– Мне тоже, – сказала его жена.

– Одну минуту, – ответила я и пошла наливать им свежесваренный кофе.

Кёрби отошла от своей стойки и, продефилировав через зал, обогнула барную стойку:

– Ну и видик у тебя сегодня!

– Какой?

– Счастливый. Даже очень. Похоже, с Тэйлором дела идут хорошо?

– Да.

– Должна признаться, я не ожидала, что ты вообще дашь ему шанс. С тех пор как я тебя знаю, ты пожарных-сезонников в упор не замечала.

– Он не такой, как остальные.

– Видимо, да. Иначе я бы ни за что не услышала от тебя эти слова, которые в свое время говорила каждая брошенная девушка.

– Не смешно, – буркнула я.

– Оставь ее в покое, – проворчала Федра, отгоняя Кёрби.

Та удалилась на свое рабочее место, подмигнув мне в знак прекращения огня.

– Она тебя просто дразнит, – сказала хозяйка. – Мы все знаем, что Тэйлор – хороший парень.

– Да. – Я поставила на поднос блюдца, чашки и молочник.

Сначала день еле тянулся, но ближе к закрытию часы полетели незаметно. Теперь время всегда или ползло слишком медленно (когда я считала дни до выходного), или, наоборот, бежало слишком быстро (когда мы с Тэйлором были вместе). Середины не стало.

Праздник святого Валентина наступил и миновал. Тэйлор остался в Эстес-Парке, потому что мы оба работали. Но в конце недели мы наверстали упущенное.

Каждый мой день начинался и заканчивался телефонным звонком. Иногда Тэйлор приезжал, не дожидаясь, когда у кого-нибудь из нас будет выходной, но следующим же утром ему еще затемно приходилось отправляться обратно. В те редкие недели, когда в субботу и воскресенье отдыхали мы оба, он проводил в Спрингсе почти двое суток. Я очень ждала нашего совместного уик-энда на острове Сент-Томас.

– Свадьба на острове в следующую субботу? – спросила Федра. – Тэйлор заберет тебя в пятницу?

– В четверг он выезжает в Эйкинс, – сказала я, вытирая столик последних посетителей. – В пятницу вечером у них мальчишник. Я полечу прямо на Сент-Томас в субботу.

Вдруг раздался уверенный стук. Гуннар стоял за стеклянной дверью, указывая на Тэйлора. Как только Кёрби их впустила, я, уронив тряпку, бросилась к Тэйлору и обняла его руками и ногами. Мы поцеловались.

– Привет, моя красотка! – сказал он, ставя меня на пол.

После еще одного поцелуя я нагнулась, чтобы подобрать тряпку. Сердце колотилось так, будто я пробежала марафон. Не важно, в который раз я видела Тэйлора за стеклом на тротуаре. Это всегда было как впервые.

Чак, держа руку на круглом пузе, показался в дверях кухни:

– Когда ты выехал из Эстес-Парка?

– Вовремя, – ответил Тэйлор.

– Гнал, наверное, как сумасшедший! – рассмеялся Чак. – Завязывай с этим, парень, а то еще вылетишь в кювет.

Я испуганно поморщилась. Тэйлор наклонился и поцеловал меня:

– Я ехал осторожно, хотя и быстро. Очень спешил сюда.

– Но ведь идет снег, – сказала я. – В такую погоду осторожная езда быстрой не бывает.

– У меня бывает. – Тэйлор приосанился.

Пока он и Гуннар, усевшись на барные стулья, балагурили с Чаком и Гектором, мы с Кёрби закончили уборку, чтобы Ханне на следующий день ничего не пришлось за нами доделывать.

– Зайдете ко мне, ребята? – спросила я, вытирая руки.

Кёрби с Гуннаром переглянулись.

– Ага. – Гуннар кивнул. – У меня на эти выходные всего один реферат. Он подождет.

Попрощавшись с хозяевами и Гектором, мы вчетвером поднялись на мой чердак.

– Хорошо иметь девушку, которая не пьет! – сказал Тэйлор. Согнувшись, он пошарил в моем холодильнике, а потом повернулся к нам с бутылкой пива в руке, сковырнул, улыбаясь, крышечку и бросил ее в мусорное ведро. – Можно быть спокойным, что она не уничтожит мои запасы, пока меня нет.

Он подошел к дивану и плюхнулся рядом со мной, заставив меня подпрыгнуть. Я прислонилась к нему, и то чудесное расслабляющее чувство, которое всегда возникало, когда он был в моей квартире, согрело меня, как одеяло. Положив руку на спинку дивана и коснувшись пальцами моего плеча, Тэйлор отхлебнул из бутылки и кивнул Гуннару:

– В холодильнике есть еще пиво.

Тот покачал головой:

– Мне реферат писать. Нужна ясная голова.

Кёрби похлопала его по колену.

– Я не скучаю по колледжу, – сказал Тэйлор. – Нисколько.

– А мне нравится учиться, – ответил Гуннар. – Не нравится только, что приходится уезжать от нее.

Он кивнул на Кёрби, она сжала его руку:

– Ты продолжай стараться, и тогда мы совсем скоро будем в Денвере.

– Вы туда вместе переезжаете? – Тэйлор приподнял брови.

У Гуннара загорелись глаза.

– Да, – гордо произнес он. – Мне нужно только подкопить денег и найти квартиру, когда переведусь.

– Гуннар хочет получить место помощника врача, – пояснила я.

– Правда? Супер! Молодец, старик! – Тэйлор приподнял свою бутылку, как бы провозглашая тост, и посмотрел на меня: – Что Чак с Федрой будут делать без вас обеих?

Мы с Кёрби переглянулись.

– В чем дело? – спросил Тэйлор.

– Тебе не удалось устроиться на работу здесь? – спросила Кёрби.

– Нет. Но в Эстесе у меня хорошее место.

– А разве ты не с братом живешь?

Тэйлор опустил бутылку на подставку, хотя кофейный столик все равно был весь в царапинах и следах от чашек.

– Ага. Значит, вы, подружки, уже обсудили это между собой. Ну и к чему же вы пришли?

– Просто… – замялась я, – по-моему, было бы неправильно бросить Федру после всего, что она для меня сделала. К тому же жить с твоим братом мне вряд ли понравится. А выгонять его я тоже не хочу. Мне кажется, моя нынешняя квартира для нас идеальна. Живя здесь, я хорошо экономлю.

– Я же говорил тебе: квартплату я беру на себя.

– А я тебе говорила, что мы или платим пополам, или никак.

– Но я могу проводить в Спрингсе от силы пять месяцев в году.

– Устройся на работу здесь.

– Детка, тут не нужны пожарные. Я много раз узнавал.

Я подняла указательный палец:

– Пока не нужны.

Он посмотрел на Кёрби, потом снова на меня:

– И что ты мне предлагаешь? Продолжать сюда мотаться, пока не найду здесь работу? Или просто приехать без работы?

Я поморщилась, понимая, что оба предложения были бы для Тэйлора обидны.