Николай наклонил ручку джойстика вперед. Вслед за этим наклонился и нос судна. Причудливая темно серая поверхность начала приближаться. И теперь она уже не казалась рельефом фантастической планеты, а походила на гигантскую сахарную вату, подкрашенную черничным соком. Еще мгновение, и челнок нырнул в эту «вату». За окнами все почернело, словно наступила ночь. То тут, то там в этом черном тумане вспыхивали желто-красные вспышки, сопровождаемые раскатами грома, от которого все стены вибрировали как низкочастотные динамики. И было совершенно непонятно, куда движется челнок. Только по возникающей легкости в телах и стремящемуся уйти из под ног полу можно догадаться, что они снижаются.

Мал по малу густой непроглядный туман рассеивался, становилось светлее, но теперь вместо тумана по стеклам обзорного окна захлестали потоки воды. «Дождь, мать твою за ногу», – пробурчал Николай.

Туча уходила вверх, а показавшаяся внизу поверхность земли едва различалась из-за бушующего ливня. Если бы на Космодроме горели огни, то их можно было бы с этой высоты заметить и сориентироваться. Но Космодром, как и все вокруг, остался без электричества, и огней при всем желании не увидишь.

– Если мы нигде не сходили с курса, и я правильно вычислил расстояние, – заговорил Николай, – то Космодром должен находиться где-то под нами в радиусе десяти-двадцати километров. Попробуем еще снизиться. Может, удастся разглядеть местность.

Челнок вновь пошел на снижение. По стеклам нещадно хлестал дождь. Внизу сквозь серую пелену дождя чернела земля. Раздался раскат грома. От него судно содрогнулось. Мощнейшая вспышка молнии осветила пространство. Среди темных просторов лесного массива блеснули белые крыши зданий, с высоты казавшиеся игрушечными кубиками. Рядом со строениями высветился прямоугольник взлетно-посадочной площадки. И все мигом утонуло в серой мгле. Но этого было достаточно, чтобы понять, что Космодром рядом, они почти долетели до него. Николай повел челнок в сторону увиденного комплекса зданий. «Хоть бы еще раз сверкнуло, чтобы лучше разглядеть ориентиры», – подумал пилот. Видимо небеса его услышали, и челнок вновь сотрясло от грома, а местность озарилась новой вспышкой. Теперь уже Николай направил судно прямо на посадочную площадку.

14. Вновь на Космодроме

За бортом вовсю хлестал дождь. Потоки воды стекали по стеклам иллюминаторов. Высовываться наружу совсем не хотелось.

Николай заглушил двигатели, отстегнул ремень. Включив микрофон системы оповещения, произнес:

– Наше судно совершило посадку на Космодроме. Пассажиры могут отстегнуть ремни безопасности и покинуть каюты.

Это сообщение адресовалось Лизе, которая перед началом посадки вышла из рубки и пробралась в «свою» каюту. Она, действительно, уже начала считать ее своей. Здесь они с Артуром провели первую ночь на челноке, и здесь прошли последние часы жизни ее любимого. Каждый раз, когда она попадала сюда, волна ностальгии и грусти накатывала на девушку, заполняя ее сердце горькой печалью. Вместе с этим в памяти всплывали приятные воспоминания о тех минутах, когда они были вместе, о минутах счастья, близости с любимым человеком, когда они строили планы на будущее, и им казалось, что вот оно это будущее, совсем уже близко.

Весь оставшийся отрезок пути Лиза просидела на койке, забыв о ремне безопасности. Благо челнок садился плавно, без каких либо резких дерганий и внезапных торможений. Ее вывел из задумчивости голос Николая, прозвучавший из динамика, спрятанного в потолке. Вставать и выходить из каюты совсем не хотелось. За иллюминатором серый мрак, как будто уже настал глубокий вечер, хотя день только вступил во вторую половину. По стеклу стекают капли непрекращающегося дождя.

В дверь каюты постучали, а следом донесся приглушенный голос Николая: «Можно?»

– Входите, – ответила Лиза.

Николай открыл дверь, шагнул в каюту.

– Мы прилетели. Сейчас нам нужно будет погрузить топливо для корабля и пополнить запасы провизии и воды. Ты можешь оставаться здесь, к чему тебе под дождем мокнуть? А мы с Диггинсом займемся погрузкой.

Лиза в ответ только молча кивнула. После бурного начала дня с побегом из убежища и волнительным перелетом ею овладела усталость, захотелось спать. Да и дождь за окном только нагонял сонливость. Когда Николай покинул каюту, девушка завалилась на койку, в чем была, и почти сразу погрузилась в сон.

Николай тем временем прошел в хвостовую часть челнока, зашел в каюту, где находились их с Борисом вещи. Здесь он оставил автомат. Вытряхнул содержимое своего рюкзака, оставив в нем только фонарь, и с полупустым рюкзаком вышел в коридор. Диггинс ожидал Николая у выхода. Они открыли люк, трап плавно опустился на твердую поверхность посадочной площадки, где пузырились огромные лужи. Дождь барабанил по обшивке судна, шелестел, словно гигантский душ. Николай накинул на голову капюшон комбинезона. Диггинса от дождя защищала фуражка. Они быстро пошлепали по лужам в сторону здания, где размещалась топливная станция. Сверху грохотало, яркие вспышки молний освещали затянутое серыми тучами небо. На счастье путешественников дверь в помещение оказалась не запертой. Они вошли. Здесь царила темнота, слегка рассеиваемая сумрачным светом из окон. Зато было сухо. По непромокаемому комбинезону Николая ручейками стекала вода, капая на пол, оставляя за собой мокрый след. Форма Диггинса не была приспособлена для защиты от дождя, поэтому она впитала все капли, что попали на него, пока они перебегали к станции.

Николай извлек из рюкзака фонарь. Яркий луч разрезал темноту, осветив помещение. Прямо у входа стояла грузовая тележка. Она оснащена электроприводом, который, как сразу же убедился Николай, не работал. Но ее можно было просто катить руками. Хорошо смазанные колеса даже не скрипели. Вдоль стен располагались высокие стеллажи, заполненные топливными модулями. Каждый модуль представляет цилиндр в диаметре с полметра и длиною метра два весом около сотни килограмм. Для полета на Луну и обратно достаточно одного такого модуля. Николай подкатил тележку к стеллажу. Они вдвоем с Диггинсом подняли один цилиндр и, кряхтя, перенесли на тележку. Вдвоем покатили к выходу.

Вновь оказавшись под проливным дождем, они разогнали тележку, направляя ее в сторону челнока. Из-под колес во все стороны летели брызги. Благо Николай посадил машину рядом с топливной станцией. Подкатив тележку к хвостовой части, Николай открыл грузовой люк. Вместе с Диггинсом они втащили модуль в багажный отсек судна.

– Теперь нужно затариться провизией и водой, – сказал Николай.

Склад с провиантом находился дальше топливной станции. До него нужно было шлепать по лужам более ста метров. Они покатили тележку, мысленно ругая проклятый дождь. Особенно злился Диггинс, у него форма вся уже промокла насквозь.

– Ничего, потерпите, – произнес Николай. – Когда вернемся на челнок, переоденетесь в сухое. Кстати, на складах можно будет захватить несколько запасных комбезов.

Они приблизились к воротам склада. Ворота здесь были раздвижными, и створки лишь слегка оказались раздвинуты, образовав проход, через который можно протиснуться лишь боком. Сдвинуть ворота, как ни пытались Николай с Диггинсом, никак не получалось. Механизм приводился в движение электродвигателем, а без него шестеренки никак не хотели крутиться. Пришлось тележку оставить за воротами и проникать на склад через имеющуюся щель.