– У меня нехорошее предчувствие, – пробормотала Флоранс, а мама с Мией одновременно захихикали.

– Что ж, тогда засыпайте поскорей. Спокойной ночи. – Эрнест, умиротворённо вздохнув, вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. – Всё в порядке, – повторил он слова Мии.

Но, конечно, всё было совсем иначе. Никакого порядка. Даже больше – всё было ужасно! Без своей противолунатической установки моя маленькая сестричка давно бы уже выпрыгнула из окна. Я почувствовала на себе взгляд Грейсона, но не поглядела на него в ответ, а пробормотав: «спокойной ночи», поспешила исчезнуть в своей комнате.

Как ни странно, мне удалось очень легко и быстро уснуть, и, когда я во сне вышла через свою дверь в коридор, у меня появилось ощущение, что я никуда отсюда не уходила. Я озадаченно поглядела на дверь Генри, которая до сих пор находилась точно напротив моей. Она ни капельки не изменилась – элегантная, чёрная, неприступная, с грозным львом, глядящим куда-то вглубь коридора.

Я резко отвернулась и принялась рассматривать свою собственную дверь. Вообще-то я считала, что она, как и я сама, немножко потускнеет от навалившихся забот, что лак начнёт шелушиться, появится парочка трещин, может, изменится цвет, например, на более тёмный, который больше подходит моему теперешнему настроению, чем этот сочно-зелёный. Но и моя дверь была в безупречном состоянии. Ящерица весело мне подмигнула и свернулась в дверную ручку.

Дверь Мии находилась справа от моей. Мистера Ву поблизости не оказалось. Более того, когда я попыталась нажать на ручку двери, ко мне вышел кое-кто другой.

– Мама?

Мама приложила указательный палец к губам.

– Тсс! Мии нужен покой, – прошептала она.

Я оглядывала её, и меня охватывали всё большие сомнения. Как же это мило со стороны Мии, что в качестве хранителя своих снов она выбрала маму. И настолько же неэффективно. Я почувствовала это, когда воображаемая мама приоткрыла дверь чуть шире и, гостеприимно махнув мне рукой, добавила:

– Но тебе-то я конечно же разрешаю зайти, Лив, сокровище ты моё. Если ты обещаешь лежать спокойно и не ворочаться. Мы считаем барашков.

– Нет-нет, так не пойдёт. Откуда ты знаешь, что я настоящая Лив?

Воображаемая мама снисходительно покачала головой и улыбнулась:

– Настоящая Лив? Что за чепуху ты несёшь, золотце? Неужели я не узнаю свою собственную дочь? О-о, гляди-ка, вот и Грейсон!

Я обернулась. И точно, за мной в коридоре стоял Грейсон, его дверь, тихонько щёлкнув, закрылась.

– Грейсон, зайка! – с чуть укоризненной ноткой сказала мама. – На дворе январь. Не хватало только, чтобы ты простудился, потому что ходишь без рубашки.

Грейсон подозрительно поглядел на неё.

– Это дверь Мии? – спросил он меня.

Я кивнула. Что он здесь делает? Разве не он говорил, что никогда больше не выйдет в этот коридор?

– Грейсон, ты что, тоже?..

– Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, – перебил он меня. – И я, как и прежде, считаю, что мы должны держаться подальше от этих тёмных дел. Но твоя сестра только что чуть не выпала из окна, и я хотел… – Он помотал головой, и вид у него вдруг стал совершенно смущённым.

– Что ты хотел?

– Думаю, я хотел постоять на страже. Что-то вроде того.

Меня пронизало тёплое чувство. Я растроганно улыбнулась.

– Тут такой сквозняк! – Мама от нетерпения прищёлкнула языком. – Ну так как, Лив? Ты заходишь или остаёшься? Там такие сладкие барашки…

– Давай немного позже, – сказала я. – Можешь закрывать дверь и не волноваться.

Так мама и поступила, но сначала она всё-таки ещё раз посоветовала Грейсону надеть рубашку. И на Грейсоне вдруг оказалась пуховая куртка.

– Отлично сработано! – похвалила его я. – Это при том, что ты совершенно не тренировался в последнее время.

Грейсон оглядел себя и покачал головой, поэтому я решила, что он, наверное, задумывал надеть что-нибудь другое.

– Кажется, ты говорила что-то насчёт системы защиты, которую ты установила у Мииной двери? – угрюмо спросил он. – Что-то она не кажется мне очень уж надёжной.

О нет! Мистер Ву был очень надёжным стражником. Но, очевидно, его действия были ограничены.

– Значит, вот так просто каждый встречный может зайти в Миины сны? – продолжал Грейсон.

Он всматривался в неяркий свет, который лился из глубины коридора, и чувствовал себя довольно неловко.

Я вздохнула. К сожалению, это была правда.

С другой стороны, его идея стать на страже снов Мии была, конечно, доблестной, но совершенно невыполнимой на практике. Оставалось лишь одно.

– Боюсь, у нас нет другого выбора, кроме как посвятить во всё Мию, – сказала я.

– Нет, Лив! Ты не имеешь права её в это впутывать.

– Но, возможно, она давно уже впутана. И должна сама защитить свою дверь. Только так Мия сможет уберечься от того, чтобы кто-то не пробрался в её сны и не заставил её – ещё неизвестно каким способом – ходить во сне и совершать при этом ужасные вещи.

– Если бы можно было знать наверняка…

Грейсон не успел договорить, потому что в этот момент мы услышали мужской голос.

– Остановись сейчас же, ты, грязная отвратительная девчонка, или я за себя не ручаюсь! – прогремел голос в соседнем коридоре. – Стоять! Стоять, кому говорят!

Этот голос был мне прекрасно знаком. К сожалению.

Грейсон вздрогнул, и мне стало ясно, сколько всего он пропустил. Но не успела я приступить к разъяснительной части, как за угол завернула какая-то фигура и побежала прямо на нас с невероятной скоростью. Это был кто-то стройный и грациозный, и, несмотря на большую скорость, этот кто-то двигался очень легко и изящно. К нам приближалась Анабель.

У меня не было времени на то, чтобы просто глядеть на неё, пытаясь побороть своё удивление, потому что она неслась прямо на нас. Монстр Ада следовал за ней по пятам, ругая её без остановки. Он, как обычно, был в развевающемся плаще и широкополой шляпе. На бегу Монстр, не переводя дух, выкрикивал всевозможные ругательства, среди которых «грязная отвратительная девчонка» было просто цветочками.

Тем временем Анабель добежала до нас.

Дальше я действовала совершенно инстинктивно. Я пропустила её мимо и преградила путь Монстру Ада, защищая Анабель. Монстр, задыхаясь, остановился.

– Снова ты! – прошипел он. – Вы уже начинаете действовать мне на нервы, детишки!

– Вы мне тоже, – заверила его я.

Сейчас я заметила, что подняла руку, словно регулировщик. Понятия не имею, что я себе при этом вообразила. Стараясь действовать непринуждённо, я опустила руку вниз, не выпуская из виду Монстра Ада. Анабель стояла у меня за спиной. Вдруг она рассмеялась, и мне стало ясно, насколько жалкой была моя попытка спасти её.