– Да, примерно такую казуистическую оговорку я иподозревал, – сказал Сварог задумчиво. – Был похожий случай…

– Вот так-то! Заруби себе на носу эти тонкости, пока невляпался в очередной «безвредный вред»… – она хмурилась, временами тихонькобормоча что-то под нос, поглядывая на потолок в своей обычной манере размышлятьнад чем-то серьезным. – А вот если мы займемся расплетанием загадки…Почему она, уже определенно зная – не могла не просечь! – что обморочитьтебя не удастся, решила тем не менее завалить тебя в койку… Уж извини, не такоеты мужское сокровище всех времен и народов, чтобы у нее потекли слюнки и возникланеодолимая тяга перепихнуться… В душу пропащую через семь мостов!

С ее изборожденного морщинами лица мгновенно слетело всякоелегкомыслие, глаза сверкнули так колюче, недобро, что Сварог остановилсяпосреди каюты, охваченный нехорошими предчувствиями. Он что-то и не припоминалтакого выражения лица у старой хрычовки…

– Мне бы оч-чень хотелось ошибиться, но, боюсь, все так иобстоит, – сказала Грельфи без тени веселости. – Во-от оно как… Ну,все сходится… Ты уж, конечно, кончил от всей души, прости старушенцию заинтимные подробности… Ну, твое величество…

Слыхивала я о таких ухватках, имевших место быть встародавние времена, но на моей памяти не случалось, вообще давненько неслучалось, точно тебе говорю…

– Чего – не случалось? – спросил Сварог настороженно,уже не ожидая ничего хорошего.

– Вообще-то я тебя черными пророчествами пугать несобираюсь. Признаться по свести, предсказания у меня всегда были слабым местом,в этом искусстве не преуспела…

– Да? – невесело усмехнулся Сварог. – А помнится,во время нашей первой встречи вы мне четко и определенно предсказывали судьбу,довольно долгую речь произнесли…

– Это были не предсказания, – отрезала старуха. –Это было, если точно формулировать, туманное предвидение будущего. В самыхобщих чертах. А настоящие предсказания всегда гораздо более конкретные.

– Ну, не скажите, – возразил Сварог. – В своевремя некая дама, именуемая Лесной Девой, взялась предсказывать всей нашейчестной компании. Речь шла именно о предсказаниях, я точно помню. Точнее, отом, как нам суждено умереть. Иным она говорила предельно конкретно, иным –именно что туманными, общими фразами: мол, берегитесь того или этого…

– Слышала про такую, – сказала Грельфи. –Серьезная дама, что уж там. А что до конкретностей… Видимо, дело всезаключалось в том, что кому-то из вас на роду столь неопровержимо написан тотили иной конец, что не остается никаких неясностей… а иные могут и избежатьслабо предначертанного, если станут чего-то нехорошего беречься… – она пытливоуставилась на Сварога. – Я надеюсь, тебе она предсказывала в туманныхфразах?

– Вот именно, – сказал Сварог. – Пожалуй, в этомслучае ничего еще не потеряно, а? Есть шансы увернуться…

– Пожалуй, пожалуй… – и вдруг старуха, явственно охнув,наклонилась вперед, впилась в него не сердитым, а, пожалуй что, оторопелымвзглядом. – Дура старая, теряю хватку… Что она тебе напророчила?

– «Бойся своей крови», – сказал Сварог. – Нет, несовсем так… Ага! «И своей крови остерегайтесь». Вот теперь я цитирую совершенноточно, словечко в словечко. Да, еще она мне советовала остерегаться мостов, тоже, что и вы когда-то… Что касается мостов, я с тех пор…

Он замолчал, испугавшись увиденного. Старуха, побледнев,уставилась на него так, что он невольно обернулся – не возникло ли за спинойнекое чудище? Нет, никого и ничего, хоть обычным взором смотри, хотьмагическим…

– Дубины стоеросовые, – сказала Грельфи почтинезнакомым, севшим голосом. – Ты – оттого, что не озаботилсяпосоветоваться со знающими людьми сразу же, а я – потому что не сопоставиласразу, не догадалась, а ведь следовало бы. Ну конечно. Остерегайся своей крови…Тебе не приходит в голову, что это означает? Да то, очень может статься, чтоостерегаться тебе нужно собственных детей… по крайней мере, одного из таковых…

– Полагаете…

– Весьма даже полагаю! – отрезала старуха. – Еслиэта тварь с самого начала все затеяла для того, чтобы заиметь от тебя ребенка –дела скверные. От лара и ведьмы может народиться такое, что… Я даже гадать неберусь, и без того оторопь берет. И, между прочим, этот самый плод любви вовсенеобязательно будет к родному папеньке испытывать хотя бы тень сыновней или тамдочерней любви или хотя бы дружеского расположения. Случались в старые времена,как выразился бы наш Леверлин, прецеденты… Лар и сильная ведьма… Кому как, амне холодно делается при одной мысли о том, что за ублюдок получится… В томсмысле, что личность это будет весьма незаурядная – и такая головная боль, длятебя первого, что…

Даже не следовало уточнять, шутит она или говорит всерьез –при одном взгляде на ее застывшее лицо становилось ясно, что шутками тут и непахнет.

– Ладно, – совсем тихо сказала Грельфи. – Авось даобойдется. Еще необязательно, еще не факт, чтобы именно в этот раз… Но я тебявсерьез умоляю, твое величество: впредь, ради собственного блага, будь поосторожнеесо своим, извини за прямоту, семенем. Не оставляй где попало и в ком попало,уяснил? Это, конечно, не предсказание, это весьма для тебя полезный совет. Еслиуж Лесная Дева однажды сказала… Впредь поосторожнее!

– Ну, в конце концов… – сказал Сварог, натянутоулыбаясь. – Она ведь наверняка погибла. Ее не было среди спасенных, яспециально выяснял у боцмана. Я, правда, видел, как с гибнущего корабля улетелонечто, этакий сгусток тумана…

– Я, промежду прочим, тоже видела, – сказалаколдунья. – Ясно и отчетливо. Это не ведьма… Не знаю, что это такое, но ужбезусловно не ведьма. То создание, что корабль взял на борт в Винете, вот тебеи весь сказ. Ни в коем случае не ведьма…

– Вот видите, все благополучно решилось само по себе, –сказал Сварог с наигранной бодростью. – Если вы, с вашим опытом и умением,ручаетесь, что та тень была не ведьмой…

– Ручаюсь.

– То все обстоит прекрасно. Она погибла. Или попала под ядроили утонула. Давайте рассуждать логично: если не она была той теню, если ее неоказалось среди тех, кого подобрали из воды шлюпки «Божьего любимчика», еслиникто не видел ее в волнах… Что отсюда простекает при логичном рассуждении?Только одно.

– Твоим бы хлебалом да медок наворачивать… – задумчивопротянула Грельфи. – Могло, конечно, обернуться и по-твоему… Потому чтоникакой ведьмы на корабле я не чую. Хотя, знаешь ли… Я не настолькосамонадеянна, чтобы себя полагать самой сильной на свете мастерицей, вполнеможет оказаться, что кто-то сильнее меня…

– Но как?

– Как-как, об косяк! – огрызнулась старуха. –Можно подумать, ты один умеешь напяливать личину. Кстати, самое простенькоезаклинание, чтоб ты знал – я об изменении внешности. В нашем деле с подобныхобучаться начинают. Обернулась зачуханным матросиком, мужского, естественно,пола – и замешалась среди пленных…