– Эмма, – говорит он, глядя на меня так, будто я сошла с ума. – Ты не приедешь вовремя на работу, это ясно. Поэтому что значат еще несколько минут? Что значит еще час?

Я смотрю на него и понимаю, что обдумываю его слова. А потом чувствую, как его губы соединяются с моими. Они такие же бесстыдные и непредсказуемые, как почти пятнадцать лет назад, когда он поцеловал меня в первый раз.

Я закрываю глаза и дотрагиваюсь до него рукой. Я снова целую его. Снова, и снова, и снова. Я чувствую умиротворение и вдохновение одновременно. Прежде ничто и никогда так не возбуждало меня, хотя это ощущение мне очень знакомо.

Я растворяюсь в нем, чувствую то же самое, что и он, я пахну и двигаюсь так же, как и он.

Возможно ли вернуться назад, чтобы все стало как прежде? Возможно ли зачеркнуть прошедшие годы, как ошибку, и все восстановить, как будто бы мы никогда не расставались?

Я чувствую, как рука Джесса скользит по моему плечу, а потом сама ощущаю, как случайно задеваю локтем его возбужденный член.

Взяв себя в руки, я отстраняюсь от него и смотрю вперед, через ветровое стекло. Два сотрудника из «Julie’s Place», в том числе официантка, которая обслуживала нас, внимательно смотрят на нас в окно. Увидев, что я заметила их, они быстро отворачиваются.

Я смотрю на телефон. Почти четверть десятого. Магазин должен был открыться по крайней мере двадцать минут назад.

– Мне нужно ехать! – говорю я, пораженная тем, что так сильно опаздываю.

– Ладно-ладно, – говорит Джесс, но не двигается с места.

– Выходи из машины, – говорю я, смеясь.

– Хорошо, – отвечает он, кладя ладонь на дверную ручку. – Я хотел поговорить с тобой кое о чем.

– Джесс! Мне нужно ехать!

– Поедем со мной в Мэн, – говорит он, выходя из машины.

– Что?

– Поедем на несколько дней в нашу семейную хижину в штате Мэн. Мы можем уехать сегодня вечером. Только мы вдвоем.

– Я руковожу магазином.

– Твои родители справятся с этим. Некоторое время. Это ведь их магазин.

– Это мой магазин, – говорю я.

– Эмма, нам необходимо время. А не встречи наспех перед тем, как ты идешь на работу. Просто время. Прошу тебя.

Я в раздумье смотрю на него.

Джесс понимает, что я думаю об этом, вот почему он уже начинает улыбаться.

– Ты согласна? – спрашивает он.

Я знаю, что родители придут на выручку, а я опаздываю, у меня нет времени на раздумья.

– Хорошо, на пару дней.

– На три дня, – говорит он. – Три дня.

– Ладно, – отвечаю я. – На три.

– Поедем сегодня вечером?

– Разумеется. А сейчас я должна ехать!

Джесс улыбается мне, а потом закрывает за собой дверь, так что я наконец могу уехать. Он машет мне рукой в окно. Я ухмыляюсь и отъезжаю, оставляя его на парковке.

Выезжая на дорогу, я жду просвета, чтобы повернуть налево. Я вижу, как Джесс жестами показывает, чтобы я открыла окно с другой стороны. Я закатываю глаза, но повинуюсь ему.

Поднеся ко рту сложенные рупором ладони, он кричит:

– Прости, что задержал тебя! Я люблю тебя!

Я не нахожу другого выхода, кроме как крикнуть:

– Я тоже люблю тебя!

Свернув налево, на шоссе, я лечу к городу. Я добираюсь до парковки перед «Blair Books» в десять часов одиннадцать минут и вижу, что у двери уже дожидается покупательница.

Выпрыгнув из машины, я открываю черный ход и бегу через магазин, включая повсюду свет.

Собравшись с силами, я спокойно подхожу к входной двери и отпираю ее.

– Привет, – говорю я ожидающей женщине.

– У вас на магазине написано, что вы открыты с десяти утра до семи вечера. Сейчас уже четверть одиннадцатого.

– Примите мои извинения, – говорю я.

Но, когда женщина направляется прямо к отделу бестселлеров, исчезнув из моего поля зрения, я не могу удержаться от того, чтобы не улыбнуться до ушей.

Джесс.

Около одиннадцати в магазин входит отец. Он пришел, чтобы забрать книги, заказанные им для мамы, но я отвожу его в сторону, чтобы обсудить свою намечающуюся поездку в Мэн.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что едешь в Мэн с Джессом?

– Уф… – говорю я, не совсем понимая, что именно смущает моего отца. – Полагаю, я имею в виду, что собираюсь поехать в Мэн вместе с Джессом.

– Ты уверена, что это удачная мысль?

– Почему бы нет?

Как глупо все это звучит. Существует тысяча причин для того, чтобы не делать этого.

– Эмма, я просто… – На этом он умолкает, не закончив фразы. Я понимаю, что он переформулирует свою мысль. – Я вижу тебя насквозь. Конечно, мы с мамой прикроем тебя. На самом деле, мы были бы рады помочь тебе. После того как закончился показ всех пяти сезонов сериала Огни ночной пятницы, я помираю со скуки дома.

– Отлично! – говорю я. – Спасибо тебе.

– Конечно, – говорит он. – Не за что. Так мы увидимся сегодня вечером? Ты зайдешь за вещами?

– Да, – говорю я, кивая головой. – Я заеду забрать кое-какую одежду и всякое барахло.

– Хорошо, – говорит он.

А потом направляется к выходу.

– Мама готовит на ленч сэндвичи с беконом, латуком и томатами, ты же знаешь, я не могу пропустить этого.

– Знаю, – говорю я.

Моя мама готовит эти сэндвичи несколько раз в неделю, а он до такой степени любит их, что, пожалуй, мог бы научиться готовить их сам. Несколько раз он пробовал. Мы с Мари тоже пробовали готовить их для него. Папа клянется, что на вкус они получаются совсем не такими, как у мамы. Бекон – слишком горячий, а салат-латук – сладкий. Честно говоря, я не знаю почему. Знаю только, что, когда смотришь на моих родителей, кажется, что любовь – дело простое, и иногда я жалею о том, что они не подготовили меня к тому, какой поистине сложной она может оказаться.

Во второй половине дня, когда я доедаю весьма запоздалый ленч, мне приходит сообщение от Сэма.

Ты забыла лекарство от аллергии и зарядку для телефона. Я оставил их у тебя на столе.

Когда я смотрю на его сообщение, мне отнюдь не приходит в голову, как он внимателен или как я рада, что могу зарядить свой телефон. Моя первая мысль о том, что он, возможно, еще не ушел из магазина. Поэтому я, с сэндвичем в руке, бросаюсь к машине в надежде на то, что смогу добраться до парковки, пока он еще не уехал.

По пути мне не попадается ни одного красного светофора, и я заезжаю на парковку как раз в тот момент, когда Сэм уже сидит в машине с мигающим указателем левого поворота. Я машу рукой, чтобы он остановился.