиться. Все эти дни просто не мог найти себе места. Ты заметил какая счастливая последнее время Агнесса?

Уэйкфилд припоминая, задумался, глядя племяннику в глаза, согласно кивнул, Уилл заметался по комнате:

– Я даже предположить не мог, что она способна на такое. – Застонав во весь голос схватился за голову – Сейчас Седрик наверняка уверен, что это я предал его. – Уилл с силой ударил кулаком по столу – Если хоть один волос упадет с его головы, сам лично убью ее.

Терпеливо выждав несколько минут, Уэйкфилд спросил:

– Можешь выслушать меня спокойно?

Кое-как взяв себя в руки, Уилл нетерпеливо кивнул головой:

– Я всегда спокоен.

Дядя подробно передал ему сначала разговор Седрика с Агнессой, затем дословно воспроизвел разговор Агнессы с гонцом. Лицо Уилла было похоже на маску, вырубленную из камня.

– Почему ты раньше не рассказал мне? Не думал, что у тебя могут быть от меня секреты – Укорил совершенно чужим, слегка охрипшим голосом.

– Не хотел тебя тревожить, разве я мог представить, что она может додуматься до такого.

– Теперь я окончательно убедился, все, что она мне раньше рассказывала о Седрике, было ложью. Говоришь, она предупреждала, что я предам его, значит, он сейчас действительно уверен, что это дело моих рук. Знаешь, где они находятся?

Уэйкфилд помрачнев, кивнул головой:

– Да, в замке «Логово дракона». Когда-то это место было самым дорогим для меня, позже ненавидел всей душой, желая сравнять с землей, но не смог. – Прикрыв на секунду глаза, тяжело вздохнул и мрачно признался – Там жила девушка, которую я безумно любил.

– Ты любил? – Недоверчиво протянул Уилл.

Рыцарь недовольно поморщился:

– Чему ты так удивляешься, думал я никогда не был молодым?

Племянник смутившись, растерялся:

– Нет, но ты же никогда не рассказывал.

– Потому что мне до сих пор об этом трудно вспоминать, всю свою жизнь пытаюсь забыть, но не могу. Наши земли граничили между собой, а мы с ней были безумно влюблены и уже помолвлены. А получилось так, что все наши мечты и планы рухнули в один миг и мы больше не могли быть вместе. Это ее отец поддержал напавших на наш замок, я сполна рассчитался со всеми, не тронул лишь «Логово дракона». Не хотел, чтобы ей пришлось пережить боль утраты и то, что испытал сам, она бы никогда не смогла мне этого простить, и сам я больше не мог находиться с ней рядом. Что мне оставалось делать? Я решил остаться здесь в Тотт, подальше от нее, думал, с годами сумею забыть о ней, но не смог, я никогда даже не собирался жениться, потому что не представлял рядом с собой другую женщину.

Пораженный Уилл в замешательстве смотрел на дядю совершенно другими глазами, в первые в своей жизни он серьезно задумался, что, вечно носясь со своими бесконечными обидами и душевными переживаниями, не только не замечал проблемы окружающих, но даже не удосужился за долгие годы, проведенные вместе с родным дядей, можно сказать, посвятившим ему свою жизнь, разглядеть, что замкнутость того, предельная сдержанность и всегда одинаково безотрадное душевное состояние могли и должны были натолкнуть на мысль, что жизнь рыцаря вовсе не размеренная и спокойная, как это всегда представлялось Уиллу, а целиком наполнена болью и страданиями. Ведь как оказалось выпавшие на долю рыцаря испытания, даже и не шли в сравнение с его личными невзгодами, все происходящее с ним было, как правило, результатом собственной глупости, тогда как жизнь дяди оказалась сплошной чередой роковых случайностей помимо его воли вследствие безысходных событий.